Анджей Савицкий - Апозиопезис

— Я инженер, специалист в различных областях, — сообщил он, пытаясь изобразить улыбку. — У меня имеется богатый опыт в общении с существами и воздействиями родом из параллельных реальностей. Похоже, что панна Довяковская была контужена в результате именно такого воздействия. Думаю, раз медицина не способна помочь, будет хорошо, если ее осмотрю я. Обещаю, что ничего плохого я ей не сделаю.

— Господин доктор, мне кажется, в этом ничего плохого нет. — Заботящийся о диве джентльмен внимательно поглядел на врача.

Винингер лишь злобно фыркнул. Он терпеть не мог мехаборгов, а еще больше — учений, основанных на сверхъестественных явлениях, и всяческой связанной со всем этим мерзости. Данил с Генриеттой будили в нем исключительно отвращение, и если бы он мог, то отослал бы их прямо к черту. Тетка панны Довяковской тоже не казалась особо восхищенной, но ничего не говорила. Ходячих мертвяков и механически усовершенствованных людей она боялась, поэтому, чтобы никто этого не заметил, она тихонечко перекрестилась.

— Моя фамилия Климович, я жених Брони. — Элегантный мужчина схватил инженера за руку и энергично потряс ею. — Попробуйте ей помочь, прошу вас!

— Довнар. Данил Довнар, — склонил голову инженер. — Канцелярия Технических и Научных Консультаций, а это фроляйн фон Кирххайм, коллежский секретарь из канцелярии наместника. Подержите, пан.

Инженер вручил Климовичу снятый с головы немилосердно грязный платок и мешок с вонючими отбросами, после чего закатал юбку, чтобы не споткнуться. Он подошел к кровати и склонился над примадонной. Воцарилась наполненная сосредоточенностью тишина. Данил склонился еще сильнее, понюхал волосы лежащей женщины, затем ее кожу. Совершенно неожиданно, с громким треском его ужалила в нос искра электрического разряда, отскочившего от женщины. Инженер отшатнулся, словно ошпаренный и потер свое и так уже болящее от ран лицо. Но затем вновь склонился и поднял веко певицы. Вместо глаза под ним зияла черная, бездонная пустота. Тут же в больничную палату начал сочиться мрак: холодный и поглощающий звуки.

— Поосторожней! — предупредил врач.

Данил опустил веко примадонны и изумленно причмокнул.

— Частично она продолжает оставаться на той стороне, — заявил он.

— На какой такой стороне, милостивый сударь? — вежливо поинтересовался Климович. — То есть, где конкретно? Разве она не лежит здесь, на кровати?

Данил рассеянно почесал лоб.

— Ну да, ясное дело, лежит, но не совсем, — ответил он менторским тоном. — Ею воспользовались в качестве портала в астральную плоскость; нечто воспользовалось исходящей от нее энергией и пожелало, если можно так выразиться, присосаться к ней. Скорее всего, будучи выдающейся артисткой, панна Бронислава владеет могущественными сверхъестественными силами, о чем даже и не догадывается. Когда она творит свое искусство, в астральной плоскости светит будто маяк. Это притягивает к ней целые параллельные реальности. Артисты часто открывают разум воздействиям иных миров и позволяют, чтобы те протекали сквозь них и выгорали в нашей действительности. Весьма часто именно таким образом к нам незаметно прибывают необычные идеи, понятия, физические законы или же ненатуральные явления. Вы успеваете за мной, милостивый сударь?

— Ересь, чушь, — бормотал под нос Винингер.

— Панна Бронислава представляет собой выдающуюся артистку, что, говоря гипотетически, делает ее весьма сильным источником аномалий, — не обращая внимания на эти слова, продолжил Данил. — Как правило, чуждые идеи просачиваются через хорошего творца незаметно, столь же незаметно впитываются в мир и потихоньку изменяют его. На сей же раз произошло нечто более серьезное: нашей примадонной овладело чуждое бытие. Что-то воспользовалось ею как вратами в наш мир и грубо пролезло через нее, с ее помощью материализовалось в нашей реальности, но забыло закрыть за собой дверь. Потому-то панна Довяковская до сих пор отчасти находится по той стороне, в пустом пространстве между реальностями, которое мы называем по-разному: астральной плоскостью, другой стороной зеркала, отсутствием чего-либо, миром снов…

То есть, достаточно будет ее разбудить? — догадалась Генриетта.

— Именно! — Данил улыбнулся ей, излучая радость. — Вы позволите…

Он поклонился присутствующим, после чего схватил певицу за нижнюю челюсть и открыл ей рот, сунул руку в зияющую внутри черную пустоту, погрузив плечо очень глубоко, до самого локтя. Тетка примадонны вскрикнула от ужаса и упала без чувств. Генриетта схватила ее в самую последнюю секунду, поскольку оба джентльмена не обращали на женщину внимания. Данил долгое время копался в бездне, на самом же деле концентрируясь на набирающем скорость механизме в груди. Он чувствовал, как по коже ползет к нему ледовая темнота, проникая в кровь и даже глубже, до самого механического сердца. Довнар представил ротор, вращающийся на месте легких, то, как он дергает и рвет на клочья темную энергию. Та впитывается в трубки с флюидами, растворяется в них и попадает в золотые нити, присоединенные к нервной системе инженера. Она мчится по ней и через мгновение добирается до черепа, окутывает мозг. Данил закрыл глаза и почувствовал, будто выглядывает через маленькое смотровое отверстие в подводной лодке, вот только вместо океана увидал в этом иллюминаторе бесконечно глубокую астральную плоскость. В ней вздымались духи умерших и призраки великих событий, отпечатавшихся на материи вселенной. Здесь сияли звезды, бесчисленные отдаленные миры. Далекие и — тем не менее — находящиеся на расстоянии вытянутой руки.

Инженер огляделся и через мгновение высмотрел затерявшуюся, зыбкую фигурку, за которой тянулись полосы звука. Сознание панны Брониславы пело даже в состоянии полнейшей бессознательности, даже когда оно было заброшено в измерение снов. Оно бродило во мраке, не зная, кто оно такое и где находится. Данил протянул к нему руку, зная, что в этот самый момент, разгорается, словно фонарь во мраке. Девушка инстинктивно поплыла к нему, а за ней бросилась целая толпа духов и упырей. Быстрее! Довнар напрягся и ухватил краешек ее сознания; затем крепко потянул, отступая в людскую реальность.

Тут он полетел назад и с разгону врезался в стенку; Данил сполз по ней, хватая себя за макушку. И в тот же самый миг панна Довяковская резко втянула воздух и открыла глаза. Девушка приподнялась на постели и удивленно оглянулась по сторонам.

— Броня! — Жених припал к ней одним прыжком, схватил ладони и обсыпал их чувственными поцелуями. — С тобой все в порядке, любимая?

— Я видела очень странный сон, — вздохнула певица. — Но где это я? Что случилось?