Артём Скороходов - Черный дождь 2

— Прости, отец. Но ты должен жить.

На меня смотрела голова Доброго Ключа. Он сказал «отец»? Манипулятор с механическим лицом втянулся в стену. Я посмотрел на свои руки. Тонкие, железные руки с длинными металлическими коготками. Такие же ноги. Длинный железный хвост. Что? Я в теле зубана? Это не комната огромная? Это я такой маленький?

Ко мне подбежал Тушкан, ухватил меня за руку и потащил прочь. Какой–то коридор. Высокая лестница, по которой мы прыжками, перепрыгивая сразу через несколько огромных ступенек, выскочили наверх. Дверной проем.

Я обернулся. На двери, через которую мы только что пробежали, висели множество запрещающих надписей. Так вот что там было. Искра Доброго Ключа. Одноглазый запустил механизм и поменял наши искры? Тушкан все знал и помогал ему. Почему они не спросили меня?

— Эй, стой! — крикнул я тоненьким голосом Тушкану. — Вы что творите?!

Тот лишь заклекотал и потащил меня дальше. Я попытался остановиться, но наши силы были неравны, он явно сильнее. Новое тело еще плохо слушалось, нужно было привыкнуть к непривычным конечностям, массе, новому центру тяжести. Такая легкость. Такая сила. Я как будто пересел с огромного карьерного самосвала на гоночный болид.

Фабрика затряслась и начала крениться. Раздался жуткий грохот. Что–то взорвалось, вокруг полетели куски металла. Пробегая, я заметил сжавшегося в комок Рохлю, прикрывающего свою голову руками.

— Эй!…

Но мой питомец тащил меня дальше. Дыра в стене. Прыжок. Мерзлая земля. Гарь. Пахнет копотью. Над нами нависает развороченное здание фабрики.

— Обалдеть! — кричал где–то вверху Кикичус.

— Да, стой ты, глупый! Я не могу всех бросить. Там Одноглазый! Там все! Да куда ты меня тащишь!

Я обернулся. Фабрика вцепилась во вражеского гарганта последними конечностями. Сильно накренилась и в обнимку с ним переваливалась за край обрыва. Цепи натянулись, не давая гигантам упасть. Раздался глухой треск, и край уступа под ногами гарганта просел. Гигантский робот сорвался вниз, трубно ревя и размахивая еще одной оторванной конечностью. Из дыр и окон фабрики вниз летели мусор и запчасти, периодически с воплями вниз улетали роботы.

— Ну, Одноглазый! Давай, выбирайся назад! Тушкан, да остановись ты уже! Пожалуйста! Им нужно помочь!

Одна из цепей с протяжным скрипом порвалась, хлестнула, расшвыряв вокруг куски земли и солдат. Следом за ней не выдержала и лопнула вторая цепь. Зависнув на краю несколько мгновений, фабрика рухнула вниз. Я жестко дернул Тушкана, и мы остановились.

Несколько долгих секунд ничего не происходило. Потом до нас докатился звук. Что–то грохотало и рушилось там, внизу. Я сжал маленькие кулачки и со всей силы сцепил зубы. Какое странное ощущение, когда у тебя четыре челюсти. Тушканчик защелкал и снова потянул меня.

— Ты прав. Надо уходить, — мрачно сказал я.

Повернулся и решительно побежал за питомцем. Нас никто не преследовал. Отбежав подальше, мы нырнули в овраг, заросший можжевельником. Тут, внизу, я неожиданно увидел несколько трупов. Черные мундиры солдат были залиты кровью. У всех было перерезано горло. К черту их. Уходим.

