Светлана Тулина - Цыганское проклятье

К тому же она не стала охать и вскрикивать, когда во время завтрака заметила мою механистическую руку — признаюсь, я специально несколько раз менял заключенные в ней приборы, чтобы немного поразвлечься. Но юная леди повела себя в высшей степени достойно — только слегка расширила глаза в самом начале, а потом уже не обращала ни малейшего внимания — и даже не вздрогнула, когда я, передавая солонку, нарочно коснулся ее запястья отполированным медным суставом. Вот что значит настоящая англичанка! Даже наше безумное и безбожное время неспособно испортить такую выдержку.

После завтрака мы снова вернулись в гостиную. Холмс расположился в своем любимом кресле, я же пристроился на неудобном диванчике у окна, уступив свое кресло прелестной юной гостье, куда та и поместилась не без изящества. Элеонора пристроилась рядом, с независимым видом присев на обтянутый кожей подлокотник.

— Верите ли вы в проклятия, мистер Холмс? — спросила мисс Джейн, когда все мы уютно устроились и приготовились слушать ее историю.

Вопрос прозвучал настолько нелепо, что я с трудом удержался от смеха. Но для нашей гостьи ответ Холмса, похоже, был крайне важен — лицо ее оставалось совершенно серьезным и напряженным. Она даже подалась вперед всем телом, впившись в Холмса своими удивительными голубыми глазами. Боже, как она была хороша в эту минуту, у меня даже защемило в груди. Я не мог понять, почему она напоминает мне мою покойную жену, да будет земля ей пухом, ведь внешнего сходства между ними не было. Но, услышав сдержанное напряжение в голосе и увидев эти удивительные глаза, сверкающие внутренним огнем, я понял — вот оно!

В Джейн горело то же самое неукротимое внутреннее пламя, что и в моей горячо любимой бедной маленькой миссис Ватсон. Редкое качество, которое только и может сделать женщину истинно прекрасной.

Поэтому я вовсе не удивился тому обстоятельству, что мой друг ответил юной особе со всей серьезностью и честностью, на которую был способен:

— Нет, сударыня, я не верю в силу проклятий. Но я верю в зло, которые одни люди могут причинить другим, в том числе и при помощи слов.

Джейн вздохнула с видимым облегчением и немного расслабилась.

— Рада это слышать, сэр. Я тоже не верю. Во всяком случае — не верила до последнего времени. Но с недавних пор вокруг меня начали твориться странные вещи, и они не то чтобы поколебали мое неверие, но…

— Но заставили вас бежать из уютного сельского дома, где вы пытались забыть печальные обстоятельства, при которых покинули Лондон около полугода назад, недоучившись. Полагаю, он был вашим женихом? Примите мои искренние соболезнования.

Голубые глаза Джейн стали еще больше, рот округлился в удивлении, а потом девушка нервно рассмеялась.

— Пэт говорила мне, что вы просто волшебник! Но я даже подумать не могла…

— Не называй меня этим глупым именем! — оборвала подругу мисс Хадсон. — Оно мне разонравилось.

Но Джейн словно и не заметила грубой выходки нашей очаровательной секретарши, продолжая во все глаза глядеть на Холмса с восторженным удивлением. Слегка тронутая золотистым загаром кожа ее порозовела, глаза блестели.

— А что вы еще можете обо мне сказать?

— Не слишком много, — мой друг явно наслаждался произведенным эффектом. — Вы любите возиться в саду, и с некоторых пор больше не любите шумных компаний. Вы долгое время жили в Лондоне, были студенткой, но защититься не успели. Хотя и сейчас не оставляете своих занятий, но вряд ли помышляете о возобновлении обучения. У ваших соседей много детей, которых вы балуете. А еще у вас случилось что-то настолько серьезное, что вы уехали в Лондон, бросив любимую кошку.

Мисс Хадсон фыркнула. Джейн же по-прежнему не отрывала от Холмса пораженного взгляда.

