Дмитрий Медведев - Эпоха мертвых. Дилогия (СИ)

Я закурил, хотя планировал это сделать после еды. Мерзкая привычка, пора уже с ней расстаться. Давно уже собираюсь, да как только до дела доходит, сразу еще больше курить начинаю. Заграничные друзья и знакомые часто пилили меня за это, хотя, по моим личным наблюдениям, курят в Польше точно не меньше, чем в России, и это при массированной пропаганде из телевизора — мол, надо быть спортивным, современным, что это за привычки из прошлого века. Может, хоть сейчас брошу? Да где там, сигареты теперь везде и бесплатно, кури не хочу, да и срок годности у них огого.

На самом деле я сильно нервничал. Нервничал, потому что до последнего сомневался в своем решении, но вот здесь и сейчас, наконец, принял его твердо и окончательно. Осталось самое трудное. Нужно было сообщить друзьям о том, что не давало мне покоя с самого начала конца.

— Слушайте, — начал я, тут же прикуривая еще одну сигарету. — Я все понимаю, Семену действительно надо попасть в Дюссельдорф. Навигатор у вас есть, по-русски все, разберетесь…

— Димон, че это ты? — удивленно перебил меня Леха. — Все нормально?

— Да, да, нормально, — нервно отмахнулся я. — Просто в Белостоке, сразу после Белоруссии, мы с вами разбежимся в разные стороны.

— Но зачем? — Семен пребывал в крайнем недоумении — так и замер в полусогнутой позиции, с зажигалкой, почти поднесенной к бумаге, которой мы разжигали костер.

— Я хочу поехать в Гдыню, к себе. Там хоть какой-никакой дом у меня. И там есть кое-какие вещи, семейные, понимаете? Хочу вернуть их, они нужны мне. Докинете меня до Белостока, там машину какую-нибудь соображу и поеду. Потом, глядишь, обратно воссоединимся. Я не задержусь там надолго.

— Переобулся, значит. И ты только сейчас нас посвятил в свои планы?! — Ванька здорово набычился, похоже, сейчас кинется на меня с кулаками — он это может, даром что дохлятина костлявая. — Почему так долго темнил?!

— Да не был я уверен, хватит мне смелости оторваться от вас или нет! — воскликнул я и даже всплеснул руками, показывая, как тяжело мне говорить все это. — Не знал, как поступить, а вот сейчас знаю! Ну как вам еще объяснить?

— И сколько ты будешь там торчать?

— Не знаю, Ванек. Если ничто не задержит — то практически нисколько, могу ехать в ночь, по вашему следу. Или могу дождаться, пока вы домой повернете, и присоединиться.

— А кто тебе сказал, что мы обратно поедем? — вопросил Ванька. — Я вот хочу на юг куда-нибудь, к морю, чего мне тут торчать, в средней полосе, я уже по горло сыт этими местами.

— Димыч, один не поедешь, — веско и негромко произнес Леха, внезапно понимающе посмотрев на меня. — Я с тобой, Ванька с Семеном пусть в Германию катят.

Возражать Лехе не имело смысла, с ним спорить — как с поленом или бетонной стеной, аргументов он не слышит. У меня будто гора с плеч свалилась. На самом деле мысль о том, что придется одному колесить по обезлюдевшей Польше, которая русскому человку и в обычном-то состоянии совсем не дружелюбна, меня совсем не радовала, но при этом от своего дурного плана я отказаться тоже не мог. На автопилоте я сразу же согласился.

— Спасибо, Леха, только…

— Только у нас такое условие, — перебил меня друг. — Мы добираемся до твоего дома, ты берешь, что тебе нужно, а потом едем к Ваньке с Семеном, без проволочек и лишней возни. Как тебе?

