Сергей Антонов - Рублевка-3. Книга Мертвых

Стоя на четвереньках, Сергей обернулся. Птерозавр внимательно смотрел на него. Раскаленные угли глаз монстра не обещали ничего хорошего. Человек медленно поднялся. Он видел лежащего позади птеродактиля мертвого друга, уже наполовину обглоданного, и молил Бога о том, чтобы крылатый монстр вернулся к отбитой у гарпий добыче.

– Ну же! Жри его. Зачем тебе я, птичка? Хад гораздо толще. Посмотри, сколько мяса там осталось! Свежего. Такого, как ты любишь…

Птеродактиль не поддался уговорам и засеменил к Кроликову. Их разделяла всего пара метров, когда Сергей вдруг пронзительно закричал. Ужас заставил его голосовые связки издать немыслимый для человека звук – нечто среднее между воем сирены и свистом стабилизаторов падающей авиационной бомбы.

Монстр остановился, дернул головой и, резко развернувшись на месте, бросился к трупу Хада, подхватил его и взмыл вверх. Кроликов вопил еще с полминуты, а потом зарыдал.

Но напуганному этим воплем мутанту так и не удалось покинуть пределы Жуковки. Его сбили над Первым Периметром. Прошитый автоматными очередями, птерозавр выронил добычу и врезался в гребень стены, выбив несколько кирпичей.

Кроликов наконец увидел ключ. Поднял его дрожащими руками. Все еще всхлипывая, бедолага никак не мог попасть карточкой в прорезь замка. Потом оставил это бесполезное занятие. Шатаясь, как пьяный, подошел к луже крови на бетонной дорожке.

– Хад сдох. Духи его обманули. Хи-хи-хи. Сдох.

Сергей так и остался бы рассуждать о подлости духов, с которыми общался покойный экстрасенс, если бы не подоспевшие солдаты. Они отвели Кроликова в бункер и, видя, что он едва держится на ногах, помогли спуститься по лестнице. В коридоре, предоставленный самому себе, Кроликов вновь заплакал. До нынешнего дня он знал о смерти только понаслышке и считал, что старуха с косой не посмеет приблизиться к нему – бывшему королю российского гламура.

Но она приблизилась. Обдала его своим холодным дыханием. Показала скелет Хада с повисшими остатками плоти. Намекнула Кроликову о том, что она всегда рядом.

Сергей вспомнил о том, что так и не снял противогаз, и, разозлившись, сорвал его с головы, швырнул на пол и топтал до тех пор, пока не треснули стекла.

– Дело не во мне! В них! Они пытаются отобрать у меня последнее и готовы ради этого сдохнуть сами! Они привели сюда мутантов! Они… Ничего. Я… Я еще покажу им всем! Они…

Добравшись до своей комнаты, он, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Какое-то время плакал. Потом смеялся. Рыдая в очередной раз, уснул со слезами на щеках. Проснулся уже ночью в липком поту – из-за того, что так и не снял защитный костюм, и из-за кошмара, центральной фигурой которого был Хад, прыгающий перед Кроликовым, трясущий ошметками повисшей на оголенных костях плоти, смотрящий на Сергея изуродованными гарпиями пустыми глазницами и вопящий:

– Я скопытился! Я умер и теперь живу в мире духов! Сбылись мои мечты!

Кроликов встал, разделся, опять лег в кровать и нажал кнопку пульта от встроенного в стену телевизора – хотел отвлечься от горестных мыслей. Но телевизор не помог. После смерти Луши передачи в рамках проекта «Бункер. Город любви» больше не выходили, и жуковские телевизионщики без конца повторяли прошлые выпуски, которые надоели стилисту еще в Барвихе, при жизни создательницы «Бункера».

Сергей выругался и швырнул пульт в экран. Хрясь! По поверхности матрицы расползлись трещины, но телевизор продолжал работать. Только вместо гламурных и очень склочных парней и девушек на экране появился седобородый старик в длинном белом хитоне.

