Марина Мельникова - Эффект домино

Собратья были, как все Химеры, неопределенного возраста, высокие и сильные. Освободив их от цепей и ошейников, он тихо спросил:

– Объединив усилия, мы сможем наложить морок?

Старший пожал плечами.

– Ненадолго.

– Нам надо только выйти из крепости, а там ждет закрытый экипаж.

– Можно попробовать.

В это время полусгнившее сено у стены зашевелилось, и из него показалось лицо бесполого существа. Определить был ли он женщиной или мужчиной, стариком или старухой не брался даже Бриар. Судя по ужасному состоянию, в темнице он находился давно.

– Ты кто? – спросил он, подходя к бесполому существу и присаживаясь рядом на корточки.

– Человек, – проскрипело существо.

– И давно ты, человек, находишься здесь?

– Что ты с ним возишься, – зло прошипел один из Химер, – они нас истребляют, а ты сюсюкаешься с этой, с этим…

Бриар, расправив плечи, спокойно прервал разглагольствования собрата.

– Ты, Химера, считаешь себя венцом творения, а попался в руки этих, как глупое дитя.

– Брось его и пошли, – злобно уставился на него собрат.

– Он идет с нами, – твердо ответил Бриар, протягивая руку человеку и помогая ему выбраться из сена.

– Я не стану тратить силы и энергию, на этого.

– Прекрасно, значит, ты останешься здесь.

Во время этой перепалки второй собрат стоял молча, напряженно переводя взгляд от одного к другому, но после этих слов воскликнул:

– Вы сдурели совсем! Ссориться из-за этого ничтожества. Бриар, очнись! Пока вы будете пререкаться, нас засекут.

– Андрэ, Люк, вы совсем потеряли сострадание…

Бриар не успел договорить, как на него уже летел разъяренный Люк. Бриар нанес ему такой удар в грудь, что он отлетел на несколько шагов, ударившись головой о стену. Он обмяк, но оставался в сознании.

– Братья, братья! – воскликнул Андрэ, вставая между ними

– В общем, так, Химеры, – нахмурившись, проговорил Бриар, вскидывая гордую голову. Его свечение стало ярче, и они поняли, что в случае неповиновения последует ментальный удар. – Решайте, либо вы берете его с двух сторон, и идете за мной, либо остаетесь. А с человеком я справлюсь сам.

– Оставьте меня, – проскрипело существо в сене, – я давно уже мертвец.

Химеры, понурив голову, молча протянули к нему руки помогая подняться.

– Прекрасно, братья! Идите за мной.

– Во-от, – протянула Лисса, смотря в глаза Бриару, – ты не умеешь лгать. Но ты нарушил главную заповедь своего народа: «Никогда не ставь выше Химер – человека!»

– Я их спас, – в тон ей ответил он.

– Ты поставил их перед выбором, а камнем раздора стало жалкое существо, которое и человеком то не назовешь.

Лисса сделала знак Люку. Он подошел к Патрону, все еще пребывающему в трансе, рывком поднял с земли и поволок к ним поближе. Бриар понял, зачем. Казнь, бестолковая, бессмысленная, только чтобы проучить его.

– Зачем тебе это? – спросил Бриар. Он привычно склонился над Лиссой и, подняв ее голову, заставил посмотреть себе в глаза. – Ты никогда не была до такой степени жестока, что с тобой?

Тонкая дымка окутала пространство вокруг них, скрыв их от посторонних глаз. В мгновении ока они остались наедине.

– Мне иногда хочется уничтожить тебя, – прошептала она, опуская глаза, не выдержав его горящего взгляда. – Я думаю о тебе, ты мне нужен, Бриар, но…

– Что изменится в твоей жизни, если меня не станет?

– Я буду знать, что тебя нет! – она пожала плечами.

Дымка рассеялась, горла Патрона коснулось тонкая холодная сталь. В эту же секунду Люк задрожал от боли, но исполнил задуманное. Храпящее и истекающее кровью тело Патрона упало на траву, рядом, корчась от боли, упал Люк. Бриар в бешенстве сильнее сжал руки, из носа Люка вытекла тонкая струйка крови.

Лисса, не обращая внимание на Люка, вытянула руку и пафосно произнесла:

– На колени Химера.

Мозг Бриара взорвался тысячей жгучих осколков, боль впилась в каждую его клетку. Он рухнул на колени и опустил голову. Казалось, что из глаз, из носа и рта хлещет кровь.

– Я предупреждаю тебя последний раз!

Опять туманная дымка начала скрывать их тела. Лисса стала на колени рядом с Бриаром, в ее глазах было странное смешение мольбы, ужаса и раскаяния.

– Прости, прости меня. Ты меня измучил, я не знала, что такое ревность! Подумай, мы должны быть вместе.

– Шахматные ходы Великой госпожи, непредсказуемы, – качая головой, тихо проговорил он.

– Подумай, я жду ответ в ближайшее время, – взяв себя в руки, нарочито сухо произнесла она.

– Не жди, я не приду.

– Ты можешь тешить себя этой мыслью.

Дождь разошелся не на шутку, барабаня со страшной силой по крыше. Казалось, что прорвало небо, и вся скопившаяся за теплую зиму влага водопадом выливалась на изнывающую от жажды растительность.

Бриар ворочался в постели, как на раскаленной сковороде. Даже накатившее физическое утомление от схватки с бандитами и общением с Лиссой не приближало желанное забытье.

– Похоже, мой сон заблудился, – проворчал мужчина.

Наконец дремота начала овладевать им, и сон начал обнимать своими мягкими лапами уставшее тело. Первые сладкие сновидения уже парили в воздухе, отодвинув в дальние уголки мозга все проблемы сегодняшнего дня.

– Чем ты занимаешься? – прозвучал над ухом Бриара препротивный тоненький голосок.

– Чай пью, – зло пробурчал он, просыпаясь.

Домовой проигнорировал недовольство молодого человека и, съехав по подушке, преспокойно расположился на одеяле, сверкая бездонными глазами.

– Вот так всегда! – надулся он.

Бриар вздохнул:

– Сегодня не мой день!

Его друг, несмотря на показную обиду, уходить явно не собирался. Наоборот он удобнее расположился, стянув одеяло и соорудив из него нечто наподобие гнезда.

– Ну, чего ты хотел мне срочно сообщить? – сухо спросил Бриар.

– Мне плохо, – сообщил домовой, хлюпая тоненьким носом.

– Это хорошо, – ухмыльнулся мужчина. – Теперь плохо нам обоим.

Глазки домового непонимающе заморгали.

– Ты вредный, – констатировал он.

– Есть с кого брать пример, – зевая, пробурчал Бриар, – так, с чего тебе плохо-то? Опять с Марго не поладил?

Домовой недовольно заерзал и тихо пробурчал:

– Еще и зевает, когда с ним разговаривают.

– Я всегда зеваю, когда мне интересно, – ответил Бриар, зевнув еще шире.

– Ты что, жениться собрался? – спросил домовой, проигнорировав колкость.

Бриар аж подскочил, забыв о том, что несколько минут назад жутко хотелось спать. Домовой продолжил свои пространные рассуждения:

– Из всех твоих чувств я ощущаю только одно – чувство голода. Ты ее не любишь!

Он пространно махнул тоненькой ручкой и закатил глаза.

– Совсем недавно ты ругал меня за нерешительность! Непостоянный ты наш, – зло проворчал Бриар.