— Все так и есть, — сказала она. — Но как вы догадались?

— Ваше платье простое и удобное, а такой здоровый цвет лица можно приобрести только при ежедневной работе на свежем воздухе — в саду или огороде, но никак не в нашем продымленном и погруженном в постоянные туманы городе. Значит, сейчас вы живете в деревне и подолгу работаете в саду. Однако выговор у вас чистый, речь правильная — значит, образование вами было получено. В прихожей я заметил вашу сумочку — она элегантная, хорошей кожи, но при этом слишком крупная для дамского ридикюля, в котором есть место лишь для веера и пудреницы. Ваша же сумка более вместительная, но при этом вовсе не напоминает те ужасные бесформенные мешки с ручками, в которых кухарки таскают продукты с рынка, а почтенные домохозяйки хранят многочисленный женский хлам. К тому же кожа на сумке в некоторых местах слегка растянута, словно в ней долгое время носили крупный прямоугольный предмет. Если у вас нет привычки таскать в сумочке булыжники из лондонской мостовой, то я осмелюсь предположить, что предметом этим могли быть книги из университетской библиотеки — по размеру философские трактаты как раз подходят. Но девушка ваших лет вряд ли будет читать подобные произведения ради собственного удовольствия — значит, вы были студенткой.

— Поразительно! Как, оказывается, много может сказать обычная дамская сумочка!

— Ну, ваши перчатки не менее болтливы — они совершенно не подходят вашему платью, но зато великолепно гармонируют с сумочкой. Тот же тонкий стиль и высокое качество. Такие застежки со стеклярусом были популярны около восьми месяцев назад, если я не ошибаюсь. Значит, в то время вы следили за модой и старались выглядеть как можно более привлекательно. Это указывает на романтическую историю. С несчастливым финалом — поскольку я не вижу на вашем пальце кольца, зато вижу следы от траурного крепа на шляпке. Вы его отпороли совсем недавно и не очень тщательно — местами остались нитки. Полагаю, перед самым приездом в город — вам просто не хотелось навязчивого сочувствия незнакомцев.

С кошкой и детьми все еще проще — волоски на вашем платье почти незаметны, но их слишком много для случайных игр со зверьком. Кошка явно проводит с вами большую часть времени — согласитесь, так не поступают с нелюбимым домашним питомцем. А из вашего левого кармана торчит уголок конфетной обертки — судя по трем видным мне буквам и цвету, это дешевые леденцы, которые обожают дети. Значит, можно с уверенностью предположить, что или вы сладкоежка, или же у ваших соседей есть дети, которых вы балуете. Но для сладкоежки у вас слишком хорошие зубы. Итак — что же заставило вас бросить любимую кошку и оставить детей без сладкого?

— Мисси умерла. А дети теперь меня боятся, — сказала Джейн грустно и быстро вздохнула. — Это из-за проклятья… Но давайте я расскажу вам все по-порядку.

Вы совершенно правы — год назад у меня был жених. Его звали Джон, Джон Мэверик, самый лучший мужчина, который только рождался под этим небом. Джон и Джейн… Он смеялся и повторял, что мы обязательно будем счастливы. Он был не такой, как большинство мужчин, и его вовсе не раздражало то, что я учусь. Он сам собирался поступать, искал репетитора, а мне нужна была подработка — так мы и встретились. У него был дом в Боскомской долине, собственный дом. Вернее, полдома, но в Лондоне я вынуждена ютиться в дядиной квартире, где у меня не было даже собственной гардеробной — я делила ее с тремя кузинами! Так что эти полдома казались мне каким-то волшебным замком — мы собирались переехать туда на все лето, сразу после венчания. Мы уже все распланировали… И тут эти волнения в алиенской резервации… Казалось бы, какое они имеют отношение к нам, но надо было знать моего Джона… Набирали добровольцев, и он, конечно же, записался одним из первых. Он был храбрым, мой Джон, и вечно лез в первые ряды.