Владимир Тимофеев - Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому

Короче, отдохнуть на Купоросе мы с женой решили давно. Еще пять лет назад, через год после свадьбы. Мне тогда уже тридцать стукнуло, а Жанне – всего-навсего двадцать ш… Хотя, т-с-с, возраст ее я уточнять не буду. А то мало ли что, вдруг случайно ошибусь и лишку накину в разговоре с теми, с кем супруга на эту тему уже пообщалась. Неудобно получится, да и шея «намыленная» будет потом долго болеть. Так что лучше промолчу. Молчание, как известно, золото.

А еще известно, что если бы не наши общие с женой работодатели, то фиг бы с маслом мы получили, а не отпуск. Впрочем, кто знает, может, и наоборот – давно бы этот курорт освоили, кабы не наш родной ДПС, то бишь Департамент Проблемных Ситуаций. Где, как обычно, то пусто, то густо. Лет двадцать на планете всё было тихо и спокойно. Относительно, конечно. И вот позапрошлой зимой прорвало. Как всегда, неожиданно.

Видимо, такой уж у нас, у русслийцев, менталитет. Национальный. Очень древний, уходящий в глубь веков и глубины Вселенной.

И потому, в полном соответствии с этим самым менталитетом, в те времена, когда человечество заселяло Галактику, мы, как обычно, ухватили больше всех. Не от жадности – просто так получилось. Короче, увлеклись немножко: более семидесяти миров входят нынче в Русслийскую Синеговию. И каких миров! Сибирка, Уралия, Уренгут, Кузбастус, Петромурман, Таврисия. Можно сказать, жемчужины. Ну и Москония наша тоже мирок вполне себе ничего. К тому же столичный – Думская Рада на ней заседает, такие дела.

Впрочем, есть у нас в Синеговии и другие планеты. Нет-нет, они ничем не хуже остальных, вот только народ на них проживает весьма самобытный. И называются они своеобразно. Иногда даже смешно. Например, Харькодесса или, скажем, Закусало. А еще Сахарилы, Заквак. Или вот еще – Вяликая Бульба. Ну, с бульбой-то понятно: картошку у них всё население выращивает. Но вот почему «Вяликая», этого я уразуметь не могу – обычная планета, такая же, как все остальные.

А на самом краю галактического рукава затерялся наш наименее заселенный мир. Чукотский Рома – так его местные кличут. И что сие означает, не говорят никому, только щурятся хитро́ и головой многозначительно покачивают – пришлым, мол, не понять, а у нас про то даже тюлени знают, однако.

Впрочем, какие бы планеты ни были, все они наши. На всех по-русслийски говорят. Везде сало кушают, картошку уважают, пельмени со сметаной наворачивают, плов варят, бешбармак, сациви… А еще не любим мы по мелочам разбрасываться. Что-нибудь грандиозное, эпохальное – это да, это по-нашему. А мелочи… что мелочи? С мелочами пусть ханьчени разбираются. Или хелиманцы с хелипонцами. Вон, говорят, на Хелимании даже пылинки строем ходят. Скукота, одним словом, сплошная. И, видимо, как раз за эту самую скукоту их и не любят. Никто. Ни мы, ни наши заклятые друзья мериндосы. Те, что с другого конца Галактику осваивали. Правда, они больше по хелипонцам специализируются. Лупцуют их время от времени, чтобы не задавались. Так же, как мы – хелиманцев. Но это уже совсем другая история. А у нас… у нас речь пойдет об ином.

О том, что еще шестьсот лет назад «Объединенные нации» договорились о едином стандарте терраформирования осваиваемых планет, чтобы все новые миры были похожи на прародину человечества. По крайней мере, по основным параметрам. Таким, как сила тяжести, наклон оси, длительность суток, период обращения вокруг ближайшей звезды… Даже про спутники естественные не забыли: порешили, что каждой планете нужен один, но большой и с четырьмя фазами – семидневными. Вот только про размеры уточнить тогда так и не удосужились.

И получилось в итоге, что закусальцы, к примеру, недолго думая, к своей «земле» здоровеннейший булыган подтащили. Да такой, что стало совершенно непонятно, кто вокруг кого вращается. Короче, не продумали ребята всё до конца, поторопились. И проблем соответственно огребли по самое не балуйся. С приливами и разной всяческой дребеденью. Впрочем, сильно по этому поводу парни переживать не стали – почесали репы и принялись высверливать свою луну изнутри, а мусор на дальнюю орбиту скидывать, чтоб глаза не мозолил. Однако уже через год надоело им это занятие. Так надоело, что плюнули они и на спутник, и на мусор, и на единые для всех стандарты. Плюнули и забыли. В результате чего появился в их системе астероидный пояс. Неслабый такой поясок. А за спутником, который местные жители Чернóбой прозвали, теперь по орбите целый рой пыли несется, напоминая собой не то комету, не то обманутых кредиторов с далекого Шлемазеля, почувствовавших на себе всю силу и мощь боевого гопака с прибабахом. Что, по уму, не так уж и далеко от истины. В смысле, кометный хвост, а не кредиторы на подтанцовке…

На Петромурмане же за дело по-иному взялись и спутничек себе притырили совсем небольшой. Зато поверхность отполировали на славу. Яркая у них вышла луна. Как фонарь стопятьсотгигаваттный. А потом для красоты на лицевой стороне картинку огромную нацарапали: «Человек, разрывающий пасть зверю». Но и на этом не успокоились. С обратной стороны, для приколу, видать, сварганили другую картинку. Где всё наоборот. Зверь человеку чего-то там разрывает. Сам я, правда, не видел, врать не буду. Но инопланетники, по слухам, туры на облет Петрогофа (так петромурманская луна называется) расхватывают как горячие пирожки, раскупая их чуть ли не оптом и как минимум на год вперед. Особенно ханьчени и хелипонцы – очень вроде бы та картинка их философии соответствует. Как олицетворение то ли Хинь, то ли Хян, то ли обоих вместе.

…Ну а в москонском небе луна нормальная, без изысков. У нас проблема в другом аспекте выявилась. Совсем в другом.

Когда терраформировали Москонию, думали, в первую очередь, о климате. Причем в средних и высоких широтах. А на экваториальный пояс, мягко говоря, наплевали – ну не любим мы постоянно в жаре находиться, а тем более жить. Не любим – и баста. Хотим, чтоб и снежок зимой шел, и елку на Новый год нам нравится наряжать, и лыжи там, коньки, лед на речках, морозец по утрам, да чтобы после баньки в сугроб…

Справились, конечно. Устроили всё как надо и руки умыли. А экватор… да что экватор, там сейчас облачность сплошная, духота, жара, болота всякие, гнус тучами роится. Но вот ведь незадача – два года назад обнаружили (внезапно, конечно), что в тропической зоне до сих пор работают большие формат-реакторы. С десяток, не меньше. Как запустили их пятьсот лет назад, так до сих пор и пашут они как проклятые, и чего там сейчас производят, одному богу известно. И документации на них, увы, нет как нет.

В ДПС, конечно, тут же объявили всепланетную тревогу, а весь личный состав отправили на поиски этих дурацких реакторов. А затем: одни – глушить, другие – переводить постепенно в спящий режим, над третьими – сооружать защитные саркофаги. Накрывать их, так сказать, медным тазом. То есть не медным, конечно – пластобетонным.