Майк Резник - Доктор и стрелок

— Хорошо, — все еще злой, ответил Кид. — Пока живи.

Он вышел из таверны, и к телу Кросли — проверить, точно ли он мертв — бросилось несколько человек.

Холидей встал, оправил на себе одежду и, спрятав колоду в карман, вышел. Возвращаясь в отель, он думал: если бы долину к этому моменту очистили, смог бы он тогда противостоять Киду? Рискнул бы жизнью? Ответа Холидей не ведал, в чем откровенно себе и признался.

— Я уверен, что прогресс есть, — сказал Эдисон. Он сидел на кожаном диване в вестибюле «Гранд Отеля». Напротив, на мягких стульях устроились Холидей и Бантлайн.

— Беда в том, что проверить это можно лишь на двух людях, — добавил механик, закуривая тонкую сигару.

— Вообще-то, на одном, — поправил его Эдисон.

— Нет, на двух, — не пожелал сдаваться Бантлайн. — На Римском Носе и Джеронимо.

— На одном, — настаивал Эдисон. — Если план сработает, мы раньше времени обезвредим покровителя Дока. Оно нам надо? Долину, — обернулся он к Холидею, — очистят через день-другой, и только тогда вы с Кидом останетесь без защиты.

— Зачем ограничиваться одним или двумя шаманами? — спросил Холидей. — Колдун есть у каждого племени.

— Верно, — ответил Бантлайн, — но за тобой приглядывает один конкретный колдун, а за Кидом — второй. Остальные, может, и участвуют в сдерживании наших войск, однако до вашего противостояния им дела нет.

— Как скоро будет готово то, что вы придумали? — спросил Холидей, прихлебывая из фляжки.

— Не знаю, — пожал плечам Эдисон. — Черт, по-моему, оно уже готово, только нуждается в проверке. Я даже вот что скажу, — внезапно просияв, заявил он, — если я на правильном пути, если мой принцип верен, то Соединенные Штаты распространятся от побережья Атлантического до побережья Тихого океана еще при моей жизни.

— Если эта штуковина сработает на Римском Носе, тебе останется развернуть ее на Джеронимо, и дело сделано, — сказал Холидей.

— Сомневаюсь, — покачал головой Эдисон. — Джеронимо и Римский Нос — самые сильные шаманы, однако помимо них, практически в каждом племени есть и свои врачеватели. Поодиночке они немногого стоят, зато если объединят усилия…

— А они объединят? — спросил Холидей.

— Понятия не имею, — признался Эдисон. — Но этого стоит ожидать.

— Есть лишь один способ проверить, — сказал Бантлайн. — Если получится устранить эту парочку — Римского Носа и Джеронимо, — то можем начинать всей нашей многомиллионной массой форсировать Миссисипи. А нет — так нет.

— Что за принцип вы открыли? — спросил Холидей. — Звуковой? Электрический?

— Одно другому не мешает, — ответил Эдисон. — Нужен невероятно мощный источник тока, чтобы заставить работать ультразвуковой прибор.

— И это только чтобы одолеть Римского Носа и Джеронимо или их посланников, которые всегда исподтишка за нами следят, — добавил Бантлайн. — Если Том окажется прав, представь, какой мощности должна быть волна неслышного звука, чтобы накрыть других шаманов в Колорадо или Монтане, или на Тихоокеанском побережье.

— То есть нам предстоит лишь испытание?

— Верно, — сказал Бантлайн. — Если прибор сработает, мы получим настоящую машину смерти.

— Желаю удачи, — произнес Холидей. Лицо Эдисона светилось воодушевлением, и он испугался, как бы друг-изобретатель не пустился в двухчасовые рассуждения о том, как преобразовать невидимый ток в неслышный звук. Холидей даже почти обрадовался, когда в вестибюль вошел Пэт Гаррет. Шериф направился прямиком к трем друзьям.

— Мне нужно от вас официальное заявление, Док, — сказал он.

— Я тоже рад вас видеть, — ответил Холидей.

— Черт подери, Док! Билли Кид застрелил Нейта Кросли, а вы и пальцем не пошевелили, чтобы остановить убийцу!

— Они даже не договорились выйти на улицу и там выяснить отношения, — ответил Холидей. — Кид выхватил револьвер и уложил Нейта… никто ничего сообразить не успел! Я сам растерялся.

— Почему вы не пытались предотвратить убийство?

— Пытался: велел вашему помощнику заткнуться и не задирать Кида.

— Проклятье! — закричал Гаррет. — Мы с вами единственные люди на всей этой драной Территории, кто мог бы остановить Кида, но вы ни черта не пожелали сделать!

Холидей отогнул лацкан сюртука.

— Значок видите?

— А без значка вы никого убить не можете? — прорычал Гаррет.

— Знаю, в дешевых романах об этом не писали, однако в перестрелке у кораля «О-Кей» я носил значок, — Холидей улыбнулся. — Говорят, вы не всегда носили звезду. Я даже слышал, будто вы с бандитом по прозвищу Билли Кид были товарищами.

— Через полчаса, — краснея от злости, пробормотал шериф, — у меня в конторе!

Он развернулся и вышел из отеля.

— Я, конечно, слышал, что вчера убили помощника шерифа, — признался Бантлайн. — Не знал только, что при этом присутствовал ты, Док.

— Не могу же я все время напиваться в отеле, — как ни в чем не бывало ответил Холидей.

— Кид правда застрелил того бедолагу?

Холидей кивнул.

— Тот дуралей вовремя не сообразил, что кровь у Кида слишком горяча.

— Тебя послушать, так помощник сам виноват, — заметил Бантлайн.

— Если дразнишь пуму, и пума нападает на тебя — кто виноват? — спросил в ответ Холидей.

— Разве пума умеет отличить добро от зла? — вмешался в дискуссию Эдисон.

— Вряд ли, — сказал Холидей.

— Значит, ее надо умертвить, прежде чем она кого-нибудь задерет.

— Думаю, это и есть цель любого законника, — мрачно усмехнулся Холидей.

— Удивительно, — произнес изобретатель, — я третий раз в одном с Кидом городе, а так и не увидел его воочию.

— Было бы на что смотреть, — успокоил его Холидей. — Самый обыкновенный парнишка с необыкновенными способностями.

— Он тебе нравится, Док? — подозрительно спросил Эдисон.

— За последние годы мне кто только из убийц не нравился… Да, с Кидом мы неплохо ладим, хотя трудно симпатизировать тому, кто готов тебя пристрелить в любую минуту, из прихоти.

— Он ведь пока не может убить тебя.

— Симпатизировать ему от этого не легче, — улыбнулся Холидей.

— Еще говорят, что он очень молод и не очень образован, — сказал Бантлайн.

— Раз уж Джонни Ринго мертв, а Джон Уэсли Хардин сидит за решеткой, я остаюсь единственным образованным стрелком на свободе. Кид в большинстве, пенять ему за неграмотность не очень-то умно, — ответил Холидей. — Что до юного возраста… черт, я самый старый из заметных стрелков, хотя мне всего-то тридцать два. Наша профессия не предполагает долгожительства.

— Думаю, в конце концов я его повстречаю, — сказал Эдисон.

Холидей кивнул.

— Если прежде никто его не застрелит.

— Кому это вообще по силам? — спросил Бантлайн. — Кроме тебя?

Холидей пожал плечами.