Алексей Щуров - Покойница для куклы. Мир Корпорации

Хейдвиг спустилась на набережную – снобяку, как называли это место в кругу ее приятелей-маргиналов, и было за что. Жемчужиной набережной была линия из фешенебельных бутиков, ресторанов и баров, и сделано все это было в китчевой манере, да так, что сноябка уподобилась отвислому брюху старого города. Сегодня набережная была пуста, потому что благодаря непогоде никому не хотелось покидать загородные виллы, кучковавшиеся на северных и западных окраинах города. Хотя все витрины и были освещены, приветливость и вежливость этого места были наигранными, здесь царила скука. Хейдвиг ощутила полное одиночество, как будто попала в пустыню или в вакуум, потому что она была единственной, кто спустился к реке и ее враждебному зимнему холоду. «И что в нем Икол находит?» – подумала она, приближаясь к первому попавшемуся на глаза дому женской моды. Ей сейчас захотелось купить что-то повседневное, а не эксклюзивные шмотки, которые на нее надевали в последнее время.

Двери из стеклопакета открылись бесшумно, и Хейдвиг вошла в зал с рядами вешалок и одежды. Менеджер появился не сразу, заставив клиентку прождать около десяти минут, а когда появился, то с презрением посмотрел на Хейдвиг. Последнюю едва не разобрал смех, потому что менеджерица смотрела на Хейдвиг снизу вверх.

– Вас пливетсвует эслезивный салун дамской моды «Еслязив», – пропищало создание, об эксклюзивности которого можно было судить по двум рыжим хвостикам на голове, кое-как подхваченным шпильками, нахально-покровительственному тону и манерой произносить слово «эксклюзив» с ударением на втором слоге. – Мы обслуживаем наилучшие торговые бренды, тренды и трейдмарки. У нас все высшего качества – от натурального хлопкá до шкуры девственного арктического кролика, снятой после того, как он ее оставил.

Хейдвиг никогда раньше не приходилось посещать подобные места. Но, вспомнив свой вчерашний опыт, она решила действовать по-своему.

– Это салУн? Тогда гони-ка мне холодный мохито и горячий глинтвейн.

У менеджерицы по продажам глаза вылези из орбит на лоб.

– Мухито и Гливея к нам еще не поступали. Это новые дизайнеры?

«Она тупее своего кролика из Антарктиды, – решила Хейдвиг. – Надо действовать иначе».

– Раз нет, то я пойду. Если этих брендов у вас нет, мне здесь делать нечего – пойду к конкурентам. Удачи, милочка, – последнее предложение она небрежно процедила сквозь зубы.

В этот раз тактику пришлось менять менеджерице. Она запрыгала вокруг Хейдвиг, как собака перед костью, к которой невозможно было добраться. Клиент победил.

– Что вы желаете? У нас товары всех размеров и рассчитаны на индивидуальный вкус, они делятся по разным ценовым категориям, ну, в смысле – для потребителя разного уровня достатка…

– Спасибо, – сухо ответила Хейдвиг. – Себе одежду я выберу сама.

Через полчаса «салун» покинула уверенная в себе молодая женщина, одетая в качественные зимние вещи. Главным было то, что в «салуне» нашлось платье, похожее не то, которое не так давно отправилось на тот свет. Качество было не очень, но фасон подходил. Хейдвиг улыбалась, потому что сумма, снятая с карточки, была незначительной. Хозяйка «Рая» еще раз окинула взглядом набережную. «Я здесь поселилась и быстро наведу свои порядки. Терпеть не могу тупых ослиц».

Хейдвиг отнесла пакеты с одеждой в мастерскую, а потом пошла на кухню, заглянула в холодильник и поняла, что еды на самом деле хватит только до завтра. Вобщем, завтра в холодильнике мышь точно повесится. Поэтому, пока Хейдвиг располагала свободным временем, нужно было пополнить запасы – и как можно быстрее. Итак, нужны были мясо, овощи и кое-что из бакалеи.

