Георгий Савицкий - Дорогами апокалипсиса

– Ще горiлки! – Он шарахнул по дереву кулаком.

Мария в это время наливала черничный морс в объемистую флягу.

– Слухай, ты, а ну подвынься, гыдота донэцька! – Пьяный детина бесцеремонно двинул Фарю плечом.

Вот интересно, на форме бойцов ЧВК «Эх, прокачу!» не было никаких шевронов и нашивок, которые указывали бы на их происхождение. И тем не менее практически все безошибочно угадывали в них «донецких». Может, выдавал взгляд – изучающий и настороженный, а может быть – манера речи или же движения, в которых угадывалась немалая армейская выучка.

Вислоусый, с чубом-«оселедцем» на бритом черепе бандеровец был одет в болотного цвета армейский свитер. Рукава были закатаны, открывая татуировки на предплечьях: различные сочетания трезубцев, черепов, сдвоенных молний СС и нацистских свастик. На поясе у «нацика» болтались здоровенные ножны, видимо, он компенсировал размеры в другом месте. На донецкого механика-водителя вислоусый детина поглядывал свысока и в прямом и в переносном смысле.

Фаря и впрямь выглядел как постаревший Винни-Пух: щекастый, краснолицый, одышливый, с заметным брюшком. Он любил пошутить и вел себя вполне добродушно. Вот только Винни-Пух был все-таки медведем, а у этих хищников настроение меняется мгновенно и без всяких видимых признаков. Секунду назад перекидывавшийся с Марией шуточками-прибауточками Фаря вдруг саданул коротким крюком с левой в печень вислоусому верзиле с нацистскими татуировками на предплечьях. И тут же приложил сначала коленом по морде бандеровца, а потом его же головой – об стойку. Дерево загудело от удара и едва не пошло трещинами. Фаря мгновенно вырвал устрашающего вида тесак на поясе бесчувственного врага.

Добродушие донецкого «водилы» было ой как обманчиво! Он воевал еще в Славянске огненным летом 2014-го и получил Георгиевский крест из рук Стрелкова за сбитый из РПГ-7 вертолет украинских карателей. На счету гранатометчика были еще несколько сожженных БМП и БТРов киевской хунты. Фаря был умелым и страшным бойцом.

Националисты вскочили из-за стола и ринулись на «донецких». Ага – щаз!

Вежливый рванулся навстречу и точным движением вонзил вилку, которую до того вертел в пальцах, в глаз одного из бандеровцев. Прокрутил, с хрустом вгоняя глубже в глазницу и в мозг «зубастую» сталь. «Бандерлог» задергался в предсмертных конвульсиях. Его штаны сразу стали мокрыми.

Невысокий и худощавый Александр Соболев откачнулся вместе со стулом, на котором сидел, назад. В кувырке он успел чиркнуть ножом по внутренней стороне бедра одному из «бандерлогов». Зацепив упавший стул за спинку, он обрушил его на голову еще одного националиста.

Бродяга едва успел увернуться от взмаха «розочки», но все же острейшие стеклянные «клыки» разбитой об стол бутылки задели его левую руку. В ответ механик-водитель «пропечатал» прямым в челюсть очередного «свидомого». Тот рухнул в полнейшей «отключке».

Фаря уронил «своего» затылком на тяжелый табурет и «припечатал» ногой. Раздался хруст ломаемых шейных позвонков, под тело медленно натекала лужа.

На секунду «противоборствующие стороны» замерли. Из двенадцати бандеровцев двое уже остывали, один тихонечко подвывал, зажимая распоротое бедро. Еще двое находились в «отключке». «Донецкие», кто с ножом, а кто уже и с «пушкой», стояли наготове.

«Нацики» тоже тянули из-за пояса и с плеча разные железяки.

– Забирайте вашу падаль и валите отсюда на хрен! – рявкнул обычно спокойный капитан Соболев. В руке у него был двадцатизарядный «стечкин».

Фаря поигрывал «трофейным» клинком. Бродяга выразительно лязгнул затвором укороченного «калаша», Вежливый держал наготове странного вида очень короткий автомат, похожий на небольшую электродрель. Стрелки тоже изготовились к бою. Их ручные пулеметы в тесном помещении были не очень удобны, но зато суммарная скорострельность превосходила все остальное оружие.

Прикинув хрен к носу, бандеровцы поняли, что ловить им здесь и правда нечего. Пробурчав под нос нечто похожее на «еще увидимся», националисты выволокли за ноги за руки двоих мертвецов и раненых. Хлопнули двери, через пару секунд послышался рев моторов и визг шин.

– Дай осмотрю. – Вежливый подошел к Бродяге и внимательно оглядел рану. – Продезинфицировать и пару швов…

– Не-не, шить не дам! Знаю я вас – коновалов!

– Ну, тогда просто обработаю рану и перевяжу. Освободите стол и дайте сюда побольше света.

Военно-полевой хирург вымыл руки и натянул латексные перчатки. Расставил «батарею» склянок, извлеченных из объемистого подсумка на разгрузочном жилете. Быстро и умело обработал рану, перевязал ее широким стерильным бинтом.

– Не хочу на эту царапину перевязочный пакет тратить, – чуть сварливо заметил военно-полевой хирург.

Капитан Соболев поднял с пола оброненное бандеровцами оружие, всего набралось четыре «калаша», два из них – с подствольными гранатометами, пара престарелых «макаровых» и несколько ножей.

– Мария, это – за беспокойство. – Командир «донецких» с лязгом положил автоматы на стойку бара, предварительно отстегнув магазины с патронами. То же самое он сделал и с пистолетами.

Хозяйка бара не возражала, оружие здесь ценилось, особенно – русское, за надежность, огневую мощь и неприхотливость.

«Донецкие» вышли из придорожной таверны, вокруг было тихо – бандеровцев на «Хаммерах» и след простыл. Подошел давешний охранник, он был растерян и немного смущен. Ему все же пришлось пустить бандеровских головорезов на стоянку. Но и по-другому он поступить не мог.

– Ты уж прости, друже… – Охранник привычным жестом поправил ремень автомата на плече.

– Ладно, Семен, проехали… – устало и как-то разочарованно ответил капитан Соболев.

– Откуда вы его знаете? – поинтересовался Николай Иванович.

– Семена? Я взял его в плен под Дебальцево зимой 2015 года. Наша танковая рота вела бои в окрестностях города, как раз выбивали украинскую мотопехоту с укрепленных позиций. Семен был старшим лейтенантом Вооруженных сил Украины, командиром взвода. Привел все свое подразделение к нам – не хотел напрасного кровопролития. Их же собственное командование тогда подло бросило на произвол судьбы, как гитлеровцев – в окруженном Сталинграде… – Капитан Соболев прервал цепь воспоминаний. – Вот что, дорогой гость, уже стемнело, поэтому поедете вместе со мной в кузове «Носорога». Не стоит отвлекать механиков-водителей.

– Хорошо, – согласился попутчик и заказчик.

– По машинам, ребята!

Николай Иванович довольно проворно забрался в кузов бронированного «Урала», погремел ботинками по бронированной крыше корпуса БРДМ-2. Ветер усилился, щедро плеснув в лицо дождевой влаги. Капитан Соболев присел на крышу боевого отделения и постучал ботинками один о другой, стряхивая налипшую грязь. Гость поступил точно так же. Льющаяся с неба вода щедро вымыла ботинки.