Анна Закревская - Rewind without erase

Антон Рачков, в прошлом известный криминальный авторитет по кличке Амон Ра, а ныне – преуспевающий бизнесмен и депутат Народного собрания, сипло закашлялся в телефонную трубку, что, впрочем, не умалило значительности в его голосе. Второй звонок состоялся пару минут спустя, когда Рачков отхаркался и решив, что клин клином вышибают, закурил дешёвый «L&M».

– Анжела, любовь моя, не расстраивайся. Я найду хорошую домработницу. Как там детишки?.. Что, уже нашла? Как зовут? Кира? Тянет же тебя на девушек с мужскими именами…

Когда Рачков вернулся домой, импровизированное собеседование подходило к концу, а бардак на кухне больше напоминал примерочную в разгар подбора одежды. Два маленьких спиногрыза с воплями уделывали приставку дополненной реальности в соседней комнате, а Анжела, успешно проведя газовую атаку приторно-вишнёвым кальянным дымом на полигоне в сотню квадратных метров, в настоящий момент любовалась на зашуганного тощенького эльфика с ядерным огнём в тёмных глазах. Эльфика, наряженного в блестящие тряпки, которые стали самой Анжеле не по размеру после рождения двойни.

– Знакомься, Тончик, – откинувшись в кресле, благостно возгласила Анжела. – Это Кира, живёт через дорогу, так что с детьми по утрам она сможет оставаться, пока я буду поднимать свой салон красоты из праха забвения…

Прищурившись, Антон машинально просканировал сначала костлявую, но вполне спортивную фигурку новой домработницы, с лёгким разочарованием отметил, что задержаться взгляду абсолютно не на чем, кроме чуть неестественно согнутой в локте руки, а потом резко перевёл взгляд прямо в глаза девушке. И что-то он там увидел такое, от чего на сверхдальний план переехал табор вопросов типа «Да что она сможет с протезом? И вообще, сама ещё дитё, а уже с чужими детьми пытается работать».

Просто вот прямо сейчас он мог предложить Кире работу за сущие копейки, за стол и кров, ибо давно уже не встречал людей с почти нулевой отметкой на шкале стяжательства. Что-то в этой девушке надломилось настолько, что она готова была до предела выложиться в любое достойное дело, какое подвернётся, просто так, за здорово живёшь, лишь бы ей позволили убежать от самой себя или от слепого колеса Сансары, которое, кажется, однажды чуть не подмяло её под себя.

«Ладно, по криминалу я эту Киру позже пробью, хотя вряд ли тут что-то эдакое, – медленно, как во сне, подумал Рачков, выведенный из своего обычного вальяжного благодушия. – А пока пусть будет Анжеле… как бы это образно… если паж – это пацан, то девчонка называется…»

Вместо этой мысленной галиматьи господин Рачков выдал короткое:

– Две недели испытательный срок. Если сумеете оторвать Толика и Лёлика от гаджетов, я вам лично медаль вручу.

Выйдя из царства мебели класса «люкс» и позолоченных унитазов на улицу, Кира глубоко вдохнула морозный воздух и выдохнула до упора, чтобы выбить из лёгких остатки дымовой завесы. Город готовился к Рождеству, с неба падали крупные, мягкие снежные хлопья, а буйное разноцветье новогодней иллюминации уступало позиции тёплому, уютному свету, какой способны дать только свечи, камины и улыбки родных людей.

Прикрыв глаза, девушка пролистала на ускоренной перемотке события этого сумасшедшего дня-кувырка. Утро. Поиск вакансий, хаотичный, словно в шаманском трансе, просмотр всего подряд, и – бац! – заявка прямо из элитного дома напротив. Короткий смешок в ладонь – так смеются шуты, которым даже собственную жизнь потерять не страшно, и отклик уходит по адресу. День. Зудящее эйфорическое безумие схлынуло, как отлив в Таиланде, обнажив скучную линию песчаного берега, где тонкой корягой нацарапано: «Оценивай себя адекватно, кому ты такая нужна?» Божий глас входящего сообщения. Десять минут на сборы, во время которых успели порваться единственные колготки и разбиться единственные духи. Короткая отмашка: «Не понравлюсь настоящей – да и катись оно лесом», тяжёлое великолепие чужой квартиры, танец канатоходца на грани между унизительным желанием понравиться и гордым, почти хулиганским стремлением сыграть на контрасте с хозяйкой – светловолосой Барби с четвёртым размером груди… и внезапно – победа, словно прямо в ладонь лёг последний кусочек паззла, найденный за дорогим кожаным диваном. Кусочек, который Рачковы-младшие, синхронно бросив джойстики авиасимулятора, понеслись приклеивать к картинке, которая уже битый месяц лежала незаконченной.

Взяв в рождественской лавочке любимые миндальные печенья Лина, Кира наконец укрылась в подъезде от пронизывающего питерского ветра. Лифт, по обыкновению, снова ушёл в праздничный отдых, и девушке пришлось подниматься пешком. Ничего, полезно, главное – не поддаваться жалости к себе, не раздувать до вселенских масштабов едва ощутимую ноющую боль внизу живота, и она отступит насовсем…

Лестничное эхо с готовностью подхватило удивлённый присвист Киры. Замок из двери был вырезан с корнем, а вместо него красовалась гладкая, приветливо светящаяся жёлтым панель сканера. Кира осторожно приложила ладонь к прохладной, ещё не заляпанной поверхности, и сканер сменил подсветку на зелёный, разрешая девушке вход.

– Привет, Кира, – откуда-то из комнаты радостно подал голос Лин. – Ты как? Я уже звонить собирался…

– Привет, Лин, – отозвалась Кира. – Я нашла подработку. Ты только не смейся. Домработницей. Люди вроде бы хорошие, хоть и с причудами типичных богатеев. Аванс уже выдали, так что следующий месяц содержания нашего ребёнка мы покрываем. А когда ты успел замок поменять? Что-то случилось?

Лина рывком подняло из-за монитора и вынесло в коридор так стремительно, что беспечный щебет жены на тему «Как назвать ребёнка, чтобы в мужском имени сочетались общие буквы двух наших» оборвался на полуслове.

– Вроде бы. Хорошие. Пресвятой коннект, Кира… Ты уходишь чёрт знает куда, мне ни слова… Вроде с головой у тебя порядок был, или свадьба дурно повлияла?

Пачка печенья, шурша, упала на потрёпанный пуфик. Вот, значит, какова ты, семейная жизнь. Или выстрой вокруг себя кокон, чтобы не пробили твоё сердце насмешливые атаки извне, а следом добавь второй кокон, чтобы сдержать ядерный взрыв внутри, или бей. Бей наотмашь и никогда не проси прощения.

– Да, Лин, наверное, так. Странные глюки приходят, будто не нужна я тебе вовсе.

Было потом ещё что-то про её таланты программиста, которые негоже зарывать на каких-то левых подработках, и про то, что ей незачем впахивать вообще, ибо у него, Лина, хватит сил на двоих. Было также про то, что она сомневается в нём, не верит в его крылья, отчего те слабеют, конечно же. Был и короткий ответный рык из-за закрытой двери в ванную: «Давай, Лин, делай из меня карманного виноватика», но уже стихло яростное биение пламени в горле, и только горький полынный дым никак не желал развеиваться.