Альберт Исаев - Эффект пророчицы

– Дядь! – окликнула его Анна, на ходу вынимая наушники из ушей.

– Аня! – весело ответил, взмахнув рукой с ключами, мужчина.

Загорелся зелёный сигнал светофора. Стоить отметить, Анна была девушкой довольно высокого роста, так что перейдя дорогу, мужчина сразу оказался ниже своей племянницы на целую голову. Вспомнив про его больные ноги, Анна не удивилась, когда дядя предложил ей сначала пойти посидеть в скверике неподалёку. Здесь, в Ильинском сквере им обоим было намного легче разговаривать – можно было спокойно посидеть на зелёной деревянной скамейке, где тень молоденького раскидистого деревца неподалёку скрывала их от прямых солнечных лучей, и поговорить о своих проблемах, как профессиональных, так и глубоко личных, которые Анна не могла разделить даже с мамой. По сути дядя, которого она никогда не звала по имени, заменил Анне отца: в прямом смысле – дело в том, что родного папу Анны убили, когда ей было всего восемь лет. Столь рано потеряв родителя, она мало что помнила из тех событий, но при этом настолько болезненно переживала эту потерю, что если ей хотя бы на минуту возвращались воспоминания тех дней, на глазах сразу проступали слёзы – строго говоря, это было одна из вещей, что могла заставить порой несоразмерно ситуации весёлую Анну расплакаться. Именно поэтому ни мама, ни дядя старались о нём даже не вспоминать, хотя, согласно редким маминым откровениям, он был очень хорошим человеком.

– Так что нарыл? – наконец заговорила студентка.

– Лучше сама взгляни – дядя развязал грубую бечёвку папки, достал оттуда пару листов и протянул их своей племяннице – Тут в основном статистические данные, так что придётся поломать голову над их расшифровкой.

Анна быстро пробежалась глазами по почти идеально белым страницам.

– Интерес-с-сненько… – задумчиво промычала она – Я так понимаю, до этого они не публиковались?

– В том весь их интерес. Почему я тебя и позвал – ты умеешь быстро анализировать цифры, а мне, знаешь, тяжело делать выводы в отсутствие точно известных фактов. А для моей статьи жизненно необходима статистика, ничего не попишешь…

– А что взамен? – сразу лукаво посмотрела на него племянница.

– Взамен? Ну ты лисья морда – так и знал, что что-нибудь попросишь! – весело хмыкнул он в несуществующую бороду.

– Ну вот видишь, ты знал, а значит, предусмотрел ответ.

– Ой-ой-ой, глаза уже горят! Ну что ж – лоб мужчины задумчиво нахмурился, – Думаю, строчку в списке соавторов тебе выделят.

– Спасибо! – вскрикнула Анна и тут же заключила его в объятия.

– Ну всё, всё! – поспешил избавиться от них дядя, – Нам ещё работать нужно. Ты это…

– Что? – немного испуганным голосом спросила она.

– Наушники хотя бы сними! А то совсем как школьница выглядишь.

– Знаешь, с твоей стороны это комплимент – заявила Аня.

– Ой, да ну тебя – отмахнулся мужчина, но Анна уже смеялась. По дороге у неё сводило ноги, а сердце колотилось от волнения: наконец-то – первая серьёзная работа! Для неё это был первый шаг в направлении, которое она когда-то избрала. Эта барышня готова уже к чему угодно, эту девушку ничем не остановить. Наконец они пришли по адресу и слегка волнуясь, Анна собственноручно открыла дверь Российского Государственного архива новейшей истории.

Распахнув внутренние двери, Анна пришла в неописуемый восторг от скрывавшегося за этими стенами великолепия. Казавшееся снаружи невзрачным и обшарпанным здание на улице Ильинка, 12 скрывало внутри ослепляющее неопытный взор торжество архитектурной упорядоченности. Недавно белёный, ослепительной чистоты потолок в совокупности с плавно переходящими в него полуарками сильно увеличивал зрительную высоту главного зала. Пол цвета тёмного ореха, оранжево-красные настенные панели, мягкое, слегка желтоватое освещение ламп, закреплённых в проёмах между полуарками довершали ансамбль: действительно – это то самое место, где у постоянных обитателей входила в привычку гробовая тишина, создавая в комплексе с успокаивающими взгляд мягкими цветами идеальные условия для работы. Вдоль левой стены тянулся длинный ряд высоких шкафов шоколадного цвета, снизу доверху наполненных определителями, предназначенных для поиска нужных документов. Остальные пять рядов занимали такие же шкафы, доверху заполненные документами самого разного уровня: от определявших план по сбору урожая пшеницы вплоть до хранившихся долгое время под грифом «Совершенно секретно».

Благодаря кондиционерам, единственным элементам, казавшимся здесь чужеродными, в помещении постоянно поддерживалась невысокая температура – в такую жару столбик термометра здесь показывал ровно двадцать градусов тепла. Неудивительно, что за несколько секунд, на которые Анна застыла возле внутренних дверей, она уже успела вся покрыться гусиной кожей. Следом за своей племянницей в дверной проём протиснулся её дядя. Обойдя свою понемногу привыкающую к обстановке помощницу, мужчина подошёл к дежурной – худощавой женщине с изрытым морщинами лицом и красно-коричневого цвета с заметными проблесками седины волосами, в это время читавшую какую-то газетёнку.

– Кхм… – деловито прокашлялся он, – Добрый день.

Женщина вальяжно оторвалась от своей газеты.

– Брюсов Савелий Валерьевич, компьютерный зал – представился дядя Анны.

Дежурная молча встала со своего стула и подошла к столу со списком посетителей, провела пальцем по отметке с датами и сухо кивнула. На турникете, преграждавшем путь Савелию и его племяннице, загорелась зелёная лампочка. Однако для Анны, которая последовала за ним парой секунд спустя, он оказался закрыт. Врезавшись животом в стойку из алюминия, девушка с недоумением посмотрела сначала на турникет, затем на дежурную, потом снова на турникет и с удивлением спросила:

– Простите, в чём дело?

– Да, в чём дело? – вторил Савелий племяннице – Она со мной!

– У меня отмечены только вы, – надев очки, невозмутимо сообщила дежурная.

– Что значит только я? Я предупреждал, что буду не один! – ещё больше недоумевал Савелий Валерьевич.

– Ну у меня отмечены только вы – женщина была неумолима.

– Так… – мужчина задумался на секунду, а затем сказал Анне – Ладно – ты пока подожди здесь, я сейчас схожу выясню, что тут случилось. Я же ясно сказал, что буду не один… – бормотал он, уже уходя куда-то вдаль.

Его племяннице ничего не оставалось, кроме как усесться на жёсткую скамью, похоже, предназначенную специально для таких случаев. Дежурная смерила Анну презрительным взглядом и снова уселась на свой стул. Время тянулось мучительно долго и девушка уже начала волноваться: а что, если всё зря? Что, если ей теперь придётся вернуться домой? Стараясь не поддаваться подступавшей к горлу панике, Анна терпеливо ждала.