— Слушай, дружище…

— Димыч, ты по делу отвечай, — обозлился Леха. — Будешь мямлить — дам по репе, и вообще никуда не поедешь. Одного тебя никто никуда не пустит. Ты же меня на огороде тогда не кинул, верно? Я раскис, и если бы не эта оплеуха — кто знает. Так что возвращаю долг, от чистого сердца, по-братски.

— Хорошо, хорошо, договорились, — я поднял руки в знак примирения. — Только как мы Семена с Ванькой найдем? Можно им, конечно, польские сим-карты поставить в телефоны, да ведь сеть наверняка со дня день накроется. Вон, пол-Интернета уже как не бывало.

— Мы подождем вас в общежитии, — хмуро сказал Семен, изучая меня пытливым взглядом. — Димыч, ну какого черта ты тянул так долго? Это ведь, как минимум, некрасиво.

— Еще раз говорю, — начал злиться я. — Я сам долго не мог решить, хочу ли поехать туда! Ну что вы тоже как дети! Я ж у вас ни оружия не прошу, ни транспорта, потому вам это все нужнее будет.

— Ты прямо этот, Робин Гуд, — Ванька выразительно покрутил пальцем у виска. — Один калаш с Лехой себе заберете, второй мы с Семеном. И еще, мы вас будем ждать не больше трех дней. Если не подъедете, а у нас появится перспектива уехать в лучшее место, оставим вам сообщение. Краской на стене намалюем или еще как-нибудь, придумаем, в общем. Сделаем так, чтобы вы точно мимо не прошли.

— Годится, — кивнул я после секундной паузы. — А теперь давай мне ключ, а сам баюшки. До границы я поведу.

Остаток ужина прошел в насупленном молчании, и мы, быстро покончив с едой, вернулись в спасительное тепло машины как раз под первыми холодными каплями.

Друзья мои все одно надулись, и погода как нельзя лучше подходила нашему безрадостному настрою. Небо налилось густой чернотой, которую время от времени прорезала ослепительная молния. Выглядело жутко, и подспудно хотелось покинуть это место как можно скорее. Это желание приобрело особенную силу, когда очередное перламутровое копье ударило прямо в старое высохшее дерево, одиноко возвышающееся в поле в сотне метров от нас. Тут же занялся огонь, а сверкнувший как на рентгене ствол точно раскроили надвое невидимым острым клинком.

Я где-то слышал или читал, что белый цвет молнии свидетельствует о том, что она будет «целить» в деревья и, как следствие, может запросто вызвать пожар. Хорошо, что удар пришелся не в лес, нам еще лесных пожаров не хватало, а одиноко стоящее дерево, да еще под таким дождем, не должно спалить все вокруг. Очень на это надеюсь.

К сожалению, водил я не так уверенно, как Ванька, который, хоть и постоянно рисковал и отчаянно превышал скорость, но ни разу в жизни в дорожно-транспортных происшествиях замечен не был. Да и дорога пошла все больше узкая, с резкими и затяжными изгибами поворотов, так что в среднем я двигался со скоростью около ста километров в час. И то мне порой казалось, что я еду слишком быстро, что вот-вот можно потерять контроль на ставшей скользкой трассе. Да и пикап казался по меньшей мере восемнадцатиметровой фурой, никак не мог до конца привыкнуть к такой мощи.

Спустя час или около того обстановка немного разрядилась. В кармане Ваньки нашлась флэшка с десятком папок с музыкой, и ехать стало веселее. Только Семен с Лехой изредка бурчали и просили переключить композицию — они предпочитали русский рок, а мы с Ванькой фанатели от шведского и американского метала.

Вождение всегда успокаивало меня, вводило в некий транс, когда тело управляет машиной на автопилоте, а разум отправляется в свободное плавание и может, наконец, спокойно приступить к разбору полученной до этого информации. Мерно качались дворники, мелькали указатели — Старица, Ржев, Нелидово и других уголков необъятной Родины, названия которых ровно ни о чем не говорили. Навигатор приятным женским голосом предложил повернуть налево, что я и сделал.