Игорь Вардунас - Последний поход

— Но этого не может быть… — потрясенно пробормотал он.

Сидевшие на камбузе Паштет и Треска изо всех сил пытались отвлечься домино, чтобы не прислушиваться к своим ощущениям, но игра упорно не хотела завязываться. Ходы не шли, масть тоже, что только еще больше раздражало и без того напряженную парочку. Наструганные кое-как кальмары и водоросли на сковородках давно начали пригорать. Анекдоты и привычные в обиходе подколы сегодня что-то не шли. Юморить вообще не хотелось. Оба чувствовали непонятную тревогу, липкой жижей растекавшуюся внутри.

— Ну как, прошло? — в очередной раз посмотрев на приятеля, с надеждой спросил Паштет, у которого сосало под ложечкой.

— Неа, чувак, — откликнулся Треска. — Как чесалось, так и чешется, ёшкин корневище.

В подтверждение своих слов он засучил рукав водолазки, заляпанной пятнами кухонного жира, и продемонстрировал покраснение от запястья до локтя, уродливым кривым отеком расползшееся по волосатой руке.

— Язык сухой, будто по нему наждаком поводили.

— И у меня та же фигня, — растерянно пробормотал Паштет. — Пить постоянно охота. Таблеток, что ли, каких жахнуть или самогонкой залить? Для профилактики.

— Каких? Я не шарю в этом ни фига. Да и бухать неохота, не время сейчас. Скоро остальных кормить. Ах ты черт, пригорело! — встав со стула, Треска немного повертел огрызнувшиеся шипением сковородки, слегка подбрасывая покоричневевшие кольца кальмаров. — Может, траванулись чем?

— И чем же? — вопросом на вопрос ответил Паштет. — Столько времени местную еду да рыб жрали — и ничего. Собак не трогали. А тут на тебе. И нескольких часов не прошло.

— Может, нас химией какой неправильной на танкере косоглазые обработали? — осторожно предположил Треска. — Всякое ведь может, а?

— Не, у меня до этого началось. Да и не с их технологиями — видел, чего там у них только нет.

Понимая, что начинают не на шутку трусить, неразлучные повара покосились на полупустой цилиндр в мусорном ведре, который они подобрали в снегу на канатной дороге.

— Паек, что ли, просроченный? Может, расскажем…

— Ты что, сдурел, чувак? — забеспокоился Треска и, поморщившись от вновь подкатившей боли, повертел пальцем у виска. — А вдруг мы санитарную норму нарушили? Нас же Тарас вниз головами вместо гюйса подвесит. Нет уж, сами как-нибудь разберемся. Авось, почешется да пройдет.

— Хотелось бы.

— Внимание всей команде, — под потолком камбуза ожил коммутатор внутренней связи, искажавший командный голос Тараса. — Немедленно собраться в кают-компании! Повторяю, немедленно собраться в кают-компании!

— Начинается.

Выключив конфорки, Треска одним движением сгреб со стола домино в коробочку и плотно закрыл ее крышкой.

Собравшиеся в кают-компании мужики молча смотрели на два одинаковых цилиндра, стоявших на выцветшей газете посередине стола. Один из них был закрыт и заметно легче, второй Савельев только что осторожно достал из подсумка.

— Так ты хочешь сказать, что Двести одиннадцатая — не единственная база такого рода, я правильно понимаю? — уточнил Тарас.

— У Ежи в тех, что успел перевести, заметках сказано, — зашелестел принесенными из своей каюты бумагами Савельев, немного знавший немецкий, — что в Южной Америке, куда после Второй мировой бежало большое количество научных светил Рейха, могла сохраниться научно-исследовательская база, также организованная Аненербе, непосредственно на которой и был изготовлен вирус, — в то время как наша Антарктическая Двести одиннадцатая была всего лишь испытательным полигоном. Значительное удаление, низкие температуры — для хранения очень удобно.

— Вот тебе и раз, — опершийся локтями на стол Батон поскреб седеющий ежик на затылке. — Шикарные новости, которые сделали мой день. А те архаровцы, которые еще в окрестностях Балтийска нам фейерверк устроили, не оттуда, случаем, пришли? Местная де- сантура из соседей еще по Лерке поголовно сохла [24] См. «Метро 2033: Наследие предков». .

— Все может быть. Но и это еще не все, верно? — Тарас недобро оглядел присутствующих.

— Да, теперь к самому главному, — продолжая возиться с бумагами, согласился Савельев.

— Ты говорил, у нас какие-то проблемы.

— Где содержимое второго контейнера? — без предисловий спросил Савельев, глядя на жавшихся друг к дружке поваров. — И самое главное — как у вас получилось его открыть? Я полночи провозился. И, судя по всему, стоит благодарить Господа, что у меня не вышло.

— С… съели мы его, — трясущимися губами виновато ответил перепуганный Паштет, стараясь незаметно пониже натянуть на вспотевшие ладони рукава куртки. — Содержимое это. Немножко совсем. На попробовать. А половину в гальюн смыли, гадость редкостная оказалась, скисло, видать.

— На дороге ведь нашли, вон он подтвердит, — кивнул на метеоролога Треска. — Верно, Савельич? Ну и думали, мол, консервы, с «Новолазаревской» или откуда еще.

— Нашли-то нашли, — вздохнул Савельев. — Только лучше бы не находили вовсе. Не с «Новолазаревской» они. Так как вы ее открыли?

— На конфорку поставили, она и сама, — пожал плечами Треска. — Бац! И щелкнула. От тепла, видать.

— И вообще эту сумку Лерка притаранила, Батон сам говорил, — перебил приятеля Паштет. — Так что мы не при делах!

— Можно позвать ее? — метеоролог посмотрел на Батона.

— Сейчас схожу, — охотник поднялся из-за стола.

— Так что там внутри, скажешь или нет? — не выдержал, наконец, Ворошилов, когда спина Батона скрылась за дверью в коридоре.

Савельев оглядел осунувшиеся от нетерпения лица собравшихся и коротко рубанул:

— Вирус.

В кают-компании повисла тяжелая, давящая тишина.

— Как… вирус, — первым опомнился обмерший Треска и по-детски икнул.

— Но не в том понимании, которое мы в него вкладываем. Жидкости, шприцы, порезы… То, что мы обнаружили здесь, — всего лишь разминка, первые шаги, так сказать. Это, — Савельев указал на контейнеры, — был готовый образец, переправленный сюда, чтобы у ученых был наглядный пример, на который следовало равняться.

— Как — образец? — пробормотал вконец растерявшийся Треска, вспомнив, что произошло с Елей при контакте с немецкой заразой.

— Это совершенно новая формула, устойчивая и хранящаяся при сверхнизких температурах. Поэтому, видимо, вы и смогли открыть контейнер, просто подогрев его. У Елей написано, что штаммы вируса «Троянец» помещены в специальную оболочку, которая взаимодействует только с биологическими организмами и только на

молекулярно-клеточном уровне, не передаваясь воздушно-капельным путем.

— То есть? — нахмурился Макмиллан.

— Если вы держите ее в руках, ничего не случится. Но стоит вам ее проглотить… — Савельев многозначительно оглядел собравшихся, жадно слушавших каждое его слово. — Желудочный сок растворит оболочку и… По тем временам это была настоящая революция в разработках биологического оружия. Действует только изнутри. Отсюда и название — «Троянец».