– Здорово, Кроликов! Маешься?

– З-з-здрав… вуйте…

Сергей потер кулаками глаза, но нахальный бородач не исчез.

– Не боись, Серега. Я к тебе по делу.

– Кто ты… Вы?

– Лот. Сын Арана, брата Авраама.

– Какого Авраама?

– Того самого. Я сопровождал его в Ханаан и жил в Содоме, который в сравнении с вашей нынешней Жуковкой – просто образец благопристойности.

– Ерунда, старик. Ты просто мне кажешься.

– Кажусь? Как бы не так!

Лот высунул голову из экрана, осмотрелся и, опираясь руками о пол, выполз из телевизора. Кроликов вскочил, отбежал в дальний угол комнаты и спрятался среди своих концертных костюмов. Просидев там минут десять и решив, что призрак библейского персонажа покинул комнату, он выбрался из своего укрытия, сел на кровать, вытер ладонью взмокший от пота лоб.

– Фу-у… Крыша едет от всех этих дел…

– Я бы даже сказал: уже съехала. – Морщинистая рука легла на плечо Сергея. – От меня не так просто избавиться.

Кроликов повернул голову. Старик в хитоне сидел рядом и опять улыбался.

– Оставь меня в покое! – взмолился Кроликов. – Ради Бога…

– Дурак ты. Если бы Мария, встретившись с архангелом Гавриилом, просила оставить ее в покое, она никогда не стала бы Богородицей. Веруй, Кроликов, и будет тебе счастье. А впрочем… Чего мне распинаться перед содомитом? Уж кто-кто, а я знаю вашу заднеприводную братию. Значит, хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? Не желаешь быть избранным? Не рвешься стать последним пророком? А я-то считал тебя честолюбивым парнем. Как знаешь, брателло, как знаешь…

– Я не знаю… Не знаю, кем хочу быть. Не знаю, во что верить.

– Верь своим глазам, мой друг. – Лот встал, раскинул руки, приняв позу проповедника. – Ты ведь был наверху. Видел, что там происходит. И это – только начало. За гарпиями и птеродактилями придут другие. Вы называете их мутантами, чудовищами, но они – посланники Божьи, призванные наказать жителей Рублевки за гордыню, повторить то, что уже однажды случилось в Содоме и Гоморре. А тот, кто назвал себя фараоном, бросил вызов Господу, поплатился за это, умер и теперь горит в аду. За ним пришли другие правители, которые были еще хуже. Разве не так, Кроликов? Сейчас привычный уклад вашей жизни уже разрушен. Жуковкой правит антихрист Корнилов. Он делает все, чтобы приблизить конец. Скоро столица Рублевки будет повергнута в прах. И когда сюда спустятся ангелы с пылающими мечами в руках, от гнева Божьего спасутся только праведники.

– Только праведники, – повторил, как заклинание, Кроликов. – Праведники… Что я должен делать?

– Как бы ни банально это звучало – нести свет истины. Расскажи всем, кто еще способен хоть что-то понимать, о том, что ты – реинкарнация библейского Лота. Поведай о приближении Армагеддона. А я… Я буду рядом. В трудную минуту приду на помощь, дружище. – Лот протянул Сергею руку. – Ну как, договорились?

Мысли Кроликова путались, но он протянул Лоту руку.

– Ну а теперь мне пора. – Лот направился к телевизору. – Как говорится: наше вам с кисточкой.

На экране появилось изображение пылающего города. С неба, оставляя в воздухе оранжевые огненные борозды, на дома сыпались метеориты. Лот влез в экран и уже оттуда помахал Кроликову рукой. За плечами старика распахнулись черные перепончатые крылья, а глаза его загорелись красным светом, как у птерозавра, с которым Сергей столкнулся пару часов назад. Лот взмахнул крыльями и растворился в озаренном отсветами пожаров ночном небе.