Уильям Квик - Заложник вчерашнего дня

— Ну вот, сначала старый пес, теперь — твоя очередь, щенок. — Томас вскинул правую руку. В ней что-то ярко сверкнуло.

Гарри попытался поднять пистолет, но Эрл опередил его. Он, как танцор, шагнул вперед и взмахнул рукой.

Юноша даже не почувствовал боли. Только слабый зуд на шее — и на грудь хлынул поток.

— Миллион лет охочусь за тобой, — бесцветным голосом произнес мужчина.

Ночь закружилась. Гарри вспомнил мертвую девушку и взглянул на Эрла. Секунду, только одну секунду, подумал он.

Подняв пистолет, юноша спустил курок и увидел, как у Томаса в груди расцвела черная роза. Теперь на его лице появилось выражение.

Удивление.

Гарри не ощущал страха в тот момент, когда стал проваливаться в пустоту. Никакого страха. Последнее, что он увидел — нечто темное, закрывающее звезды.

Так вот она какая, смерть.

Он плыл над широкой голубой равниной. Прямо над головой висело тусклое солнце, оранжевое и морщинистое от старости.

Ощущалось движение, огромная скорость, хотя сам он, вроде, и не двигался вовсе. Вероятно, перемещалось само это место.

Ему неоднократно приходилось слышать о посмертных впечатлениях людей: пациентов, умерших на операционном столе; жертвах несчастных случаев; утонувших; тех, у кого внезапно, по каким-то причинам, останавливалось сердце. Возвращенные к жизни современными медицинскими технологиями, они рассказывали о своих видениях: туннелях из темноты к свету; встречах с давно умершими родственниками или друзьями; возврат в собственное тело. Но, вернувшись, они, в большинстве своем, становились совсем другими.

Изменился ли я, спросил себя Гарри.

Впечатления не укладывались в общепринятую модель. Но ведь я действительно умер? Он прекрасно все помнил: и удар ножа Томаса, безболезненно вскрывший его горло, и запах крови, хлынувшей на грудь. Вспомнил, как в последний момент успел убить Томаса, прежде, чем навалилась темнота и принесла его сюда.

Ну что ж, такая смерть не так уж и плоха.

Конечно, было грустно. Кто похоронит его тело? Не то, чтобы это казалось очень важным, нет, просто мысль о своем трупе, гниющем среди этих камней, беспокоила его. А что с Фрего? Он тоже мертв? Может, они встретятся с ним, с отцом? Тогда они могли бы сесть, поговорить. Эта мысль немного утешила его. Жаль, конечно, что Томас здесь, этого Гарри совсем не хотелось бы. Он больше не боялся этого человека, смерть покончила со всеми страхами…

Маленький человек подошел к нему и улыбнулся кривоватой улыбочкой. Незнакомец был странно одет: темные голубые джинсы, тяжелые ботинки, черная кожаная куртка старинного покроя. Крючковатый нос далеко выдавался с маленького лисьего личика, глаза непрестанно меняли цвет.

— Вы пришли, чтобы показать мне дорогу?

Человечек только ухмыльнулся. Обернувшись, он поднял руку и щелкнул пальцами в сторону горизонта и древнего солнца, словно конферансье, представляющий новый акт пьесы. На горизонте появилась линия света, формой напоминающая меч.

Когда Гарри оглянулся, маленький человечек исчез.

Свет был ослепительным, и он закрыл глаза. За прикрытыми веками некоторое время плясали огненные круги, затем они исчезли. Теперь он слышал голос.

— …не проснулся?

Что-то не то, подумал Гарри. Смерть была мирной, спокойной, а здесь боль. Еще голоса, почти неразборчивые.

— Основные показатели состояния организма приближаются к норме. Бодрый голос, профессиональный тон, термины врача.

Странно, откуда в аду врачи? Мысль несколько развеселила и губы его дернулись.

— Гарри?

Чазм. Этот голос он никогда не забудет. Бог мой, неужели Чазм тоже умер?

— Гарри, ты меня слышишь?

— Да.

— Ну, слава Богу! — Голос понизился до нижних регистров, богатых гармоний, полных беспокойства и сочувствия. Но почему? Ведь все в порядке, я мертв, и никто не может причинить мне теперь боль.

— Ты выкарабкался, — выдохнул Чазм. — Можешь открыть глаза. — Пауза. — Ах да, свет. Притушите кто-нибудь свет!

Яркое сияние больше не проникало сквозь закрытые веки. Усталость навалилась на Гарри. Все стало слишком реальным. Теперь он ощущал под собой твердую кровать, а когда попытался пошевелить головой, что-то удержало его.

— Не двигайся, — предупредил Чазм. — Ты висел на волоске.

Юноша открыл глаза. В тусклом свете темное лицо коротышки сверкало, как рождественская елка.

— Мы так волновались.

— Я живой? — спросил его Гарри.

— Конечно.

Нечто важное ускользнуло от него. Он заплакал.

— Я умер.

— Да, на некоторое время сердце остановилось. Я же говорил, ты висел на волоске.

— Расскажите мне, что случилось.

Они находились в небольшой комнате, заставленной сияющими аппаратами, которые мигали разноцветными лампочками. Гарри лежал на спине, от его тела к приборам шли провода и пластиковые трубки, в которых пульсировали и пузырились какие-то жидкости.

Соединен, подумал он. Я вновь соединен с миром.

Ему было лишь семнадцать, а чувствовал он себя глубоким стариком.

Они убили моего отца, они убили Фрего. Ими убита Золотоволосая девушка. Они убили и меня… Но я вернулся.

— Я, конечно, последовал за вами, — начал Чазм.

Гарри посмотрел на него.

— Да. Я упоминал, что мое правительство интересуется Эрлом Томасом и тем, как он оказался именно в этом месте.

— Но оно пусто, заброшено. Там давно ничего и никого нет.

— Ты не совсем нас понимаешь. Здесь, на Ариусе, все несколько по-другому. У нас есть свои секреты и мы должны хранить их.

— Секреты? — Гарри не понимал о чем идет речь. — В том здании?

— Возможно.

Юноша вдруг почувствовал себя суровым и сильным. Смерть освободила его.

— Тогда Эрл Томас разгадал все ваши тайны. — Гарри говорил резко, грубо. — Он был там. Он надругался над вашей святыней. А потом я убил его.

— Ты убил его? — Глаза Чазма непрестанно меняли цвет. — Кого?

Гарри терпеливо, словно несмышленому ребенку, пояснил:

— Я убил Эрла Томаса и сделал это после того, как он убил меня.

Чазм разве руками.

— А где же тогда его тело?

Три дня спустя Гарри уже мог вставать и самостоятельно передвигаться. В ванной он смог рассмотреть оставленный Томасом след: тонкую красную линию, украшающую его горло, словно ожерелье. Юноша ухе совсем не чувствовал боли. Как сказал Чазм? «Ты выкарабкался»? Что ж…

Гарри вспомнил недавний разговор с коротышкой.

— Мы прибыли, когда ваш отряд уже уничтожили, — говорил тот. — Там был страшный бой. Мы нашли тебя с ужасной раной и медикам чудом удалось спасти тебя.

— И вы больше ничего не обнаружили?

— Нет. Кроме останков вашей группы. В здании тоже никого не было только обломки ваших роботов и лазерных пауков. Никаких следов Фрего или кого-либо еще. Ты уверен, что все случилось именно так, как ты рассказываешь? Ведь ты был в таком ужасном состоянии.