Александр Шлёнский - Рыбалка в Пронькино (СИ)

— Well, man… Fuck it, man! — Дуэйн убеждающе положил громадную чёрную лапищу на плечо Толяну. — We've got plenty of other food! We've got farm raised canned tuna, got mushrooms, got soy bean steaks, got spicy pork, all kinds of veggies, got wheat crackers… Oh, man… Блият! Sorry, я забил…

— Да ты на нас давно забил, хули…

— Fuck, man! Неужиели ми никак ние можьем поймат этот йобаний твар визаут зе дайнамайт? It's just fuckin' fish after all!

— No it's not just fish anymore! It's a fuckin' mutant, a beast from Hell, scary smart! They are highly organized! They behave like fucking military troops! Хуй ты их блять просто так поймаешь! Они скоро умнее нас станут. Я чую, скоро эти рыбки отрастят ноги и начнут вылезать из озера чтобы пообедать чем бог послал. Догадайся, кем! Это уже блять не рыбалка, а война миров! А в деревне ни грамма взрывчатки. С тех пор как Женьку сожрали, никто ведь больше лодки канатами не привязывает. Только цепями или тросом.

— You're right about that, man! I heard the guys were saying about them biting off the rope and dragging the boat to the middle of the lake. You can't get it back unless you have another boat.

— Вот именно! А от кого эти бляди научились канаты перегрызать? От Женьки, к бабке не ходи! Они Женькины мозги выели! Теперь всё что он знал, они тоже знают. И по времени всё совпадает. Всё как тогда с собачками. Карабаса первым утащили, и с тех пор собакам пиздец. А Карабас ведь не пуделёк какой нибудь был, а блять целый ротвейлер. Ещё год назад вокруг дохуя всяких шавок бегало, одна тупее другой, а сколько сейчас осталось? Ты видел чтобы хоть один пёс из озера или из Утоплянки воду лакал? Даже из ручья или из протоки? Хуй! Только из луж. Собачки тоже блять умные стали.

— You're right about the dogs, man! Собак болше из речки энд оузероу ние пит. Собак тожие стал pretty smart ass! Как этоу по-вашьему… умни жиоп, there you go! Anyway, the smarter the fuckin' fish gets, the better it tastes. I'd love to have one of their ugly kind fried for my lunch right now!

— Me too, bro! Слушай, Дуэйн. Ну не будь ты сукой, а! Мы под одной крышей живём уже сколько? Восемь месяцев, бля! Почитай, семья. Я тебя как брата прошу! Ну объясни ты своему начальству чтобы они забросили нам пару тонн динамитных шашек. Или аммонала или тола, да хоть нитроцеллюлозы! Любой взрывчатки, которую можно в озеро кинуть. И запалов ящичков несколько. Забудь ты что ты негр и бывший зэк, стань ты хоть на полчасика нормальным русским человеком, а? Пособи обществу! Мы же тут, блять, жизни лишаемся ради вашей Америки! Уран этот ебучий охлаждаем с плутонием, блять… Машка с Веркой заёбываются каждый день воду таскать, охлаждать эти блядские контейнеры. — на тощем лице Толяна застыло свирепое и умоляющее выражение. — Если мы от радиации загнёмся, то всем пиздец придёт, не только нам, а и вашей Америке! Пока ещё федералы спохватятся и перевезут контейнеры в другое село! Если вообще живых селян где-нибудь найдут. А если не найдут…

Неожиданно со двора послышался прерывистый настойчивый писк зуммера. Толян выглянул в заднее окно, посмотрел на покосившийся сарай, откуда доносился звук, и сплюнул на пол.

— Ну вот, блять, и музыка! Дождались, бля… Машка, блядина!! Вставай, блять, воду тащи, охлаждай ёбаный плутоний, блять! Не слышишь как сигнализация орёт? Дождёшься, блять, прилетит опять вертушка с друзьями народа, и отмудохают всю деревню за нарушение договора об ответственном хранении в части технического регламента и температурного режима. И консервы американские отберут! Будем всей деревней хуй сосать! — Толян помолчал и тихо добавил про себя — Хотя, один хер, что от голода помирать, что от радиации…

— Машка, не успев проснуться, пулей вылетела из постели, кое-как криво напялила халат, сверкнув рваной подмышкой и ещё одной дыркой поменьше в районе ягодиц, прошлёпала босыми ногами по полу, вдела ноги в резиновые сапоги, открыла заднюю дверь и встала как вкопаная.