Имя: Одноглазый (Серый Пароволк)

Уровень: 21

Класс: малый автоматон

Жизнь 135/135

Сытость: 13/290

Умения:

Легкая атлетика 21

Укус 21

Специальность:

Инженерия малых машин 21

Особенность:

Старейшина — вы пользуетесь непререкаемым авторитетом у вашей общины

Инвентарь:

Тряпичный заяц (игрушка)

Я сидел на берегу океана и задумчиво глядел вдаль. Я до сих пор не мог прийти в себя. Под моим управлением была целая фабрика, да что там, целый город. Сотни роботов, которые приняли мои командование и управление. И к чему всё пришло? Как же быстро я все потерял. Стоило большим игрокам обратить на нас внимание, и всё сразу закончилось. Ни города, ни жителей, ни даже фабрики. Я теперь просто зубан. Даже не знаю, плакать или смеяться. Я задумчиво потрогал глаза. Оба были на месте. Даже имя теперь мне не подходит. Какой же я теперь Одноглазый?

От печали и самоедства меня отвлек Тушкан. Он потрогал моё плечо и протянул мне открытую банку ворвани. Он серьезно думает, что я это буду пить? Китовый жир? Гадость какая. Я осторожно понюхал содержимое. Пахло настойкой и пряностями. Я аккуратно отхлебнул из банки. Похоже на ликер с травами. Вот еще я ликер с горла не пил. Ну, допустим. Задумчиво отпивая из банки, я смотрел на закат.

Настойка оказалась очень коварной. Сначала у меня просто появились силы. Я продолжил пить, горечь отступала, по телу разлилось приятное тепло. В какой–то момент мне подумалось, что не все так и плохо. Жалко народ. И зубанов. И Капельку. И Бисто. И всех жителей Дамбурга. Особенно Одноглазого. Но враги еще живы, как, собственно, и я. Может это еще не конец. Подмывало все бросить и уйти. Начать все сначала где–нибудь подальше. Но я не мог. Уйти после стольких потерь будет неправильно. Мы столько прошли вместе. Столько пережили. Я стукнул маленьким кулачком по земле. Похоже я пьян. Но еще недостаточно.

— Тушкан, друг мой верный. Еще есть? — спросил я, зашвыривая пустую банку в прибой.

— На, — ответил он, протягивая бутылку с мутно–белой жидкостью.

— Это чего такое?

— Из поселка.

Ну из поселка, так из поселка. Я прочел параметры бутылки. Самогон с чем–то там еще. А плевать. То что надо. Распив напополам содержимое, мы забрались повыше на берег и пошли вдоль океана. Я обнимал Тушкана и рассказывал ему о жизни.

— Понимаешь, Максимка, жизнь — это сложная штука.

— Не, не понимаю, Серег. Что сложного–то?

— Ну вот смотри. Вот появился ты на свет, такой красивый, — я внимательно посмотрел на рожу ухмыляющегося в две пасти зубана. — Ну хорошо. Страшненький. Живешь такой. Строишь жизнь. Ну там облагораживаешь норку, или где ты там живешь?

— У тебя в капюшоне.

— Ну хорошо. Облагораживаешь норку в капюшоне. Таскаешь туда разные классные штуки. Уют, значит, создаешь.

— Ты у меня неделю назад черепушку отобрал. Мою любимую, — в голосе зубана был укор.

— Я? Не может быть!

— Было дело.

— Извини, дружище! Дай я тебя поцелую!

— Не надо. Поцарапаешь.

— Не надо, так не надо. Пойдем по бабам тогда!

— Это куда?

— Э–э–э! Бестолковая ты железяка, Максимка! Хе–хе. Вон, гляди! Видишь костер? Стоп! Или мне это кажется? Он вроде один был. А теперь уже два.

— Не. Точно костер, — подтвердил мои слова зубан.

— У тебя еще самогонка есть?

— Там чуть–чуть осталось.

Мы распили остатки и выкинули бутылку в сторону океана.

— Всё. Другое дело. Их теперь три горит. Идем к среднему! Сейчас нас там обогреют и напоят. Гляди. Буду показывать мастер–класс по знакомству! Смотри как я умею!