Артём Скороходов - Черный дождь 3

— Фот фход ф фофектор, — указал кальмар на темный проем.

— Похоже с освещением там не густо, — задумчиво сказал Гастон.

Я достал оставшийся после города Сов полицейский револьвер и отдал его и коробку патронов капитану.

— Бисто, дружище, у тебя нет запасного фонаря?

Робот отрицательно покрутил головой. При этом глаза его загорелись ярче.

Я оглянулся, вокруг нависали высокие темные дома. Заброшенный двор. Если пройти мимо облезшей стены и свернуть в арку, то можно увидеть каменную лестницу вниз. Там спустившись, а потом пробравшись между двумя заборами можно было выбраться к черному зеву коллектора. Судя по накиданному вокруг мусору и грязи, место было скрыто от глаз и популярностью не пользовалось. Сверху с крыш, на нас смотрели несколько красных глаз. Надеюсь это зубаны, а не очередные блохи. Ну что-ж. Двинули.

Приключение! — вставила Девятка.

Мы зашли в большую темную арку, наполовину прикрытую ржавыми воротами. Каждый наш шаг отражался слабым эхом от высокого потолка. Капала вода, неприятно пахло рыбой.

— Я фойду фазад, фефежку фофторожу! — в спину нам крикнул Фифк.

— Трусит, — перевел его робот.

— Йорхотеп с ним, — задумчиво сказал я. Но на всякий случай достал ультразвуковой свисток, — Мне вот одно интересно, кто и зачем нанял его братца? Тут надо человек двадцать, чтоб это хоть в какой-то порядок привести. Что бы тут один кальмар сделал?

Длинный высокий коридор плавно спускался вниз. Через равные промежутки, сверху были маленькие оконца наружу, сквозь которые пробивался тусклый зеленый свет. Пахло сыростью и немного гнилью. За окнами стрекотали сверчки. Тихий успокаивающий звук. Не думал я, что в подводном городе и живут сверчки. Чем они тут питаются, водорослями и мхом что-ли?

Туннель был пуст, мы шли всё дальше и дальше. Ничего не происходило. Только эхо от наших шагов, капель и стрекот сверчков. Поначалу мы все были напряжены, но потихоньку расслаблялись. Какой-то шутник подвесил дохлую крысу за хвост. Н-да.

Как-то я думал, что тут будет знатно вонять, но нет. Запах гнили пропал, чем дальше мы шли тем легче дышалось. Появился запах свежести, как после грозы. Становилось светлее. Здорово так шагать вместе с друзьями. Настроение улучшилось. Мы шли вперед.

— Бисто ты как?

— Экселенц.

— Здорово.

— Ага, довольно уютное место, — заметил Гастон.

— Гляди, кто-то подвесил дохлую крысу за хвост.

— Может брат?

— Чей?

Мы шли все глубже. Там вдалеке что-то приятно светило зеленым светом. Он был не такой противный как тот, что бывает, когда горит ворвань. Этот свет был такой, как будто в солнечный день отразился от летней травы. Становилось теплее.

Бисто стал насвистывать какой-то мотив. А потом вдруг сказал:

— Этот звук. Я понял. Он из детства.

— Какой?

— Ну вот эти сверчки.

— Из детства?

— Ну да, когда нас собирали на фабрике. Также ст`рекотала наша мать-фабрика. П`риятный звук.

— Смотрите кто-то подвесил крысу за хвост.

— Может кальмар?

— Какой кальмар?

Мы прошли мимо темного женского силуэта. Лица я не мог разглядеть.

— Открой глаза, — прошептал мне властный женский голос.

— В этом голосе я услышал шипение сотни змей, — сказал я Гастону.

— Голос скользит?

— Открой глаза, — снова прошептал голос.

Мы шли. Подходили все ближе и ближе к приятному зеленому свечению. Настроение было отличное. Ноги почему-то не слушались. Это было странно. Я шел вперед, но почти не двигался. Я побежал, но оставался почти на месте. Как во сне.

