Ник Перумов - Сталь, пар и магия

— Я буду ждать, — шепотом напутствовала Молли кошку, бесшумно исчезнувшую за едва приоткрывшейся створкой.

И осталась стоять, глядя невидящими глазами в захлопнувшуюся дверь.

Следующий день проплывал, словно монитор в густом непроглядном тумане.

На первый взгляд всё было хорошо. Папа вернулся со службы довольным, благополучно разрешился какой-то трудный случай, редкое заболевание, какое именно — Молли пропустила мимо ушей.

Вдобавок папе, как выяснилось, внезапно повысили оклад жалованья, выписали какие-то — сюрприз! сюрприз! — давно полагающиеся надбавки, оформили всё это и разом выдали, для чего ему даже пришлось съездить в казначейство. Мама с Фанни, коей на радостях тоже перепала разовая премия, тут же принялись с горячностью обсуждать, какие туалеты следует заказать «молодой мисс Молли», которая вот-вот отправится в аббатство Уайкомб. Был доволен и Билли: ему достались внезапные солдатики — давно им выпрашиваемая артиллерийская батарея — и он, обо всём забыв, уже расставлял под столом оборонительные порядки.

Молли изо всех сил старалась, чтобы никто ничего не заметил. Не заметил бы, как гложет её тревога, как она не находит себе места; как втихомолку вновь собирает рюкзак для похода — теперь она знала куда лучше, к чему готовиться и что брать с собой.

Никто не должен был обратить внимание и на то, как она припрятывает одежду брата. Впрочем, им бы только добраться до госпожи Меньшой, у неё всякого добра с преизлихом.

Второй раз всё должно пройти куда глаже. Никаких бронепоездов, конечно же. Они впятером (считая и кошку Ди) покинут Норд-Йорк на закате, а ночью с двумя оборотнями не справиться и всему Особому Департаменту.

Мама и папа… конечно, они будут волноваться. Простите, дорогие, но это ради вашей же безопасности. Надеюсь, вы сможете меня простить…

И на сей раз найдёт способ подать родителям весточку. Точно-точно, найдёт. Но самое главное — чтобы их не тронул лорд Спенсер со своими «нетопырями» (кстати, кто это такие?).

У самого же Билли теперь не было гувернантки. Взамен Джессики приходили две учительницы, сменявшие друг друга. Братец к ним не привязан, отлично, одним поводом для рёва меньше.

Им с Билли надо убраться отсюда как можно скорее. Пятеро пэров, пятеро герцогов, знатнее которых в Империи только семья Её Величества, уже на пути в Норд-Йорк, и остаётся только гадать, когда они сюда доберутся. Чем они отправились? Морем? Или поездом?

Молли отнюдь не горела желанием встречаться со всеми этими пэрами и герцогами — особенно если они были похожи на девятого эрла, достопочтенного лорда Спенсера. Пусть Миддлтон встречается, если хочет.

Вечером, когда два рюкзака были готовы и спрятаны на заднем дворе, а Молли вернулась в свою комнату, где уже успел устроиться братец, её неприятно удивило наличие пустоглазов. Она уже успела отвыкнуть от этих сущностей, уже почти забыла о них — а сегодня пустоглазы вернулись. Вернулись во множестве. Они смотрели на них с братцем, уже не только на него одного. Смотрели на Молли, хотя в груди у неё царила прежняя пустота — магия не вернулась. Впрочем, Молли её и не звала, пока что не звала.

Пустоглазов скопилось несколько дюжин. Наверное, пять или даже шесть. Молли застыла неподвижно, положив руку на голову мирно сопящего братика. И, не опуская глаз, глядела прямо на собравшихся бестелесных гостей.

Странное дело, однако она больше не боялась. Вы всего лишь нечисть, думала она, вспоминая двор госпожи Старшей. Среди многого, что поведала ей старая колдунья, были и рассказы о подобных пустоглазам созданиях. О мелких, обычно невидимых глазу магических существах, иногда — равнодушных к человеку, иногда — благожелательных, но чаще всего — вредоносных.

Вредоносные могут оказаться и весьма опасны. Счастье ещё, что такие весьма редки и почти не встречаются в населённых людьми областях…

Нет, многое, многое, оказывается, творила магия даже и в самом Норд-Йорке, прямо под носом гонявшегося за чародеями Особого Департамента. Тайная жизнь города лишь едва начала приоткрываться Молли — как интересно, как захватывающе было бы разгадывать все эти тайны!..

А вместо этого ей приходится бежать.

…Наверное, и эти пустоглазы такие же, думала Молли, глядя на них в упор. Госпожа Старшая говорила, что для мелкой нечисти самое лакомство — человеческий страх, но заставить людей его испытать — дело для этих слабых созданий довольно-таки хитрое, видеть их могут далеко не все, а если не видят, то и не страшатся.

Она не хотела вызывать магию, не хотела даже пытаться. Пустоглазы висели в темноте, и, хотя это наверняка заставило бы или хлопнуться в обморок, или разразиться истошным визгом любую девчонку из её класса, Молли лишь молча смотрела в испятнанный дырами мрак.

Кто же вы такие и что вам от меня надо?!

Эх, жалко, нет здесь кошки Ди…

Молли вслушивалась в себя. Магии не было. Была пустота, она больше не пугала Молли, не повергала в отчаяние, но… она всё-таки чувствовала бы себя лучше, наличествуй сейчас сила, чтобы в любой момент можно было — «локоть-ладонь-пальцы» и, как на поле под Мстиславлем, крушить и поджигать изнутри имперские бронированные чудовища.

И ещё она думала про лорда Спенсера. О том, как всё это несправедливо, о том, сколько хорошего она смогла бы сделать, оказавшись… нет, прикинувшись… конечно же, только прикинувшись… соратницей вышеупомянутого лорда. Он так уважительно говорил с ней… как никто из взрослых. Он враг, да, но умный враг!.. У него можно многому научиться. Но главное — она ведь сумеет помочь, на самом деле помочь, надо только как-то решить дело с братиком…

Стой, стой, помотала головой Молли. О чём ты, подруга? Как это «решить дело»? Ты никак его не решишь. Билли надо уводить отсюда. И как можно быстрее.

Пустоглазы придвинулись. Было в этом их шажке что-то разом и голодное, и просительное, и угрожающее, и в то же время мерзкое.

Так они себя раньше не вели.

Что-то изменилось.

Молли медленно выдохнула, сжимая кулаки. Вы осмелели, беззвучно сказала она пустоглазам. Решили, что вас теперь много? Что вы справитесь?..

Она не знала, с чем именно могут «справиться» её ночные гости.

Она просто сжалась, словно ожидая атаки.

Братец Билли заворочался во сне, что-то забормотал беспокойно. И — увидала Молли — словно сам собой выдвинулся один из ящиков её комода. Выдвинулся и захлопнулся вновь, со стуком, словно деревянная челюсть.

По рукам побежали мурашки, волоски на теле встали дыбом. Молли глядела на оживающий ящик широко раскрытыми глазами — это братец во сне творит или пожаловал кто-то ещё, совсем иной гость?

Она медленно поставила правую руку на локоть. Так же медленно, словно боясь спугнуть неведомую добычу, распрямила ладонь, будто подставляя её под капли незримого дождя.