— Толян, она опять там сидит. Прогони её, я её боюся!

— Машка, ну заебала уже! Миномётного обстрела ты не боялась, и от снайперской дуэли не бегала… а лягушку, блять… Ёпт, вот бабы…

— Толян взял в углу ржавую тяпку с кривоватым сучкастым держаком, вышел во двор и, кривясь на яркое солнце, начал истово рубить высокие по пояс цветущие папоротники с жирными ярко зелёными стеблями.

— Вот блять, тока вчерась порубил, а они суки обратно выросли! За одну ночь, ёпт! И чё-то я не припоминаю чтобы эта травка цвела до радиации.

— Внезапно в кустах папоротника шевельнулось жутковатого вида существо защитно-зелёного цвета размером с добрую крысу. Животное задрало перепончатую лапу, уснащённую острыми когтями и брызнуло длинной вонючей струёй, норовя попасть Толяну в глаз.

Толян резко дёрнулся и мотнул головой, уклоняясь от химической атаки, перехватил тяпку поудобнее и в прыжке достал лягушку по буро-зелёной бородавчатой спине, разрубив её на две части. Передняя половинка укоризненно квакнула «блядь!», поплямкала губами и пробормотала «чтоб вы все в рот еблись!» И затихла. Задняя половина прилежно скребла землю когтистыми перепончатыми лапами ещё минут пять.

— Вот суки! И когда же это они бляди по-нашему материться выучились! Всё блять радиация… Машка! Выходи с вёдрами, никто тут больше тебя не караулит.

— Из задней двери показался грязный халат, под ним резиновые сапоги, по бокам качались два пустых ведра. На лысой голове у женщины была благочестиво повязана косынка. Не успев шагнуть и шага, Машка взвизгнула и отскочила назад.

— Толян! Дурень окаянный, зачем лягуху порубил? Я ж тебя только прогнать её просила!

— Зачем, зачем… Я чё, по пять раз на дню должен её гонять? Надоело нах!

— Надоело? А кто теперь во дворе комаров со слепнями будет ловить? Улиток ядовитых кто будет жрать? А оводья ты видал какие? Их налетит к вечеру видимо-невидимо, все ноги обгрызут, живого места не останется.

— А ты половинки состыкуй да в ямке прикопай, они и срастутся. Назавтра твоя лягуха вылезет, будет как новенькая.

— Пока ещё вылезет! За это время мне слепни и всякие мандовошки всё мясо с ног обожрут.

— Ну ты если слепней с комарами шибко боишься, ошкури лягуху и шкурой ейной натрись. Два месяца ни одна тварь не укусит.

— Ага, натрусь и буду потом как дура в темноте светиться. Меня Дуэйнушка ебать не захочет, скажет не нужна ты мне со светом.

— Не боись, Машка! Со светом ему только светлее будет, быстрее дырку твою найдёт. — хохотнул Толян. — Ладно, сеструха, подставляй вёдра.

— А ну как Верка его переманит? Бабы в деревне уже сколько живут ни разу не ёбаны! Соседей раньше кого ни пробовала — у мужиков от хуёв одни шкурки остались! У одного только во всей деревне и стоит, даром что чёрный и лопочет не по-нашему. Зато времени зря не теряет, не то что вы, импотенты. Все бабы вокруг на него зарятся!

— Ему американцы специальный укол сделали прежде чем к нам отправить! Ну, как они нашим федералам делают, только раз в десять получше. У него теперь есть гены от радиации. Их специальный вирус переносит. Раньше он дикий был и оспу вызывал, а потом учёные его поймали, гены ему скрутили и дали ему погонялку «вектор». И запрягли пахать. Как пустят его пассажиру по вене, он тут же ему какие надо гены передаёт. Не хочет, сука, корёжится аж до судороги, а передаёт. Учёные, они блять такие, кого хочешь заставят…