Лариса Крутько - Кровь с молоком, или Приключения королевского гвардейца

Лиза же последнее время вела себя с ним холодно, отстраненно. В глубине души она пыталась защититься от надвигающегося на них чего-то стихийного и неуправляемого, что в один прекрасный момент столкнет их вместе, и совершенно все равно, что будет потом!

Размышляя обо всем этом, девушка незаметно для себя уснула. Луна смотрела на нее в маленькое оконце, окрашивая серебрянным светом стены и пол избушки, травы, подвешенные у печки.

Разбудил её настойчивый стук в окошко. Выглянув на улицу, она увидела Рюга.

– Ты что совсем не ложился? – удивилась она. Было еще темно.

– Что-то совсем не спится, мысли разные в голову лезут, – хмуро ответил он.

– Это на тебя совсем непохоже!

– Что именно, что не спится или что думается?

И то, и другое, – рассмеялась девушка, вылезая в окно. Парень подхватил её на руки и легко, словно пушинку, перенес через заросли крапивы.

Ранним утром в лесу холодно, воздух прозрачный, мох под ногами сырой. Некоторое время молодые люди собирали грибы в полной тишине. Вдруг Лиза заметила, что в корзинке у Рюга больше половины красивых ярких мухоморов.

– А это еще что? – изумилась она, первой нарушив обет молчания.

– Тетушка Крина просила, ей для лекарства надо, – откликнулся парень и тут же спросил, – а почему Васьки совсем не видно?

Василий был троллем-полукровкой, самым отчаянным членом их детской компании. Ночное, рыбалка, любые отчаянные дерзкие выходки не обходились без него!

– А это как раз история про взрослую жизнь.-Лиза поправила непокорную прядь светлых волос.

– Ты не заметил, что и Любавы тоже не видно?

Дочка мельника Любава, пухленькая рыжая девица, была самой серьёзной и рассудительной из них. С удивительным терпением она сносила бесконечные Васькины насмешки, очень редко выходя из себя. Лиза продолжила:

– Васька к ней посватался на полном серьезе. Дескать, я хоть и не богат, но земля есть, дом тоже, здоровьем Бог не обидел, отдайте мне вашу дочь в жены! А Любавин отец её в амбаре запер, а Ваську четырем работникам велел за ворота вывести. Ну они его за ворота вывели, и обратно прилетели все четверо по очереди. Больше его не видели. Говорят, он в наемники подался.

Любава же заявила, что ни за кого, кроме Васьки, замуж не пойдет и будет его ждать сколько надо, и спорить с ней отец не решается.

– Надо же, – вздохнул вампир, – а Любаву то он больше всех дразнил и за косички дергал! Лизхен, я хочу тебе сказать, я скоро уеду в Златоград.

Девушка почувствовала, как внутри ее что-то сжалось. Неужели жизнь разведет их в разные стороны, не дав им даже ни одной попытки? Но вслух она только спросила:-И что ты там забыл?

Рюдигер пожал плечами:

– Ну я же барон фон Шлотерштайн, в нашем роду все мужчины должны послужить в гвардии. Пришла и моя очередь.

Ей захотелось вдруг крикнуть ему, чтобы он катился ко всем чертям! Но она взглянула на его растерянное лицо, и глупое сердце вдруг сжалось от любви и тревоги.

– Слава Богу, войны никакой сейчас нет, – неожиданно вздохнула она, – и надолго эта служба?

– Года на два, а там можно или насовсем остаться или домой уехать.

Лиза уперла одну руку в бок, другой держалась за березку, всем своим видом показывая, что ей глубоко безразличны любые его решения. Рюг стоял слишком близко и глядел ей прямо в глаза:

– Насчет службы еще не знаю, но следующим летом ты будешь моей женой!

Он резко обнял ее за талию и притянул к себе и также резко закрыл ей рот поцелуем.

– А если я не согласна, ты меня даже не спросил? – она попыталась оттолкнуть его, но почувствовала его силу и смирилась. Не разжимая рук, словно боясь, что она убежит, Рюдигер тревожно посмотрел её в глаза:

– Лизхен, скажи пожалуйста, что ты согласна! – его голос прозвучал так испуганно, что она рассмеялась:

– Конечно, я согласна, я буду тебя ждать, только возвращайся пожалуйста!

Она вдруг поняла, что плачет, и застеснявшись, уткнулась лицом в его плечо. Парень растерянно вытирал ей слезы:

– Ну что ты, успокойся, все будет хорошо!

После разговора в лесу все стало на свои места. Их постоянное стремление друг к другу приобрело теперь смысл, и последнюю неделю молодые люди старались не разлучаться.

Несмотря на возмущение бабки Насти, Рюг появлялся каждый день после полудня. Вредная старушка даже веником на него замахивалась:

– Вот же настырный упыренок, его гонят в дверь, а он в окно лезет!

Но юноша молча сносил ее придирки и с азартом помогал Лизе по хозяйству. Настасья разглядывала молодого барона как будто впервые увидела.

– Лучше бы Крине воды натаскал! Ведь соседи засмеют, когда увидят, кого я себе в работники взяла!

– Уже натаскал, – коротко ответил парень, осторожно протискиваясь в калитку с двумя ведрами, – и дров наколол. И вообще, земля моя, что хочу, то и делаю!

Он неожиданно дерзко посмотрел на вредную бабку, но она только отвернулась, чтобы скрыть улыбку.«И откуда только сила берется, ведь тощий как жердь, одно слово нелюдь!» – подумала старушка.

Вечерами они долго не могли расстаться, гуляя вдоль реки, пока не сядет на кусты и деревья туман, глядя на крупные звезды и слушая, как плещется в реке то ли рыба, то ли русалки. Расставались они далеко за полночь у калитки, каждый раз на сердце было сладко и больно одновременно.

Оказалось. что вампиры не слишком отличаются от деревенских парней, и Рюдигер то и дело получал по рукам. Впрочем, он никогда не делал попыток переступить границы дозволенного. Наконец, он уехал в Златоград, и для Лизы время как будто остановилось.

Честно говоря, Рюдигер был рад переменам в своей жизни. Их семья всегда поддерживала правящую династию, и мужчины его рода принимали участие во всех войнах, которые выпали на долю Алдании. Как любой мальчишка, он с детства мечтал о подвигах и славе. В его воспитании основной упор делали на обучение воинскому искусству, правда потом, спохватившись, что он вырастет полным невеждой, ему нашли учителя. Недоучившийся студент Королевской Академии храбро взялся за это неблагодарное дело. Если с чтением и письмом дело потихоньку продвигалось, то перейдя к арифметике, учитель схватился за голову. Юный барон оказался к ней совершенно не способен. Зато он с удовольствием слушал его рассказы о старых временах, королях и героях, кровавых сражениях.

Впрочем, его образование закончилось неожиданно быстро. Бывший студент не поладил с горничной баронессы и был вынужден спешно покинуть их замок. Отец Рюдигера философски заметил, что читать, писать и считать с горем пополам их сын все же умеет, а большего дворянину и не нужно. Но рассказы учителя, а также семейные предания будили воображение юноши, и он чувствовал, что пришло время оставить детские забавы и послужить королю со шпагой в руках.