Когда Хейдвиг приближалась к выходу, ей показалось, что все куклы внимательно следят за каждым ее движением и действием. Это не могло не раздражать. Неожиданно одна из кукол в костюме эскимоски упала на пол, и ее фарфоровая оболочка разлетелась на мелкие осколки. По полу растеклась темно-красная жидкость, и глазам Хейдвиг открылись обломки скелета – почти такого же, как у нормального человека. К нему были прикреплены разные куски эластичного материала, который, кажется был похож на мышцы… Выходит куклы были подвижными изначально, только фарфоровый панцирь не давал им возможности и рукой пошевелить. Хейдвиг взяла одну куклу с полки. Любопытство заставило ее отказаться от планов закупки и перенести их на завтра.

Кукол – разбитую и целую – она отнесла в мастерскую и положила на стол. Потом поднялась к себе, переоделась и взяла записную книжку. Снова спустилась в мастерскую и включила свет. Обе куклы казались неживыми. Но вот что странно: первая была похожа на изуродованного человека, разбившегося при падении с огромной высоты. Хейдвиг еще раз внимательно рассмотрела это изделие, а потом еще и еще, пока не удостоверилась, что перед ней не кукла, нет – уменьшенная копия человека. Хейдвиг прикоснулась пальцем к одной из косточек – и укололась. Ранки не было – так, пустяковина, на косточке осталась капля человеческой крови. Сразу же Хейдвиг побежала в ванну, заклеила ранку антисептическим пластырем, а потом вернулась за работу. Косточки в кукле крепились неизвестно как – ни болтов, ни винтиков, ни следов клея и пазов. Нет, все-таки скелет был точной копией человеческого – ни малейшего отступления. То же самое было и с внутренностями – как будто их срисовали из учебника анатомии, но цвет у них был как у настоящих. В голове у Хейдвиг мелькнула тревожная мысль, что она заразилась трупным ядом, но тут же взяла себя в руки. Все, что она видит – ненастоящее, искусственное. Начатое дело нужно было довести до конца, поэтому она отыскала молоток и сбила фарфоровую оболочку со второй куклы. Ножом она срезала эластичный материал и сосуды кровообращения, полностью обнажила костяк, что воззрился на Хейдвиг беззащитными голубыми глазами. С этим недостатком Хейдвиг справилась быстро – вырезала их ножом и бросила под стол. Судя по звуку, они попали в какой-то агрегат под полом, что-то вроде емкости для мяса в мясорубке. Из пустых глазниц торчали нитки. «Не хватало еще мозги в черепушке найти, – подумала Хейдвиг. – Тут что: мастерская или морг?» Но все же она набралась смелости и вскрыла черепную коробку. Верхняя часть снялась легко, почти одним прикосновением. И мозги, разумеется, были на месте – не твердые, не муляж, а суфлеобразная масса, как у настоящих.

«Хватит на сегодня учебы, – решила Хейдвиг. – Знать бы, для чего все это делается. Завтра, завтра, завтра. Разбираться буду завтра».

Останки кукол полетели под стол и снова куда-то провалились. Агрегат был загружен, и Хейдвиг услышала звук электромясорубки, в которой что-то перетирали, – такой звук издают мельничные жернова. Но Хейдвиг на это не обратила внимания. Покончив с трупами фарфоровых рабынь кукольного эдема, его хозяйка поднялась по лестнице в спальню. Темнота в эту пору надвигалась рано, вечера почти не было, сразу наваливалась ночь, но торговые кварталы старого города закрывались поздно. Хейдвиг вымыла руки и вновь переоделась для похода по магазинам. Планы снова изменились. Хейдвиг нужно было развеяться и, главное, шопинг начинал ей нравиться и становиться ее вторым Я. Натянув теплые вещи, купленные у девственного арктического кролика и вооружась кредиткой, Хейдвиг покинула свои владения и направилась в овощной – самый дальний дом от ее магазина. Там она затарилась морковкой, капустой, картошкой, несколькими лимонами и яблоками, базиликом и петрушкой, отнесла пакеты к себе, а потом – в следующий магазин, мясной, где ее ждали фунт свинины и свежая баранина. Два французских багета и три плюшки у пекаря, рахат-лукум к кофе и десяток яиц… В итоге, Хейдвиг забила холодильник на неделю.