Ник Перумов - Сталь, пар и магия

— И много у вас тут таких… животных?

— Что вы, мисс, это случайность!.. — мигом выпалил Питер.

По лицу старшего надзирателя было видно, что его, как говорится, терзают смутные сомнения, однако покамест он ничего не предпринимал.

В работном доме было тихо. Ничто не говорило о том, что где-то за стенами — целых две сотни мальчишек. Ни голосов, ни шагов.

Сегодня было воскресенье. У обитателей работного дома — единственный выходной в этом месяце.

Мисс Норвич неспешно пила воду. Надзиратели переглядывались. Наверное, им не слишком-то нравилось выслушивать от неё приказы и претензии.

— Мисс Эвелина…

— Да. Идёмте. — Гостья поднялась.

В пустой кухне гулко раздавались их шаги.

Скрипнул, поворачиваясь, люк. Крышка приподнялась, и худой мальчишка мигом выбрался из горловины, резво отскочил в сторону, прячась за огромной плитой. За ним — ещё один, потом ещё и ещё.

Четверо.

Мисс Норвич внезапно остановилась. Она не оборачивалась, просто остановилась.

— Мистер Грей, и вы, Питер… не могли бы вы…

— Да, мисс Эвелина?..

Четверо мальчишек на цыпочках приближались к здоровенным, мясистым, толстопузым надзирателям. Впереди шёл Гарри, и лицо его не обещало господам стражникам ничего хорошего.

В руках у Гарри и его спутников были обмотанные тряпками увесистые дубинки.

Именно Гарри размахнулся первым, обрушив своё оружие на затылок старшего надзирателя мистера Грея.

Мистер Грей всхрюкнул и начал оседать. Второй надзиратель, Питер, открыл было рот от изумления, но в этот миг его огрел по затылку второй мальчишка.

Билл Мюррей держался позади всех.

— Отлично, парни! Отлично, Блэкуотер! Вяжите их теперь и туда, в караулку!

— Не, — пропыхтел Гарри, затягивая ремень на запястьях мистера Грея, а заодно освобождая карманы последнего от явно ненужных мистеру Грею банкнот и мелочи. — Не в караулку. В кладовку. Там замок сверху навесить можно…

Исполнено всё было быстро и слаженно.

— Теперь на второй этаж, живо! — Гарри брал инициативу на себя. — Там спальни. Все заперты сейчас — Михель, ключи взял?

Мальчишка по имени Михель молча тряхнул кольцом, снятым с пояса младшего надзирателя.

— Живо! — прошипел Билл Мюррей. Против ожиданий, он не лез вперёд и махать дубинкой не торопился. — Веди, Гарри! Вы с Михелем — наверх! Мы с Блэкуотер — к кассе! Отпирайте спальни и выводите всех! Как задумано!

— Ага. Мы живо. — На лице Гарри играла торжествующая ухмылка. — Давай вторую четвёрку, мастер Билл!

По лицу Мюррея было видно, что подобное обращение ему не понравилось. Весьма и весьма. Однако Билл промолчал, только кивнул отрывисто.

Ещё четверо парней с дубинками — самые старшие из всей команды — появились из дыры люка.

— Наверх! За Гарри! — шёпотом приказывал Билл. — Блэкуотер! Готова?

Молли, она же мисс Эвелина Норвич, кивнула. Лицо её было бледно, она кусала губы.

— Билл, что-то не так. Не так что-то, я… я нутром чую!

— Чепуха! Давай быстро, нам ещё кассу взламывать!..

Билл распахнул пальто, под которым оказался рабочий пояс механика, битком набитый разнообразным инструментом.

— Живо, живо давайте! Одна нога здесь, другая там! — торопил он свою команду.

— Давай, братва, — махнул рукой Гарри. Он, похоже, чувствовал себя здесь как дома.

— Что встала, Блэкуотер? Касса вон, прямо перед нами!

Конечно, это была не магазинная касса, к каким привыкла Молли, а самый настоящий сейф, и она растерянно воззрилась на Билла.

— И что я с ней сделаю? Смотри, замки какие! И ключей у нас нет, и взламывать такое я не умею!..

— А ты постарайся, — сощурился Билл. — Очень-очень сильно постарайся!

Молли не понравился этот взгляд, сильно не понравился.

Конечно, она читала самые разные книги, в том числе и те, где герои были ловкими и благородными взломщиками, вскрывавшими прочные сейфы и железные несгораемые шкафы с неправедно нажитым богатством, — разумеется, исключительно для того, чтобы помочь нуждающимся беднякам.

— Надо как-то ручку проворачивать… и в стетоскоп слушать… — беспомощно проговорила она.

— Ну так давай! У меня всё есть! — торопил её Мюррей.

Молли растерянно вставила в уши звуковые трубочки, приложила мембрану к металлу.

— Билл… Сейчас ведь мальчишек отсюда поведут…

— Вот именно! — яростно прошипел он. — А ты всё медлишь!..

В этот миг коридоры наверху взорвались яростными криками. Десятки мальчишеских голосов заглушали басовитые взрыкивания надзирателей. Раздался грохот, отчаянный вопль — вопль страха и боли — и грохнул первый выстрел.

Что-то пошло не так. Очень сильно не так.

Молли в отчаянии кинула взгляд на Билла — но тот оставался спокоен, лишь слегка побледнел.

— Кажется, — процедил он сквозь зубы, — Гарри-таки напортачил…

И он сунул руку за пазуху, а когда извлёк обратно, в пальцах его оказался самый настоящий армейский револьвер.

Наверху топали ноги, где-то в глубине здания пронзительно взвыл паровой ревун — тревога по всей форме.

— Грей! Флетчер! — раздалось совсем неподалёку.

— Брось ты эту кассу! — зарычала Молли. — Ребят спасать надо!

Билл Мюррей злобно скривился, поднял револьвер.

— Спасём, не сомневайся!..

Наверху по лестницам грохотали сапоги. Выстрел. Выстрел. Ещё один. Крики.

Забыв обо всём, Молли ринулась вверх по ступеням.

Один марш, второй, и она оказалась около широко распахнутой решётчатой двери. Рядом валялся опрокинутый стул, возле него застыл, охватив голову руками, толстый, как и все здесь, надзиратель. Из-под ладоней сочилась кровь, на голом цементном полу натекла уже целая лужа.

Надзиратель был безоружен, если не считать сломанного стека подле тела.

Молли с разгону выскочила в коридор. Страх уступил место злости, той самой, что вела её, когда она взрывала один бронированный ползун Королевства за другим.

По коридору прямо на неё неслась толпа. Толпа мальчишек в оранжевых арестантских робах. А дорогу им преграждали полдюжины надзирателей, успевших-таки схватиться за револьверы.

И они стреляли. Стреляли почти в упор.

Молли не потребовалось даже проговаривать «локоть-ладонь-пальцы». Огненная плеть с готовностью вырвалась из её правой руки — отголосок боли прокатился аж до самого плеча — и хлестнула прямо по толстым спинам надзирателей.

Никогда доселе Молли не делала ничего подобного. Она взрывала ползуны и шагоходы, но… не целилась вот так в людей. Тем более им в спины.

И, наверное, потому в последний момент рука её дрогнула. Или не рука, но решимость разить насмерть.

Пламенный бич ударил поперёк надзирательских спин, форма на них вспыхнула, люди с воплями падали, катаясь по полу.

Впереди толпы мальчишек мчался, размахивая дубинкой, не кто иной, как Гарри, и левый рукав его был в крови.