Константин Кривчиков - Кремль 2222. Покровское-Стрешнево

– С чего бы это? – лениво отозвалась Алена. Но сознание ее в этот момент лихорадочно работало, оценивая, в общем-то, простую, как два плюс два, ситуацию. Если бы хотели ее убить, давно бы подстрелили из арбалета. Значит, хотят взять живьем.

– Ш тобой хошет говорить наш вождь. Не бойша, он добрый.

– Не дождетесь, ублюдки.

Дальше Алена не раздумывала. О чем раздумывать? Второй раз она этим вонючкам в лапы не попадется. Небось спят и видят, как приносят ее в жертву? А вот хрен вам хоммучий без жира!

Она кинулась в обратную сторону, верно рассчитав – стрелять в туловище в упор арбалетчик не решится, это почти верная гибель для жертвы. Если же попробует ранить в ногу, то может и промахнуться. А там и опушка рядом – с высокой травой на полосе отчуждения. Чем не шанс?

Однако сделать Алена успела лишь несколько шагов. Разрезая воздух, где-то сбоку свистнул аркан, и через мгновение обвил жесткой петлей ее плечи…

– Я понял, что Латыпов предатель, и решил сбежать, пока не поздно, – сказал разведчик Федор Шелест. – А то бы меня все равно замочили – не маркитанты, так старшина.

Он замолчал и искоса взглянул на Стратега Якуба. Федор опасался реакции властителя Капитолия и имел на то серьезные основания. Якуб велел своему тайному агенту следить за действиями старшины Латыпова, а в случае, если тот задумает измену, убить его. Но Шелест с заданием не справился. Более того, когда завязался бой с маркитантами, сбежал при первой возможности.

А как не сбежать, если ситуация выглядит абсолютно безнадежной? Не ждать же, когда тебя прикончат маркитанты? Если бы он погиб, кто бы тогда сообщил Стратегу важнейшую информацию?

Однако это были оправдания для себя, которые Федор придумал, добираясь до Капитолия. Якуб мог похерить все оправдания одним махом. И не только из-за Латыпова. Куда хуже было то, что Шелест упустил возможность ликвидировать Тимура, давно объявленного государственным преступником. Вот за такое можно точно головой поплатиться.

Предвидя неблагоприятный поворот событий, Федор в какой-то момент подумал: а не соврать ли Якубу? Сказать, что всех бойцов из их разведгруппы замочили маркитанты, и дело с концом? Ведь ситуация по ходу боя и вправду выглядела безнадежной.

Но идти на прямую ложь Шелест не решился. Потому что пришел к выводу: если кто-то все-таки выжил – тот же Латыпов или Тимур – и потом информация всплывет, то казни не избежать. А перед ней вздернут на дыбу, и Малюта лично кожу сдерет.

В результате Федор выбрал скользкий путь полуправды – кое-что утаил, кое-что переврал, приукрасил свое поведение и слепил, как ему казалось, приемлемую версию. Но одновременно понимал, что Якуба на мякине не проведешь. Поэтому сейчас сидел в кабинете Стратега и потел от волнения в ожидании каверзных вопросов. И они, разумеется, последовали.

– Почему ты сразу же не убил Тимура, как только его увидел? – своим обычным, тихим и сиплым голосом спросил Якуб. – Разве ты не знаешь, что он объявлен вне закона?

– Знаю, конечно, – торопливо отозвался Шелест. – Я так и хотел сделать. Как увидел Тимура, тут же на него арбалет навел. Но лейтенант Рыков приказал Тимура не трогать.

– Объяснил почему?

– Нет. Сказал, что потом объяснит. Я же не мог командира ослушаться. Есть же Устав.

– Вот как? – с насмешкой произнес Стратег. И кинул короткий взгляд на начальника особого отдела Марка по прозвищу Малюта.

Тот сидел сбоку от стола и пока что молчал. Но, поймав взгляд Якуба, воспринял его как руководство к действию. Сразу нахмурился и, подлаживаясь под настроение главы Капитолия, спросил:

– А что говорит Устав о поведении бойца в бою? Разве он велит оставлять раненого командира без помощи?

– Я бы лейтенанта никогда не оставил. – Шелест сглотнул слюну. – Но я подумал: а вдруг он тоже предатель? Почему он не прикончил Тимура сразу? И оружие у него не отобрал. Вот я и подумал: может, они сговорились? Может, это измена?

– Если так, тогда не думать надо было, а мочить изменников, – поджав губы, процедил Малюта.

– Подожди, Марк, – тихо, но очень весомо остановил начальника особого отдела Якуб. – Не сумел бы он всех замочить. У него арбалет, а у них автоматы. Ведь так, Федор?

– Так точно, Великий Стратег, – с воодушевлением подхватил Шелест. – У каждого по автомату было. Куда мне против них с арбалетом? Я еще подумал: наверное, они с золотом решили сбежать. Потому и измену замыслили.

– А ты сам видел золото?

– Нет. Только заметил мешок, его Тимур нес. Спросил: что там? Старшина ответил, что золото. А больше я вызнать не успел – маркитанты атаку начали. И Латыпов велел мне занять позицию на первом этаже. Я спустился вниз, а потом подумал: надо ли мне с ними оставаться? Если я погибну, кто потом обо всем доложит?

– Довольно, об этом мы уже слышали. – Стратег слегка хлопнул ладонью по столу. – Значит, в мешке у них находилось золото?

– Да.

– Ты уверен?

– Да. Когда Тимур мешок на пол опустил, там что-то забренчало. Ну и тяжелый этот мешок был, очень тяжелый. Не свинец же он волок? Я видел, что Тимур с трудом его нес. А он парень здоровенный.

– Я знаю, что здоровенный. Ты вот что скажи: получается, он не ранен был?

– Кто?

– Да Тимур же, идиот, – вставил свои «пять копеек» Малюта. – Раны у него были?

– Нет, я ничего такого не заметил. А что, его должны были ранить?

– Помолчи, – сказал Стратег и, наклонив голову, медленно, как будто играл на пианино гамму, забарабанил пальцами по столу.

«Ситуация совсем запуталась, – подумал раздраженно. – Не зря сюда вмешались шамы, ох, не зря. Получается, Тимура уносили с арены едва ли не мертвым, а уже на следующий день он был здоров, как фенакодус? Ну не оживили же шамы мертвеца? От мозгоедов, конечно, много чего ожидать можно, но не до такой же степени.

Загадка на загадке. И чем дальше, тем хуже. Пока не поймаешь Тимура, ничего не прояснится. Правда, наверняка что-то знает и Сергей Латыпов. Но жив ли он вообще после боя с маркитантами?

А вот Тимур, скорее всего, жив. Он словно заговоренный стал, как из Капитолия сбежал. Уж не побывал ли в Поле Смерти?

Конечно, это на грани вероятности. Но совсем исключить нельзя. Иначе чем объяснить невероятную живучесть Тимура? Ничего его не берет – ни клинок, ни пуля. Эх, надо было сразу юнца убить – в тот же вечер, когда прикончили его папашу. Но кто же мог представить, что все так обернется?

Так или иначе, Шелест принес ценные вести. Получается, что золото Гохрана они в затопленном метро все-таки обнаружили. Уж не знаю как, но обнаружили. И это очень важная информация.

Что касается Тимура… Пока лично не увижу трупа, буду считать его живым. Да и Латыпов, возможно, тоже жив. И однозначно предал нас. А я ведь считал, что Сергей не сорвется с крючка, пока у нас в руках лесовичка. Уж больно он запал на эту Глашу, будто завороженный. Получается, ошибся я в своих расчетах.