Алекс Орлов - Тайна Синих лесов

– Короче говоря, ты вызвал его гнев?

– Именно так. Я решил не терять времени даром и вместо отпуска отправиться с вами, а точнее – сбежать от гнева Ангулемского.

Герцог слыл просвещенным правителем, но в том, что касалось врагов или людей, вызвавших его неудовольствие, мало чем отличался от других правителей, например, того же лорда Кремптона. Палачи в замке Ангулем никогда не сидели без работы.

– Хорошо. – Каспар потер подбородок. – Возможно, пока мы будем в походе, его светлость остынет и простит тебя, но мы едем в Синие леса, где живут уйгуны и гельфиги, а кроме них таятся и другие неведомые опасности. Ты по-прежнему хочешь ехать с нами, Бертран?

– Не пугай меня, это лучше, чем подвалы замка Ангулем.

– Ну что ж, мы будем только рады.

Каспар скомандовал – по коням, Шустрика лишили лиственничных веток, и через пару минут отряд вновь оказался на дороге.

Первой неладное почувствовала собака купца Виршмунда, соседа Каспара Фрая. Породистая сторожевая сука, обученная убивать людей и не боявшаяся ничего на свете, вдруг коротко взвыла и, заскулив, забилась в конуру.

Ее поддержали воем и робким тявканьем собаки в соседних дворах, потом все стихло.

По улице Бычьего Ключа пронесся порыв ледяного ветра, и из мрака начала формироваться скрюченная фигура в темной просторной одежде – мессир Кромб пробивался в мир людей после долгого путешествия по нижним мирам.

Он сбежал из башни ордена Кошачьей лапы в Харнлоне, не имея ни капли личной силы. Полтора года скитался по чудовищным, наполненным демонами пространствам, прятался от идущих по его следам духов холода и разложения – прежних хозяев Кромба, и искал возможность вернуть былое могущество.

Материализовавшись полностью, Кромб встряхнулся и, распрямившись, стал принюхиваться, точно крыса. Он прибыл в Ливен в надежде добраться до Каспара Фрая, чтобы убить его и присвоить удачливость проклятого Проныры; за последние годы она стала не менее весомой, чем настоящая магическая Сила.

Тонкий нюх, отточенный в нижних мирах, сообщил Кромбу, что в двухэтажном, похожем на маленькую крепость доме Фрая нет. Мессир зарычал – за время общения с демонами он почти разучился говорить по-человечески – и попытался переместиться внутрь дома своего врага. Поднатужился, затрясся, и… ничего не произошло – что-то ему мешало. Выяснить, что именно, маг не успел. На мостовую упал отсвет факелов, и на улицу Бычьего Ключа ступили несколько городских стражников. Послышался звон металла, пахнуло перегаром.

– Эй, ты кто такой? – спросил один из стражников, поудобнее перехватывая алебарду.

– А ну стой! – рявкнул второй, будто обнаруженный ими человек пытался убежать.

Мессир Кромб повернулся, откинул с лица капюшон, и стражники дружно отшатнулись – с морщинистого, усохшего лица на них смотрели глаза свирепого хищника с кошачьими зрачками.

Стражники бросились бежать, зашипел и погас брошенный в лужу факел.

Маг удовлетворенно кивнул: на такие фокусы его сил еще хватало. Оставалось разобраться, что не так с домом Фрая. Сосредоточившись, мессир Кромб потянулся к его стенам магическими органами чувств и отшатнулся, обожженный ослепительным золотым сиянием.

Снаружи, по всему периметру, дом оказался украшен изразцами, на которых чаще других изображений встречался золотой единорог. В самом доме по стенам гостиной, под самым потолком проходила лента из причудливого орнамента все с теми же золотыми единорогами. Красовались они и на прикрывавших окна витражах.

– Раздери меня демоны, – прошипел Кромб. – Запрещающий знак!

Дом Проныры оказался защищен так надежно, что в него не сумел бы проникнуть и полный сил маг, что уж говорить о развалине, каким был сейчас Кромб.

Ему ничего не оставалось, как брать новый след.

Мгновение маг стоял неподвижно, потом, словно надломившись, согнулся, превращаясь в костлявого облезлого шакала. В этом обличье мессир Кромб был куда менее заметен, а кроме того, тратил меньше сил на поддержание своей жизни.

Поведя носом, шакал уверенно потрусил к окраине, в сторону конюшен Табриция. Его когти глухо постукивали по мостовой.

На ночлег отряд стал у небольшого озерца, круглого, как монета. Отстояв смену первым, Каспар передал пост эльфу и ушел спать, а утром проснулся от приглушенных, но полных страсти препирательств.

– Сыпь в котел все. Я сказал – все! – требовал Углук.

– Куда столько, оглобля зеленая? – не сдавался Фундинул. – Мы так за три дня все съедим, только о своей утробе думаешь! Только бы тебе жрать!

– Не ори так, а то разбудишь его милость.

– Уже разбудил, – сказал Каспар, поднимаясь.

Склонившиеся над булькающим котелком орк и гном пристыженно замолчали.

– Что вы там варите?

– Кашу, ваша милость, – сообщил Фундинул.

– Ага, из горстки пшенки, – вставил Углук. – Мы от такой жратвы ноги протянем и воевать не сможем. В настоящей каше должно быть сало и мясо. А здесь ничего нет – долой такого кашевара!

– Откуда тебе знать, что должно быть в каше, ты хоть раз сам готовил?

– Мне ни к чему готовить – я много раз ел!

– Хватит спорить. – Каспар потянулся и зевнул. – Сала можно положить, а солонину не троньте, она еще пригодится. Что-то я разоспался, привык дрыхнуть дома.

Когда еда была готова, Каспар разбудил Бертрана, а эльф открыл глаза сам, точно по сигналу.

Позавтракали быстро – Фундинул сварил хорошую кашу, и котелок опустел в считаные мгновения. Углук подобрал остатки куском хлеба и отправился к озеру мыть посуду. Вернувшись, застал небольшой переполох – все искали пропавшую лошадь.

– Но ведь я брал из мешка крупу всего четверть часа назад! – удивлялся Фундинул. – Она стояла чуть дальше других, но тут же редкий кустарник – все видно…

– Тут есть следы. – Каспар присел, определяя направление. – Вы пока собирайтесь, а мы с Аркуэноном пройдемся по кустарнику, не могла же она исчезнуть.

Следы вели на юго-восток, лошадь двигалась напролом, не избегая колючих веток, и это было странно, обычно лошади тщательно выбирали тропу, чтобы не поранить бока.

Пройдя ярдов сорок, Каспар остановился – следы закончились, но лошади не было. Одна ветка на кусте была сломана, Каспар приподнял ее и обнаружил капельку еще не запекшейся крови.

Почувствовав опасность, Аркуэнон резко обернулся – но ничего не увидел.

– Что скажешь, следопыт? – спросил Каспар.

– Они невидимы…

– Похоже на то. Давай возвращаться, не дело связываться здесь неизвестно с кем.

И они стали осторожно пятиться, стараясь не упускать из виду ни одного кустика.

Когда вернулись, остальные ждали верхом.

– Не нашли? – удивился Фундинул.