Сергей Коротков - Стражи Армады. По ту сторону восхода

Треш свистнул два раза, призывая Злату, бродившую неподалеку, а сам полез через баррикаду. Состояние входа говорило о том, что, скорее всего, руководство части пыталось вскрыть хранилище, но не справилось с последним уровнем защиты. Первые ставни, искореженные стихией, свисали по бокам, раскуроченные кувалдой и ломиком проржавелые замки валялись рядом, следы от ударов замечались и на основных воротах. «Слава богу, замок со злости не покоцали!» – подумал сталкер, открыв металлический короб с кодовым устройством слева на стене – «Та-ак, какой там у нас шифр? Девяносто три восемьдесят пять. Интер. Ага, светится моя зелененькая. Отлично! Двадцать четыре девяносто один. Ввод… Че за хрень? Почему красная? Стоп, остолоп. Код не тот… Э-э… А если двадцать один девяносто четыре? Ввод… Блин, твою ж… Та-ак, спокойно, цифры точные, а вот порядок… Ну-ка, загну-ка… Двадцать девять сорок один. Ввод. О-у, е-мое, ништяк! Тридцать четыре АКТ… Ага, это легко! Есть!».

Массивная дверь, глухо гудя пневмоприводами, отъехала в сторону.

– Нашел? Молодечик-огуречик! Я туточки, – раздался голос Златы, пробиравшейся через завалы. – Вау, вот это тема, Даня! Супер!

Они вошли в помещение, сразу осветившееся рядом ламп под серым потолком. Взору открылись штабеля ящиков и коробок, техника, бочки, кабели и рельсы. На удивление, воздух склада не отдавал сыростью и затхлостью, лишь запах штукатурки и оружейной смазки витал вокруг. Сбоку тихонько гудел трансформатор, питая хранилище током от аварийной станции.

– Злата-а, вот это удача-а! – закричал Треш, схватив девушку и подняв на руках, закружился с ней на месте, лицо его озарилось восторгом. – Это батя еще до Судного дня подготовил нам схрон. Крутотень! Живе-ем, Златка-а.

Следующие полчаса путники изучали содержимое склада, постоянно охая от удовольствия. Здесь находилось все, что могло поддерживать безбедную жизнь парочки несколько лет: оружие, боеприпасы, экипировка, медикаменты, провизия, запасы воды и топлива, аккумуляторы, а значит, тепло и свет. А еще толстые стены – надежное укрытие от врага и стихий.

– Милый, тут жить можно, а не то что запасаться ценным хабаром.

– Злата, да это Эльдорадо по сравнению со схронами Пади. Только вот жить здесь не ахти… Чужая местность, ни друзей, ни родных, вокруг Пустоши гадкие. Перекантуемся ночку, соберем все самое необходимое и двинем в путь. Вон, квадрик имеется, надеюсь, топливо еще не выдохлось и рабочее.

– Жаль, ду́ша нет, я бы не отказалась под ним часик постоять! – вздохнула Злата, прижимаясь к любимому. – И не только постоять, а и пошалить…

Девушка лукаво посмотрела снизу вверх на сталкера, тот чуть смутился, обнял ее, стал шептать на ушко ласковые слова. Моментально у обоих вспыхнуло желание, но здравомыслие возобладало над страстью – первым делом необходимо закрыть вход от случайных прохожих и от зверей.

Ворота задвинули, вентиляция работала отменно – сказывались военные технологии двадцать первого века. Нашелся резервуар с питьевой водой, на блоке обеспечения сбоку от него оказались кнопки с различными свойствами: обеззараживания, подогрева, охлаждения, ионизации. Идиллию дополнило море сухпайков и консервов.

Через час мытья и ужина парочка смогла, наконец, насладиться интимным общением, буквально впившись друг в друга. А еще через некоторое время оба в изнеможении развалились на ворохе собранного тента.

– Когда вернемся в Падь, где будем жить, милый?

