Игорь Михалков - Пробуждение

«Раз уж тебе попала в руки эта книжечка, значит, я наконец убрался на покой. Считай эту запись глупой старческой прихотью, но ты должен узнать…

С чего бы начать, сынок?

Давай сначала о жизни, хорошо? Я очень тебя люблю. И внучку тоже. Как жаль, что старому дураку за все эти годы не удалось побаловать маленькую Свету. К большинству людей понимание приходит с возрастом. Я же оказался в никчемном меньшинстве. Понял, что надо жить настоящим, а не копаться в прошлом. Но слишком поздно. Болезнь перечеркнула все мои желания, оставив Игоря Аркудова лишь одиноким археологом, который никогда не держал свою внучку на руках. Ученый, а не дедушка, которым мог бы стать, если бы захотел…

Ты уж прости меня, ладно? Знаешь же мой несносный характер. Вернее, знал… Наверное, иначе бы ничего и не вышло… Ну да оставим этот разговор. Ты же простишь меня. Ты всегда был очень добрым мальчиком. И умным. Помню твой первый студенческий доклад… Как он мне тогда понравился, как я гордился тобой, надеясь, что ты пойдешь по моим стопам…

Но давай вернемся к абракадабре, которой заполнен этот дневник. Помнишь, в детстве мы с тобой играли в шпионов? Ну, тогда – на острове Пасхи, когда задерживался вертолет. Очень надеюсь, что помнишь. Я рассказывал тебе о методах шифрованного письма, которое использовали древние жрецы Шумера и Египта, чтобы сохранить свои знания и оградить их от невежественного плебса.

Вспомнил? Если нет – держи небольшую подсказку.

Каждое слово или буква в шифре может означать любую другую букву или цифру. Слова могут образовываться в любом направлении или состоять из отдельных букв, разбросанных по строкам. Чтобы интерпретировать зашифрованное в удобоваримый текст, необходимо знать ключ. С помощью ключа можно создать дешифровочную таблицу. А дальше останется только прочесть написанное.

Подсказку найдешь в кабинете. Только присмотрись. И помни, что ключ – имена тех тринадцати, на которых ты обожал смотреть. Ну, тех самых, кто в неполном комплекте не более десяти лет назад родился между Берингом и Енисеем! Ты обязательно вспомнишь.

(зачеркнуто)

Но тебе ведь, наверное, не терпится узнать, зачем мне эта таинственность? Узнаешь из записей. Хотя…

Знаю, насколько ты занят работой и ребенком. У тебя ведь может не найтись времени, чтобы заняться бумажками старика. Ведь правда?

В таком случае, чтобы время нашлось, придется тебя заинтриговать. Держи!

Ты же знаешь, что я занимался вопросами возникновения человеческой цивилизации. Где я только ни был, и тебя с собой возил, мой мальчик. Наверняка ты вспомнишь коридоры и надписи пирамид в Саккаре. Или холодную пещеру в Челябинской области (ты, совсем крошечный, тогда еще здорово испугался, когда упали камни с утеса). Впрочем, не о том я сейчас… Ворошение старых костей в африканских пустынях и много где еще позволило сделать мне важнейшее открытие в жизни. Причем не только в моей, но и в жизни всего человечества! Веришь, а? Возможно, что на момент моей смерти, уже продается книга «Первый шаг», автор – Игорь Аркудов. Возможно, она даже стала в ряд с бестселлерами таких авторов, как Захария Ситчин, Алан Элфорд и Эрик фон Деникен.

Если книгой не пахнет, значит, я не успел. Или меня опередили.

Сын, в этом блокноте собраны все факты и выведена теория того, как на самом деле на планете Земля возникла цивилизация. Причем теперь я точно знаю, каким образом обустроена жизнь человека и что происходит с планетой на данный момент. Скажи, ведь землетрясения и наводнения продолжаются? А метеоритные дожди уже начались? А полярные сияния на экваторе?

Очень надеюсь, что моя теория неверна. В ином случае…

Послушай, сын, к сожалению, это знание невероятно опасно. Блокнот, который ты держишь в руке, буде я прав, может навлечь на тебя страшную угрозу!

Знаешь, лучше сожги эту чертову книгу. У меня рука не поднялась, а у тебя поднимется.

Вот перечитал и сам над собой хохочу. Выглядит как бред сумасшедшего. Ну, прости старика. Возьми, да и брось в камин. Даже не сомневайся!

Но, если я все же прав, ты должен (слышишь меня?), должен узнать обо всем!!!

Прости за сумбурные строки. Но открытым текстом написать тебе не могу. Подозреваю, что записи уничтожат. Или уже уничтожили, и весь мой труд пошел насмарку. На всякий случай эта книга некоторое время будет храниться у Толика (помнишь его?). После моей смерти, когда минует опасность, он сунет ее в верхний ящик стола и сообщит тебе о моей просьбе. Кстати, когда все прочтешь, Толика не трогай. Он совершенно не в курсе происходящего. Я не хочу, чтобы его убили. Он хороший человек и старается все делать правильно.

Итак, если ты добрался до моего стола и взял в руки конверт… Пожалуйста, расшифруй эти записи и постарайся их опубликовать. Можешь считать это моей последней волей.

Если и тебя накрыли колпаком… Сын! Просто забирай семью и убегай! На последней странице дневника указаны координаты места, где я построил убежище. Обязательно забери с собой Юлию и Светлану – для них места хватит. И не высовывайте нос до 2015 года! Уж лучше сидеть взаперти, чем увидеть то, что предсказывает моя теория на 2012 год.

Обнимаю.

Любящий тебя отец!

P.S. Возможно, ты опоздал, и Это уже началось. Тогда беги в горы. Расшифруй только последнюю страницу – и беги! Когда все закончится, расскажи всем и каждому об этой трагедии. Если останется хоть кто-то, способный дышать и слушать…

Я люблю тебя. Живи!»

Ночь была исполнена похмельем и удивленным непониманием. Антон ломал голову над проклятым блокнотом и никак не мог найти подходящий ключ. Зная постоянную манеру отца интриговать и недоговаривать, он не слишком изумился, прочитав «завещание». Но атмосфера таинственности его бесила.

Несколько раз Антон в ярости вскакивал. Хватал дневник обеими руками и размахивался, собираясь вышвырнуть записи в окно. Несколько секунд напряжения и злости. Затем взгляд падал на фотографию. Сын вздыхал и садился обратно за стол.

Потирал лицо, моргал и, задумавшись, подолгу смотрел в потолок. Никак не мог вспомнить путешествие на остров Пасхи. Антону казалось, что на самом деле отец не брал его на тот маленький островок, утыканный головами каменных великанов. Возможно, поездка была лишь плодом больного воображения Игоря Аркудова. Была еще одна версия: Антон мог позабыть путешествие; к сожалению, кое-что из психических проблем отца передалось и сыну.

Антон рано потерял мать. Кажется, он еще не умел разговаривать, когда Ирину Олеговну Аркудову увезла «Скорая помощь», и мама больше не вернулась. Уже всемирно известный археолог, сорокасемилетний Игорь Аркудов постарался сделать все, чтобы компенсировать сыну отсутствие материнской любви. Он всюду брал мальчика с собой. В воспоминаниях Антона звенел чистотой холодный воздух Альп, струились узкие тропинки в Аппалачах, скрипели знойные пески Ливийской пустыни. А еще были хрустальное небо над Аркаимом и грозовые тучи вокруг вершин полуострова Юкатан, и шумные воды Анхеля, быстрины Амазонки и Оби. Все это стало для ребенка огромным и бесконечно красивым домом.