Аля Холодова - S-T-I-K-S. Шесть дней свободы

Слушая, как спокойно и методично Ханна описывает методику спасения человека, потерявшего чуть ли не всю кровь и пришпиленного к спинке сиденья, я начала впадать в состояние, близкое к ступору. Эту милую фиалку с удивленной мордашкой по виду можно отнести к тишайшим образцам аккуратности и миролюбия, она выглядит бесконечно оторванной от мрачных реалий Стикса. Себя я считала приближенной к ним куда больше других, но только что убедилась в обратном.

Ханна не должна знать такие вещи. И уж тем более она не могла предлагать мне этим заняться со столь вопиющим спокойствием – у нее слишком легкомысленный вид, чтобы пачкаться в крови, хладнокровно возясь с умирающими.

Не замечая моего недоумения, девочка продолжала методично расписывать действия, которые нам вскоре предстоит совершить:

– Нужно сейчас же приготовить бинты и все остальное, потом нельзя будет терять время на возню с аптечкой. В верхнем багажнике есть одеяла, парочку надо расстелить в проходе за центральной переборкой, там больше места. И еще нужен живчик, хорошо бы залить в госпожу Альбину хоть немного. Есть небольшой шанс, что, когда мы начнем с ней возиться, она придет в себя. Пусть даже ненадолго очнется, это хорошо, ведь она сможет пить самостоятельно. Зальем сколько получится, это очень ей поможет. Элли, ну как тебе моя идея?

– Блеск. Но мы справимся сами? Может, кого-нибудь позвать?

– Госпожа Альбина невысокая и хрупкая, я не думаю, что в ней больше сорока восьми килограммов, считая одежду и обувь. Мы должны справиться сами, потому что тут даже вдвоем будет непросто разворачиваться, втроем я вообще это не представляю. Ладно, пошли, начнем с аптечки.

В процессе подготовки к операции обнаружился неприятный сюрприз – корзину, набитую бутылочками с нектаром, уложили на одну из проволочных полок на переборке. Это надежное место, благодаря высоким бортикам она не могла вывалиться при самой сильной тряске. Но случилось непредвиденное – одна из пуль пронеслась именно тут, оставив после себя липкую мокроту и битое стекло.

Повернувшись к Ханне, возившейся с аптечкой, я показала ей остатки роскоши:

– Только две бутылочки, остальные вдребезги.

– Больше нет?

– Все здесь лежали.

– Элли, это плохо.

– Я знаю.

– Одну надо постараться залить госпоже Альбине, где-то на две трети. Останется очень мало, надолго нам не хватит.

– Об этом будем думать потом. Ты готова?

– Вроде бы да. Аптечка просто отстой, много разной ерунды, зато некоторых полезных штук не хватает.

– Ханна, а ты точно сумеешь нести такой груз? Я одна ее не подниму.

– Ну… я, конечно, мелковатая, но ты не переживай, помогу. Хорошо, если госпожа Альбина сразу очнется. Носить мертвого тяжелее, чем живого, а человек без сознания все равно что мертвый.

Ханна и до этого оказывала на меня немалое впечатление своими высказываниями и поступками, но последние слова затмили все предыдущие. Это какую жизненную школу надо пройти, чтобы уверенно судить о столь специфических вещах? В Цветнике такому не учат.

– Откуда ты это знаешь?! – не удержалась я от вопроса.

– Да так… – рассеянно отмахнулась фиалка. – Помоги расстелить одеяла и постарайся не наступать на них. Чем меньше грязи, тем лучше для госпожи Альбины.

За время нашего отсутствия в кабине ничего не изменилось. Воспитательница так и сидела, пришпиленной к креслу, лицо ее налилось бледностью, которую вряд ли встретишь у живого человека. Но проверка пульса показала, что Ворона пока что не сдалась.

Нам ничего не осталось, кроме как взяться за исполнение замысла Ханны.

Ну что я могу сказать… Это было неприятно. И тяжело, очень тяжело. Мало того что при всей своей стройности и невысоком росте старшая воспитательница все же не была пушинкой, так ее к тому же пришлось перетаскивать в узости кабины, а потом еще в проходе чуть не уронили, причем по моей вине.

Стыдно признать, но Ханна, в которой веса всего ничего и лет меньше шестнадцати, справлялась с непростым делом куда лучше. Может, из-за того, что со стороны ног работать проще?

Не знаю, перетаскивать бесчувственные тела мне до этого случая не доводилось.

К счастью.

– Элли, надо ее головой к дверям положить, – сказала Ханна, когда добрались к одеялам.

– Какая разница?

– Чем выше рана, тем лучше, ведь грузовик наклонен к кабине.

Я в очередной раз поразилась предусмотрительности фиалки – складывалось впечатление, что она каждый день помогает тяжелораненым в самых сложных условиях.

Ничего не упускает, это просто невероятно. Может, она какие-то медицинские курсы отдельно от всех проходила? Ведь в Цветнике помимо общей программы есть индивидуальные. Вдруг ее избранник захотел себе жену-медсестру.

Но в такое не очень-то верится.

Платье на спине воспитательницы пребывало в неописуемом состоянии. Там уже больше крови, чем ткани, все тошнотворно ужасно, невозможно поверить, что перед нами живой человек.

Ханна и здесь сумела меня удивить. Даже не подумала попробовать снять одежду, просто разорвала ее, подрезав горлышком от бутылки, которое взяла из корзины с погибшим нектаром, а затем раскинула лоскуты ткани в стороны. Открылась рана, и обнаружилось, что из нее сильно льется кровь. Фиалка тут же плеснула из пузырька с перекисью водорода, прижала комок ваты и озабоченно произнесла:

– Здесь плохо видно, давай вынесем ее наружу. Под одеялом носилки, тебе надо просто их поднять, а я так и буду зажимать рану. Одна ты это не сделаешь, позови кого-нибудь, только выбери не самую слабонервную.

Добравшись до дверей, я выглянула и громко позвала:

– Тина, иди сюда, нам нужна твоя помощь.

Хороший выбор, у нее нервы покрепче, чем у многих.

Хотя до Ханны, думаю, ей также бесконечно далеко, как мне.

– Элли, у тебя руки в крови, – напряженно произнесла Тина, едва подошла.

– Знаю, не обращай внимания. Иди сюда. Вот хватайся за эти ручки, а я за другие. Нужно будет осторожно поднять носилки и вытащить наружу.

– Госпожа Альбина?!

– Да, она ранена и кровью истекает, мы ей поможем.

– А что с ее платьем?!

– Тинка, да ты совсем свихнулась, что ли?! Нашла время о тряпках спрашивать! Давай быстрее!

Вытащили без сложностей, с носилками это оказалось куда проще, чем вручную. Только на пороге возникла заминка – Ханне пришлось прекратить зажимать рану, узость дверей помешала идти синхронно. Но на траве она тут же вернулась к своему занятию и начала командовать:

– Элли, принеси аптечку, она в машине осталась. Тина, а ты притащи вон ту корягу. Подложим ее под ручки носилок впереди, они наклонятся.

Дальше работала Ханна, а я в основном смотрела и отбрасывала в стороны все новые и новые куски платья. Рана в неудобном месте, бинтовать непросто, но фиалка, на мой взгляд, справлялась отлично.