Алеся Троицкая - Церебрум

– Чтоб меня волки загрызли, на меня напал демон!

Как будто собрав себя по кусочкам, девушка подползла к монстру, направляя на него нож. Может, эта нежить вновь оживет и попытается наброситься, тогда Эва не будет такой растяпой, а сумеет защищаться лучше. Но штука, казалось, умерла. Она не шевелилась и вообще не подавала признаков жизни.

– Фу, как ты воняешь. От тухлого мяса по сравнению с тобой идет изысканный аромат, – прикрывая нос рукой, брезгливо поморщилась девушка. Но как только она вновь оказалась в тишине, тревога за отца вернулась. А что если и на него напал похожий демон, и он не смог от него отбиться?

– Где этот безмозглый дрон?

– Муха, посмотри…

Неотёсанный мужлан по прозвищу Муха обернулся и недовольно сгримасничал. При этом его небритая рожа стала еще отвратительней.

– Дарвин её разорви, эта дикарка испортила моего лучшего дрона! Да я только месяц назад его купил! – яростно плюясь и трясясь от злости, произнес верзила.

Он резво оказался у дерева, где валялся безглазый демон, напугавший Эву до безумия, и осторожно, будто маленького ребенка, взял на руки. И чуть не начал укачивать.

– Я убью эту примитивную дикарку! Я убью ее!

Эва, слышавшая все до единого звука, но ничего не видевшая, ощущала страх. Страх неизвестности. Что несут с собой эти чужаки? Что им нужно? Если бы она была умнее, то убежала бы подальше от опасности, которую несли с собой пришлые, но острота только подстегивала. Адреналин, осевший на ее нервах, будто ядовитая пыльца, взвинтил все чувства. Она точно знала, что должна делать.

– Да, я за него тысячу юксов отдал! А-а-а, – низко и гортанно зарычал Муха.

– Его даже не починишь, она повредила плату, и чем!.. Каким-то камнем! – Муха яростно отшвырнул в сторону груду металла, но его спутница спокойно подобрала все и положила в мешок.

– Да ты не кипятись, продадим на запчасти.

Но мужчина напарницу уже не слышал, он достал из-за пазухи небольшой плоский прямоугольник, стал с ненавистью в него всматриваться.

– Нет, Ирма, ты только посмотри, это чучело оглушило будь здоров, но она все равно умудрилась сломать дрона.

– Хм, меткости ей не занимать…

– Ты находишь это смешным? Ты думаешь, это смешно? Да я этой выдерге руки поотрываю.

Верзила убрал экран обратно за пояс, как пес задрал голову, будто принюхиваясь.

– Я чую, она еще где-то здесь! – елейным голосом протянул: – Маленькая дикарка, я тебя найду.

«Непременно», – подумала Эва и громко крикнула:

– Попробуйте догоните!

Она быстро и ловко спрыгнула с уступа, на котором пряталась, и показала язык. Хотя ей было жаль, что туман прятал очертания, от этого пренебрежительного жеста ей стало легче. Ведь чего ей бояться. Ведь не она вторглась на чужую территорию. Не она принесла в чужой гармоничный мир дьявольскую штуку, и не она вознамерилась угрожать мирным обитателям.

– Там! – заревел верзила и, хватая напарницу за рукав черного термокостюма, похожего на змеиную кожу, поволок за собой.

– Стой, Муха, там же ничего не видно. Давай пустим второго дрона. Пусть он за ней гоняется.

– Ирма, ты дура, чтобы она и его сломала?! Я догоню эту дикую примитивку и собственноручно придушу. Она у меня поплатится!

– Но Муха, – недовольно заныла женщина, не желая бегать по лесным, туманным дебрям. – Сдалась она тебе, давай вернемся.

– Заткнись и топай за мной!

Треск веток и тяжелая поступь, вперемешку с искусной бранью, подгоняли Эву. Через густой лес, к спасительной цели.

– Вы бегаете как беременные лосихи… хотя нет, лосихи бегают изящней, а вы больше похожи на кривоногих выхухолей…

Наверно, это оскорбление было лишним, так как над головой девушки раздался выстрел. Пришлось петлять и увертываться, ловко перепрыгивая через помехи, принесенные непогодой. И с двойным рвением, не только стараться убежать, но и пытаться не поймать пулю.

В сплошном тумане было сложно оценивать расстояние, и Эве казалось, что спасительный поворот никогда не покажется. Но буквально через несколько метров, за которые она успела пять раз споткнуться, Эва резко свернула вправо, ныряя в кусты жимолости.

Как она и ожидала, преследователи пронеслись мимо.

«А вот теперь можно перевести дух!»

Упав на подстилку из мягкого мха, и неважно, что сырого, Эва облокотилась на ствол дерева и прикрыла глаза, восстанавливая дыхание, вспоминая случаи, когда приходилось так быстро носиться. На ум пришёл самый первый, когда она была малышкой и ради любопытства разворотила гнездо земляных ос. Вот эту беготню девушка не забудет никогда. Хорошо, что отец был неподалеку и смог помочь. Тогда Эве в буквальном смысле пришлось учиться нырять. Ведь другого способа отделаться от разъяренного роя просто не было. После этого не единожды Эве приходилось убегать и от других опасностей.

Не так давно, буквально полгода назад, она набрела на волчью тропу, где голодная стая сначала загнала на дерево, а после караулила девушку трое суток, пока ее не отыскал отец и не отпугнул животных.

Но, несмотря на все пережитое, девушка себя не ощущала большей добычей, чем сейчас, и это пугало.

– А-а-а, – крик отчаянья возвестил о том, что пора выдвигаться.

Пригладив растрепавшиеся волосы, Эва решительно пошла вперед.

– Помогите! Помогите мне! А-а-а-а-а!

Эва, вышедшая из туманной дымки, присела в паре шагов от обманчивого берега, немигающим взглядом уставилась на Муху. Тот, барахтаясь, как обезумевший, старался цепляться за тонкие стебли и выбраться из вязкой, болотистой жижи, которая его поглощала.

– Нет! Нет! Помоги-и-и-те!

Верзила увидел Эву, и в нем встрепенулась надежда, но, встретив почти черные пронзительные глаза, в которых плескалось безразличие, тот возобновил тираду из проклятий.

– Ты, глупая примитивка, думаешь, смогла перехитрить нас? Ты! Ты, безродная шваль, думаешь, победила Муху, самого опытного из трапперов? Да ты не знаешь, с кем связалась. Мои люди придут за тобой, мои люди выпотрошат тебя!

Рядом с верзилой лопнул большой воздушный пузырь, и его стремительно потянуло на дно.

– Нет, нет, не-е-т! – отплевываясь тем, что заливалось через рот, кричал мужчина, пока полностью не исчез под грязной поверхностью болота.

Мерзкое бульканье возвестило о том, что одним отвратительным человеком на планете стало меньше. Не понимая своих новых чувств, Эва с таким же непроницаемым лицом обернулась к худощавой женщине, которая, в отличие от верзилы, не шевелилась, скрестив руки на груди, и таким же холодно оценивающим взглядом, как и у самой Эвы, глядела перед собой. Черная помада и ярко подведенные глаза, делали женщину похожей на кобру. К ее костюму не хватало только раздувающегося капюшона, тогда трудно было бы отличить земноводное от этой особы.