Алексей Суворов - Ромашковый хмель

Я хотел быть серёжкой на её маленьких аккуратных ушах, качающейся над плечом в пушистом свитере, удивительно напоминающем весеннюю траву… Она была так прекрасна в свете утреннего солнца, когда я в первый раз её увидел. Огромные зелёные глаза, широко раскрытые как у всякого подслеповатого человека, снявшего очки. Немного тонковатые губы, неровные белые зубы ничуть не портили её широкую улыбку. Волосы цвета меди торчали в разные стороны, просвечивая на солнце. Белая кожа казалась просто прозрачной, казалось, солнце не касалось её никогда…

Она сидела и читала книгу на скамейке. Одну ногу подложила под себя. Ничто не могло её потревожить, такой она казалась увлечённой. Я смотрел на неё и представлял, как подойду к ней. Но что же ей сказать? Наверное, она студентка какого-то заумного факультета. А она сидела и улыбалась чему-то прочитанному.

Я хотел быть лучом солнца, который так вольно гулял по её лицу и телу. И ветром, который мог её обнять и взъерошить ее волосы. Её.

А вокруг бегали дети, лаяли собаки. Жизнь кипела в этот полуденный весенний час в парке. Сосредоточенные мамаши гуляли с колясками и следили за едва пошедшими малышами, беседовали между собой. Старички читали книги или газеты. Кошка спала на солнечном кружке прострела между ветвями огромного дуба.

«Могу ли я с вами познакомиться?» «Нет», – сказал я себе. Может, спросить, какую книгу она читает. Ну… Она вскинула голову, улыбнувшись своим мыслям, взглянула на меня, не видя меня и вернулась обратно к книге.

Я хотел быть её книгой, чтобы она держала меня так же нежно и улыбалась мне. Я улыбался бы ей в ответ. Я не знал этой девушки, но ревновал её к солнцу, к ветру, к книге.

– Что вы читаете?

– Радиотехника.

Ну, конечно, ничего простого я и не ожидал, но чему же она улыбалась? Что там может быть смешного? И что ей сказать теперь?

– Интересно?

– Неа.

Она улыбнулась.

– Мне это нужно для понимания того, что я перевожу.

– Так вы переводчик?

– Надеюсь стать.

– Сегодня вечером будет карнавал в честь дня города. Не хотите сходить? Нельзя же все время заниматься.

– С удовольствием. Это свидание?

– Наверное, – я даже покраснел.

– Где я смогу вас встретить, чтобы проводить?

– Здесь же и встретимся, в 7.

Я даже не ожидал такой легкости, но она согласилась. Домой я не шел, а летел. Хочу сказать, что мне трудно знакомиться с людьми. Мне стоило огромных усилий подойти к ней и хоть что-то сказать. Но вот я вспоминал её медные волосы и огромные глаза, смотревшие на меня с интересом, и все казалось мне таким легким и возможным.

Еще при входе в парк я услышал звуки веселого джаза, исполняемого невидимой группой где-то на карнавале. В нашем городе всегда организовывалось шествие в костюмах в честь дня города. Разные люди соревновались друг с другом в качестве костюмов. Отовсюду доносился запах жареного мяса и сладкой ваты. Я купил две для нее и себя по пути вместо букета, чтобы не стеснять её наличием свидания. Но скорее всего себя. Она ждала на той же скамейке. Уже в длинном белом платье, ярко выделяющемся в сумраке тени дерева, нависшего над ней. Словно угадав мое желание, музыканты начали исполнять что-то медленное и грустное. Мне казалось, что и она встала со скамьи в такт мелодии. Где-то вдали шумел карнавал.

Мы гуляли среди музыки, людей и огней. Все стало вдруг таким возможным. Казалось, день все еще не кончился. И вокруг неё все еще вьётся ветер, светит солнце. Мне не хотелось, чтобы это вечер кончался. Я обратил её внимание на звезды, видные сквозь дым от лавок, зазывающих к себе запахом. Мы зашли в кафе. Она заказала черничный пирог и кофе. Я заказал клубничный со сливками и чай. Синий вечер снаружи сменился фиолетовым сумраком, в котором порой мелькали какие-то люди, мерцали огни. Помню, в детстве гулял допоздна и розовый вечер вдруг сменялся всеми оттенками фиолетового. Приходило время идти домой и голос мамы разносился по всему двору. Сейчас такого быть не могло. Но я чувствовал, что эта сказка рассеется скоро как дым.

Она предложила мне кусочек своего пирога. А мне чудилось, что не вилка касается меня, а её рука. Никогда еще влечение не охватывало меня как сейчас. Была у меня когда-то девчонка до неё, но там было все по-другому.

Потом мы сидели на краю крыши старого кинотеатра и смотрели на звезды, завернувшись в мою куртку. Звезды сверкали нам в ответ. Огромное темно-синее небо было над нами. Издали доносился шум ярмарки, и мы могли видеть её огни. Сказка не кончалась. Я даже не мог её поцеловать, чтобы не испортить это прекрасное ощущение счастья от её присутствия.

Я смотрел на неё, а она была так близко. Но в то же время так далеко, как редкая бабочка. Сидишь в засаде, ждешь, наблюдаешь, боишься, что спугнешь. А она такая трепещет крыльями. Крыльями своих ресниц. Волосы её пахли полынью. Я – то видел её губы, рассказывающие что-то, то глаза, смотрящие вдаль или на меня, то курносый нос, но никак не мог увидеть её всю. Если бы я к ней не подошел, разве смог бы я сейчас так близко её видеть. Этот взгляд застигнутого врасплох олененка, взгляд подслеповатого человека. Эти пушистые волосы.

– …а дома у меня живет кот…

Мир – не фабрика по исполнению желаний, но сегодняшний день выглядел как мечта. Уверен, что и несколько лет спустя я его не забуду. В жизни, полной непонимания и отстранения окружающих, получить такой подарок бесценно. Даже если он единственный. Все мы друг другу чужие, но вдруг ты встречаешь её – и мир кажется совсем другим. В нем есть она. Прекрасная и полная чувств. Её история и моя.

– … завтра я сдаю экзамены. Что ты делаешь вечером?

– Ничего не планировал. Погуляем по набережной? – очнулся я.

– Буду рада. А теперь думаю, пора домой. Иначе я завтра буду как выжатый лимон, – улыбнулась она.

– Можно тебя проводить?

– Думаю, сама справлюсь.

Сказка ушла.

В следующие дни мы много гуляли. По парку. По городу. За городом.

Как-то раз мы попали под дождь. Летний, мелкий, быстрый. Потом быстро вышло солнце, палящее и яркое. Капли стекали по её коже, оставляя следы. Все вокруг сверкало, но ярче всего были её глаза. Солнце, попав в них, сделало их просто прозрачными.

…я очнулся. Вокруг все было белым, как в больнице. Я не мог понять, в чём же дело. Со мной, насколько я помнил, ничего не случалось. Может, я упал в обморок. Но и такого до этого не было. В комнату (или палату) вошел незнакомый человек. Но все же я мог с уверенностью сказать, что я где-то уже видел это лицо.

– Что со мной случилось?

– Ничего. Все абсолютно нормально, – поспешил успокоить меня знакомый незнакомец.