Олег Шовкуненко - Оружейник-2. Азартные игры со смертью [СИ]

— Из Одинцово.

— А чё это они? — Дима скривился в ехидной улыбке. — Сперва от нас туда драпали, а теперь выходит назад? Что, не по нутру пришлось американское руководство? — при этих словах староста пихнул в бок бойца, с которым пришел, и тот согласно закивал.

Я в упор, с ледяным холодом в глазах поглядел на обоих приятелей, и улыбки с их лиц начали сползать.

— Нету больше Одинцово, — хриплым голосом я пояснил то, на что до этого намекал мой суровый взгляд.

— К-к-как нету? — глаза двух Подольчан стали круглыми как блюдца, а приятель Устинова едва не выронил свой автомат.

— Вот так, — я тяжело вздохнул. — Пустая теперь крепость стоит. Хотите, можете завтра же туда переселяться. Только не советую.

— Не, Григорич, ты растолкуй! Как же так? — Дима даже не прореагировал на мою мрачную шутку. — Куда люди подевались?

— Митрофаныч у себя?

Вместо ответа я покосился на высокое административное здание, до которого было не более полста шагов. В былые времена там располагался банк и бизнес-центр, а теперь штаб всего поселка.

— Митрофаныч? — Дима не сразу смог переключиться на новую тему. — Ну да, у себя. Где ж ему еще быть?

— Тогда давай, устрой моих людей на ночлег, а через часок подгребай к нему, там и поговорим.

— Лады, — Устинов с готовностью согласился. Наверное, сразу смекнул, что еще до нашего разговора сумеет потолковать с Одинцовцами, расспросить, выяснить в чем же, в конце концов, дело.

Безошибочно определив в Загребельном старшего, Дмитрий уже хотел направиться к нему, да только я его притормозил:

— У вас в больничке носилки имеются?

— Имеются. Точно знаю, — Устинов кивнул.

— У меня тут раненый. Без сознания.

— Понял. Сейчас сделаем, — Дима обернулся к своему товарищу. — А ну, Васек, давай, сгоняй. И еще там кого-нибудь в помощь прихвати.

Васек был моложе Устинова и к тому же находился у него в подчинении, потому, само собой, безропотно подчинился.

Ожидая пока из лазарета прибудет подмога, мы с Дмитрием подошли к Лешему.

— Андрей, вот хочу тебя познакомить, — я указал на местного старосту. — Дмитрий Устинов, он отвечает за этот сектор.

— Ну прямо как министр обороны… Был когда-то такой.

Чекист пошутил без тени улыбки. Его пронизывающий цепкий взгляд сканировал Подольчанина с головы до ног и обратно. Мне даже показалось, что под ним Устинов съежился.

— Подполковник Загребельный. Мы тут к вам в гости, правда ненадолго. — Андрюха протянул руку.

— Будем знакомы, — услышав окончание фразы, Дмитрий, похоже, вздохнул с облегчением.

— Дима проводит вас, покажет где расположиться на ночлег, — пояснил я приятелю. — Я же устрою Пашку и Блюмера в санчасть, а потом отмечусь у местного руководства.

— Может хватит уже носиться с этим дебилом? — Леший указал взглядом на аспиранта ХАИ, как тень стоявшего возле БТРа. — Пусть скажет спасибо, что его сюда доставили в целости и сохранности. — Тут Загребельный поправился: — Ну, или почти в целости.

— Нет, — я отрицательно покачал головой. — Блюмер теперь наш с потрохами. Теперь он нам должен, за все должен, как земля колхозу. И его уже никто не будет спрашивать чего он там хочет или не хочет. Обязан, так сказать, искупить… А посему пойдет с нами и точка!

— Да на кой он нам сдался? — Андрюха пожал своими мощными плечами.

— Э, подполковник, ты что и впрямь не понимаешь зачем нам нужен авиационный инженер?

Леший ничего не ответил, только пристально на меня поглядел.

— Вы чё, в Домодедово надумали? — вывод из моих слов сделал проницательный староста. — Там психов навалом. Все пытаются починить какие-то самолеты. В небо их, видите ли, тянет, орлы тупорылые!

— Одному из наших товарищей как раз туда и надо, — Леший мастерски ушел от прямого ответа. — Когда караван-то будет?

Я не очень понял Андрюха это серьезно или так… стрелки перевел, но выяснять не стал, тем более что со стороны пятиэтажки, примыкавшей к штабной высотке, послышался топот ног. Дима махнул приближающимся людям и прокричал:

— Давайте сюда!

— Так как там с караваном? — Загребельный не забыл про свой вопрос.

— На следующей неделе будет, — Устинов сообщил это уже на ходу.

Василий, тот самый, которого староста отправил за подмогой, привел с собой двух санитаров в замызганных белых халатах. Небритая физиономия одного из них мне показалась смутно знакомой.

— Здравия желаю, товарищ полковник, — приветствие этого худощавого парня подтвердило, что память меня не подвела. Мы с ним действительно где-то и когда-то пересекались.

— Вольно, — прочно вбитая в голову команда вырвалась сама собой. — Вон парнишка лежит. Без сознания он. Забирайте.

— Ага, сейчас оформим в лучшем виде, — пообещал второй санитар, и они двинулись к Пашке, на ходу разворачивая принесенные с собой армейские носилки.

— Все, Дима, давай веди их в «гостиницу», а потом как договаривались… — я хлопнул Устинова по плечу.

— Двинули, мужики, тут недалече… — Вдруг Дмитрий разглядел среди вновь прибывших Лизу и поспешил добавить: — Ну, и дамы тоже, конечно…

— Я с Павлом! — девушка решительно глянула на меня.

Такая реакция моей подруги была естественной и предсказуемой. Вряд ли от нее стоило ожидать чего-либо иного. И вряд ли Лизу можно будет переубедить.

— Хорошо, будь с ним, — я кивнул. — Блюмер, а ты погоди пока. Пойдешь со мной.

— Боишься, что она его пристрелит? — ухмыльнулся Леший, глядя как уносят Пашку.

— Эта может, — я кивнул.

— Ладно, мы тоже двинули, — Леший закинул на плечо вещмешок и махнул своим людям, в компании которых стоял и Нестеров.

— Григорич, я с тобой пойду, — неожиданно подал голос милиционер.

— Зачем это?

— Ты же в санчасть?

— Туда.

— Вот и мне надо, — Анатолий приложил руку к животу. — Язва, зараза, болеть стала. Может таблетку какую-никакую не пожалеют.

— Ты, майор, поосторожней там, — предупредил подполковник ФСБ. — А то еще чего доброго осмотрят тебя. Нам только этого и не хватало!

— Чего там осматривать, — милиционер поморщился. — Диагноз я свой знаю.

— Пошли, что с тобой поделаешь, — мне ничего не оставалось как согласиться.

Мы несколько секунд глядели вслед уходящим Красногорцам. Затем я проверил люки, запер десантные бронедвери на замок и только после этого скомандовал Нестерову и едва держащемуся на ногах аспиранту:

— Давайте… теперь можно. Двинули.

Подольская больница значительно больше походила на нормальное, привычное всем людям лечебное заведение, чем Одинцовская, упрятанная в недра земли санчасть. Это было обычное здание, административная пятиэтажка, в которой раньше просиживали штаны сотни клерков из десятков коммерческих контор. Облезлые рекламные щиты с их названиями до сих пор украшали фасад здания.