Евгения Лифантьева - В поисках ведьмы

За разговором с русалкой я непозволительно расслабился, так что не сразу заметил, что остальные утопленницы помаленьку подтянулись к кострищу и теперь окружали нас плотным кольцом. Мне это не понравилось. Мало ли что у них на уме? Это моя блондиночка такая высокоморальная, без разрешения чужую энергию тянуть не будет. А у остальных, небось, не один труп за спиной. Пиявки энергетические! Увидели, что после их подружки что-то осталось, и ждут своей очереди. Особенно эта, командирша их, брюнетка с глазами, как у волчицы. Ближе всех подобралась, тянет руки…

Если честно, то я порядком испугался. Навалятся кучей и залюбят до смерти — тут управляй, не управляй своей силой, а против лома нет приема. Окромя другого лома, конечно. В голове мелькнул обрывок фразы, сказанной моей русалкой: «По солнышку ясному тоскую, по белому дню, да только нельзя нам на солнышко…» Ага! Значит, ультрафиолет для них губителен. В принципе, понятно: ультрафиолетовое излучение и жесткая радиация разрушают многие магические структуры. Хаотическая ионизация воздуха… впрочем, демоны с ней, с физикой, но имеет смысл попробовать долбануть ультрафиолетовой вспышкой. Сам, если вовремя глаза прикрою, не ослепну, а вот им весело придется…

Предводительница русалок, словно прочитав мои мысли, резко отпрянула назад.

Хотя почему «словно»?

Видимо, они умеют читать мысли… нигде о таком не слышал, но почему бы и нет?

— Ага! — сказал я, глядя прямо в глаза черноволосой русалке. — Ты правильно поняла. Я — не жертвенный баран, я и покусать могу!

К моему удивлению, она не потупилась, но продолжала в упор смотреть на меня. Я не уступал — сжал зубы и не отводил взгляд. Хотя от сосущих зеленых звезд, в которые превратились очи русалки, по спине пробегал холодок. Но я терпел. И ей первой надоело играть в гляделки.

— Кто ты? — задумчиво спросила русалка. — У тебя тело женщины, душа мужчины и сердце зверя. Но ты не человек и не зверь…

— Метаморф, — пробурчал я, но вдруг понял, что этой странной нежити не нужен формальный ответ.

Она и так уже прочитала в моих мозгах, что я — метаморф.

И про Управление, небось, узнала. И про то, почему я здесь. Но спрашивает — надо отвечать:

— Если бы я знал, кто я, я бы сказал. Когда-то я был медвежонком на поляне, полной душистых цветов. Но с тех пор прошло много лет, и я сменил столько обликов и миров, что уже толком не знаю, кто я. Я — это я. И все.

Русалка замолчала, о чем-то задумавшись. Повисла пауза, лишь маленькая блондиночка, переместившаяся во время разговора со старшей за мою спину, тихонько ласкала в ладонях эльфийскую расческу.

— Девоньки, вы не могли бы оказать мне одну услугу? — произнес я, чтобы прервать молчание. — Понимаете… только не смейтесь… я не умею заплетать косы! Макияж — это меня набучили. Морду себе на автомате сделаю. Сам не знаю, как. А вот косы плести не научили. Косы — на Земле не модно. Причешите меня, а? Ну пожалуйста! А то у меня скоро на башке будет моток проволоки, который пять лет в помойке провалялся!

Старшая русалка открыла рот… закрыла… квакнула… икнула…

— А что? Что я такого сказал? — растерянно спросил я.

Русалки молчали.

Потом моя блондиночка прошептала:

— Ты смеешься, сестра?

— Что?

— Если заплести русалке волосы в косу, то она сможет выходить на землю и днем.

— Ага! А тот, кто заплел косу, становится постоянным донором, — догадался я. — Силы он, конечно, теряет, но в вашей власти послать ему удачу. Так?

— Так, — напряженно проговорила командирша, подойдя еще на шаг.

Я снова внимательно посмотрел на брюнетку:

— Не советую. Ты же видишь, что я — не такая уж легкая добыча. Лучше давайте по-хорошему договоримся. Вы меня причешете, а я вас в покое оставляю. Жалко мне вас. Раритетные вы.

Русалка снова окинула меня оценивающим взглядом, но все-таки кивнула:

— Хорошо, оборотень. Я тебе верю.

— Еще бы не верила, — хмыкнул я. — Если мысли читаешь.

— И мыслями врать можно.

Приняв решение, старшая мавка расслабилась и даже улыбнулась:

— Странное ты существо. И все-таки я тебе верю. Пусть Беляна тебя расчешет. Косоплетку найдешь?

Я не сразу сообразил, что она хочет, но кивнул:

— Чего-нибудь найду.

Моя маленькая русалка, которую, оказывается, звали Беляной, коснулась моего плеча:

— Сядь, сестра! Зоряна не хочет тебе зла. Правда, Зоряна?

— Правда, правда! Да уж чеши его скорее, ночь на утро повернула.

Беляна была очень аккуратна, но все равно я не знаю, как мне удалось удержаться от матов. Но я удержался. Сидел, вертел в пальцах стразу от сумочки, в которую вкачал заклинание ультрафиолетовой вспышки, и думал, что в любой момент могу долбануть по этому русалочьему курятнику. Если совсем невмоготу станет…

Но ничего, обошлось.

Зоряна, проводив взглядом очередную выдранную из моей гривы прядь, даже решила развлечь меня разговором.

— Ты что-то ищешь, оборотень, — полуутвердительно произнесла она. — Но не догадываешься, где искать.

— Умная ты, — проворчал я. — Все-то знаешь. Откуда такая? Тоже утопилась от несчастной любви?

Смех у русалки был чистый, как журчание ручья:

— Утопили меня. Провидица я — была, есть и буду. Сказала князю правду, а ему не понравилось. Вот и утопил. А кому понравится, если ему перед походом скажут, что из воев едва один из трех домой вернется, и то лишь те, кто быстрей других от врагов бежать будут? И что самого князя пленят, да отпустят с позором…

— А что ж не смолчала?

— Нельзя провидице молчать, когда спрашивают. И врать нельзя. Ну, ничего, меня в дневном мире еще долго помнить будут, пока последние из воев княжьих, что от демонов, как зайцы бежали, не перемрут. Так что мне пока голод не грозит.

Да, красивый смех у русалки. Веселый…

— Слушай, может, и мне погадаешь? — уцепился я за шальную мысль. — Скажи, где я встречу ту, что ищу? Видишь меня где-нибудь с женщиной такой… ну, брюнетка, невысокая, крепкая, но не толстая, аппетитная такая… лицо умное. Обычно очки носит, это такие стекла на проволочках, на нос и на уши цепляются. Нет, не как серьги, а чтобы через стекла смотреть — от этого лучше видят.

Зоряна закрыла глаза, что-то шепча под нос.

Постепенно ее слова стали разборчивее:

— Лес… дорога… сельцо какое-то, крайний дом — вроде кузница. И… демоны!

Зоряна вынырнула из медитации, словно ныряльщик — из-под воды, и так же быстро задышала:

— Демоны!

— Что — демоны? — не понял я. — Туся у демонов или ты так ругаешься?

— Она у демонов. А тебе дорога на север, к полуночникам.

— С ней… с ней все нормально? — осторожно поинтересовался я.

Новость о демонах, с одной стороны, вызывала интерес, но, с другой стороны, мне стало как-то не по себе.