Елена Кузьмина - Колокольчики мои. Happy end при конце света (сборник)

Та хмыкнула, вздохнула:

– Да ладно, живу. Жалко только последнюю не досмотрела. Теперь и не узнать, вместе они остались или нет. ГГ, главные герои, то есть…

– Слов у меня нет! – мать Серафима рассмеялась, помолодев сразу и став настоящей красавицей. – Ой, Марфа! Конец света на дворе, а она переживает, что дораму не досмотрела!

– А что, «ой, Марфа»? Она же уехала, героиня эта, вожжа под хвост попала, обиделась, дура. Он туда-сюда… Нет её! С лица спал. Не ест, не пьёт. А вокруг неё один такой хлыщ вьётся. И только ГГ этот узнал, где она, – бац, нэтик грохнулся. Всё!

Марфа стукнула ладонью по столу.

– Ладно, – смеясь, сказала Серафима, – там, в этих дорамах, всё хорошо заканчивается. Хеппи-энд.

– Ну не скажи! У главного героя ещё комы не было и амнезии. А должны быть по всем правилам! Потом в этих дорамах иной раз такой хепи энд, что и не поймёшь, хепи или не хепи… А я люблю, чтобы определённость была – свадьба! И чтобы хоть немного после свадьбы показали, как они, ГГ, в радости живут. Чтобы пересмотреть по новой захотелось…

Обе посмеялись.

– Вот, Оля, у тебя и любовь случилась до гроба, можно сказать, и монастырь потом… Людка, подруженция наша любимая, тоже замужем. Жива ли? А у меня… – Марфа снова сморщилась, вздохнула, но тут же довольно заулыбалась. – А у меня – Лизка, Лёшка, Тимка, малые, ну и прочие, прочие…

– Не держишь на меня обиды?

– Да… Может и держала раньше, грешна. Только ведь правильно он тебя выбрал. Вон ты какая до сих пор!.. А я? Тьфу! Да и не в моём вкусе он, знаешь, был. Я к блондинам равнодушна.

Ещё посмеялись.

Потом Серафима спросила, враз опечалившись:

– Что с Лизкой-то делать будете?

– Да только ждать. Я письмецо посмотрю, сил нет терпеть.

Марфа торопливо полезла в карман за футлярчиком. Сняла крышечку. Подтянула поближе свечу. «Ага! Вот оно, вот оно!» Отстегнула от шалёнки булавку, остриём подцепила крошечный листочек бумаги, прилепленный к помаде, сложенный в несколько раз, вытянула, развернула дрожащими пальцами на ладони.

Мать Серафима смотрела, затаив дыхание.

На листочке была нарисована крошечная фигурка – улыбающаяся во весь рот девушка с шапкой коротких кудрявых волос бежала, вытянув вперёд руки, словно к кому-то в объятия.

– Художница! – восхитилась Марфа. – Талант! Не пропадёт. Э, а косы-то куда дела? Ещё в прошлом письме с косами была. Ну, Лизка…

…А ещё, разлюбезная моя Любовь Ивановна, хочу повиниться: терпение моё снова лопнуло. Хотя папка, конечно, сказал бы, что терпения у меня и в помине нет. Не зна-а-ю! Без него здесь и дня не проработать. Значит, капля терпения (и большая капля, я тебе скажу) всё-таки есть.

Не хвастаюсь, честное слово! Вернее, капля была. Она сегодня в очередной раз на крошечные капельки разлетелась. Сначала хотела сказать, как шарик, лопнула. Но шарик что – пустота. Лопнул – и всё! Ничего не осталось. А потом, «капля лопнула» как-то не по-русски звучит. Да? Ой, с русским у меня просто беда!

А капелька к капельке притянутся, сольются в одну каплю – ия опять при своём терпении. Без него и правда – никак!