— Открой глаза! — на меня уставились страшные, но очень красивые огненные глаза.

— Золотое пламя… Свет, — потянул я руки к ним, — мне нужен солнечный свет. У меня и ловушка есть. Вот.

Меня как будто ударили по лицу лопатой. С резким звоном в ушах. Я дернулся.

Бей! — запищала Девятка и ухватила что-то сидящее у меня на груди.

Раздался хруст. Как будто я сжимал в своей руку сухую вафлю. Сверчки на секунду смолкли и вдруг затрещали с новой силой. Я снова был на зеленой дороге. Мне улыбался Бисто и Гастон. Я вставил в зубы свисток и начал в него дуть. Ничего не происходило. Свистка у меня не было. Но я в него дул. Девятка шевелилась пыталась что-то поймать в воздухе передо мной. Глупая.

Я не глупая, — ответила Девятка, но несанкционированные движения прекратила. Но потом добавила. — Сам такой.

На мне кто-то сидел. Я лежал на земле, а на мне кто-то сидел. Каин? На мне сидел Каин и жрал какое-то жуткое существо похожее на толстую муху размером с кошку. Меня скрутило и вырвало. Адская слабость. Я не мог пошевелить ни ногой ни рукой. Я валясь на мокром, грязном полу коллектора. Больно.

Вокруг раздавался визг зубанов, стрекот сверчков и хруст. Моё сознание прояснялось. Я пошевелился и попытался подняться.

Мы лежали недалеко от входа. Шагов десять. Все были тут и я, и Гастон и Бисто. На нас сидели огромные мухи. Они вонзили в нас свои жала. Было не больно, а даже немного приятно. Зубаны пролезшие в окна туннеля прыгали на них сверху. Хруст, писк, куски мух которые разлетались вокруг. Стеркот прекратился и я окончательно пришел в себя.

— Ах тыж дрянь то такая, город, ты, Счастье!

Поднялся, достал обрез и выстрелом снес одну из членистоногих тварей, что сидела на Бисто и сосала из его головы что-то похожее на масло. Зубаны уже заканчивали. Вокруг лежали десятки убитых насекомых. Что ж это такое?! Я посмотрел на один из трупиков.

Изумрудная плакальщица (цикада)

Плакальщица значит. Мы отошли от входа совсем недалеко. И нас тут и накрыло. У меня осталось меньше трети жизни, а Гастон уже схлопотал статус «Без сознания». Мы все были в крови и в какой-то слизи. Сколько прошло? Минута? Две?

Там у входа еще копошилась куча этой гадости. Я на слабых ногах подошел и увидел девушку-акулу которую облепили три цикады. Они самозабвенно сосали ее кровь и стрекотали. Мне стало казаться, что я иду по коридору к выходу. И надо быстрее выйти. Вон он, впереди. Надо только немного поднажать.

Я с усилием открыл глаза и в двоящемся мире, прямо Девяткой раздавил по очереди всех трех насекомых. Сразу стало легче. Акула испуганно распахнула глаза, слабо шипела, попыталась убрать длинные волосы с лица, а потом свернулась клубком. Ее начало трясти.

— Дурилка, что ты за нами ходишь? Не видишь с нами опасно. Дуй в свой акулий питомник или откуда ты там?

Я попытался помочь ей встать. Она была неожиданно тёплая для полурыбы. Девушка всхлипнула, клацнула зубами, попыталась вырваться, но явно была еще слаба. Потом вдруг расплакалась. Начинается, блин. Прислонил ее к стене и вернулся назад. Дело еще не завершено.

Пригляделся вокруг и увидел тёмный, скрытый от глаз отнорок. Заглянув туда, я оторопел. Десятки высушенных мертвецов. Люди, роботы, собаки, кошки, красные блохи, совсем уж неведомые твари. Все были высушены до состояния мумий. Среди них торчали желтоватые яйца насекомых, в которых уже шевелились личинки.