– Ого, как уединение повлияло на твою головку, детка! – Треш, обняв подругу, закрыл глаза и пытался уснуть. – Ты в городе Оружейников, я в Армаде.

– Чего?! Щаз-з… – Злата отпрянула от сталкера и шутливо толкнула его локтем в бок. – Я вот кое-что кое-кому оторву сейчас и с собой заберу, посмотрим, как он тогда без этого жить будет!

Они принялись шутливо бороться и щипать друг друга, а затем снова крепко обнялись.

– Не-е, теперь только вместе! – Злата губами захватила мочку уха Треша, зашептала: – Где скажешь, милый, там и будем жить.

– Вот вытащу с Западного форта сестренку, заберу твой скарб из города Оружейников, и поселимся возле Армады. Если в Стражи нас примут, то все пучком. А если сейчас облажаемся, то ты с позором уйдешь в монашки, я женюсь на другой…

– В смысле-е?!

– Шутка юмора, – Треш блаженно улыбался.

– Убью! Ишь, юморист, блин. Не забыл еще, что твоя избранница отличный снайпер?

– Забудешь, как же… Златунь, давай спать? Ночь уже. Вырубает с дороги… Да еще тонна приятностей выдалась.

– Не приятностей, а страсти! Все бы вам, мужикам, опошлить. Страсть, любовь, нежность… Вот как это называется!

– Ага… да… запомню…

Треш отключился и заснул. Злата еще минуты две пялилась в потолок, удобнее улеглась, не убирая руки с груди любимого, и тоже впала в сон.

Наступила едва ли не единственная ночь за последнее время, когда их никто не потревожил.

На следующее утро Избранные позволили себе выспаться всласть, наесться до отвала, тщательно выбрать снаряжение и оружие, проверить и приготовить запасы топлива и провианта, а также боекомплекта. Закрепили все на квадроцикле, очистили от хлама выход из хранилища, подключили рацию и отправили сообщения Армаде, в Южный форт и Холоду. Злата выудила из закромов бункера гарнитуры связи, настроила и испытала. Теперь головы путников украшали наушники с микрофонами, действие которых распространялось в нормальных условиях до двух километров. В Пустошах нормальных условий давно уже не было, поэтому радиус действия связи мог значительно уменьшиться, но в любом случае это лучше, чем свистеть или объясняться жестами. «Моторолы» выставили на нужную частоту, увязав их с гарнитурами. Ответа из Пади и Саратова не получили, видимо, из-за односторонней связи.

Выехали перед полуднем, осторожно пробираясь среди развалин гарнизона, привыкали к управлению транспортом с нагруженным прицепом. Солнце в этот день спряталось за серую кучевую хмарь, но парочку это не смущало. Квадроцикл бойко петлял между деревьями и уверенно пробирался по холмам за пределы национального парка, в ту область, где царили Пустоши, своим смертельным дыханием изгоняя любого забредшего.

Израсходовав содержимое бака, Треш залил из канистры новую порцию, утер потный лоб и перенастроил ПДА на коротком капоте, расширив диапазон определения аномалий.

– Даня, давай я поведу. Устал, поди? Уже вон сколько отмахали от схрона.

– Не-а, пока сам. Ты гляди в оба по сторонам и вперед тоже, чтобы аномалию какую не проворонили. Нарулишься еще. Дам, когда на равнину выйдем. Поехали, мадемуазель.

Транспорт снова затарахтел движком и, набирая скорость, двинулся по полузаросшему тракту Самара – Уфа. Мимо проплывали остатки жилищ, остовы техники, кучи строительного хлама, скелеты людей и животных, очищенные от мяса вороньем и земляными червями-мутантами, отшлифованные ветрами и кислотными дождями. Хоть и чахлая, но зеленая растительность постепенно сменилась сухостоем, голыми, колючими саксаулами и перекати-поле. Солнце упорно боролось с тучами, иногда одаривая путников ослепительными лучами. От негативного загара и вездесущего песка Избранных спасали «параллаксы» и самодельные арафатки.