Может быть, меня переведут на кухню. Но, имей в виду, таких быстрых официанток, как твоя дочь, в нашем кафе, да и не только в нашем, нет! Опять же не хвастаюсь! А всё потому, что Кэт подарила мне роликовые коньки из своих запасов, ещё довоенную модель. Ботиночки лёгонькие, удобные, я на роликах даже танцую, когда никто не видит. Помнишь, как ты учила меня кататься возле фонтана, мы ещё тогда в городе жили? Давным-давно…

В кафешке, где я работаю, – два зала. В маленьком стоит рояль за ширмочкой, а столиков всего пять – там собираются редко. Народ гнездится в большом. И вот здесь я от столика к столику езжу на роликах (Надо же! Прямо стих получился!): туда-сюда, туда-сюда. С подносом в руках. Тут главное – всё замечать, ухитряться смотреть под ноги, потому что развлекуха есть такая – подножки подставлять. Я, конечно, у тебя остроглазый орёл, вернее, орлиха. Объеду, перескачу! Но сегодня сплоховала, потому что неожиданно для себя скосила глаза на братца. Он в своём любимом кресле – Гамлет, Чайльд Гарольд, Онегин, Печорин (made in Тайвань, конечно) и кто там ещё? – несколько в стороне от всех. Чтобы не беспокоили лишний раз болтовнёй! А Майк с Тэдди в обнимку, Сьюзи и Рита развалились на диванчиках и смотрят на это чудо в перьях, вернее, в кружевах, с обожанием.

Скосив глаза, ногу, подставленную Ритой (или Сьюзи, путаю их всегда – они одинаковый макияж делают – двое из ларца…), не увидела. Не представляешь, какие па я выделывала, чтобы не уронить поднос! И всё же уронила. И сама грохнулась. Все так радовались, словно получили долгожданные подарки. Даже в ладоши хлопали.

Пиво, иногда натуральное (где достают, интересно?), в нашем элитном кафе разливают в стеклянные бокалы.

Пока подбежавший Поль раскланивался, извинялся за мою неуклюжесть, я ползала по полу (а на роликах это ещё то занятие!) и собирала осколки.

Мамуль, я не плакала! Честное слово! Давно не плачу по таким пустякам. Как выражается баба Марфа – «врёшь, не возьмёшь!».

Самый крупный осколок закатился за ножку кресла, в котором сидел братец. Я всё-таки не удержалась и подняла голову – посмотрела на Лиса.

Вся его поза выражала отстранённость от происходящего и на лице – абсолютный пофигизм. Даже полумаска не могла его скрыть. Лучше бы хлопал в ладоши, честное слово! Ведь смешно – полёт цыплёнка!

Да, я уже рассказывала про новую «фишку» местной «золотой» молодёжи. Но расскажу ещё раз. Я вообще все новости пересказываю, сама знаешь, не по одному разу. Месяц назад братец со товарищи пришли в маскарадных полумасках типа венецианских. Красота неописуемая! Народ в кафе ахнул. Девицы растерялись. А на следующий день Сьюзи (или Рита?) пришла в такой же полумаске. И началось! Словом, мамульчик, у нас в кафе маскарад каждый день. Они даже по улицам так ходят.

Я немного отвлеклась.

Не подумай, что заговариваю зубы, придумываю, как соврать получше или выгородить себя. Просто вспомнила, что пыталась разглядеть на физиономии Лиса какие-то человеческие эмоции и не преуспела в этом.

Глянул быстро, фыркнул. И я услышала тихое-тихое:

– Чикен!

Как плюнул, честное слово!

Тогда терпение и лопнуло. Я подъехала к стойке, где делаю заказ, попросила налить пиво не в стеклянные бокалы, а в большие пластиковые стаканы. Нарезала огромную пиццу, покружилась по залу и опрокинула поднос на стол перед их компанией. Бах-х! Полный восторг! Чтобы всем досталось! И братцу тоже.

Да, я не была в состоянии аффекта. (Во что помню! Дяди-Ёсино словечко!) Я же специально попросила пластик. Во-первых, ещё раз осколки собирать не хотелось, во-вторых, мне и так за четыре бокала расплачиваться…