Дмитрий Распопов - Мастер клинков: Начало пути. Клинок выковывается (сборник)

Увидев мою одежду, ко мне на радостях бросился сам трактирщик, дородный низенький колобок с длинными сальными волосами. Видимо, он решил, что ему подвалила удача в виде важного и богатого гостя. Справедливым оказалось только первое, поэтому я поспешил его обрадовать, поинтересовавшись, по какому праву половина таверны стоит на моей земле. Судя по лицу трактирщика, нечто такое он знал давно, поскольку вместо того, чтобы удивиться, он попросил мои бумаги, а также бумаги на землю.

Я, разумеется, вручил ему копии.

Молоденькие служаночки, а также оба мужика начали прислушиваться к явно интересному разговору. Трактирщик быстренько пригласил меня к себе в комнату.

Зайдя в его каморку, я вольготно устроился на его стуле и закинул ноги на стол – дворянин я или нет?

– Ну-с, – улыбаясь, спросил я у трактирщика, – и каков же ваш ответ?

Судя по бегающим глазам трактирщика, он ответа и не знал. Не говорить же мне, что барон, в отличие от меня, никогда не смотрел на карту своих земель?

– И как давно вы, уважаемый, работаете без уведомления владельца этих мест? – поинтересовался я у трактирщика, пока тот искал достойный ответ на мой первый вопрос.

И этот вопрос повис в воздухе, поэтому я решил поиграть у трактирщика на нервах.

– Ну вот что, любезнейший, даю вам ровно неделю на то, чтобы убрать свой трактир с моей земли.

После моих слов трактирщик сначала побледнел, а потом позеленел.

– А что вы думали? – продолжил я, наблюдая за цветовой палитрой его лица. – Живете себе на моей земле, гребете денежки, опять же себе, а мне что с этого достается?

Трактирщик закашлялся и произнес:

– Да ведь не знал я.

– А если вы сегодня королевского гонца отравите? – спросил я его. – Палачу тоже скажете, что не знали, что отраву нельзя класть в суп?

От одного такого предположения трактирщику стало не по себе. Я решил дожать его.

– Ну что ж, у меня остается только один выход из этой ситуации: завтра присылаю крестьян, чтобы они снесли ту половину трактира, что стоит на моей земле.

– Но это же конец всему, – прошептал колобок, обильно потея и вытирая фартуком красное лицо.

– Раньше надо было думать, голубчик, когда ставили, – я покровительственно ему улыбнулся, ожидая, когда же трактирщик сам предложит альтернативные пути решения.

– Господин, а может быть, как-нибудь договоримся? – произнес трактирщик давно ожидаемую мной фразу.

Я скучающе посмотрел на него и, не подавая виду, что этого и добивался, спросил:

– Мне это не очень интересно. Вот разве что вы предложите что-то действительно стоящее…

Потный, красный колобок облегченно выдохнул и принялся жевать губы, размышляя, сколько предложить этому молодому господину с бульдожьей хваткой, скромно подумал я о себе.

– Двадцатая часть прибыли, – наконец выдохнул трактирщик.

Я молча встал и направился к выходу.

Трактирщик взвыл и бросился за мной, хватая за рукав:

– Пятнадцать!

Я спокойно вышел за дверь, но остановился, когда счет дошел до десятой доли.

– Вот это уже конструктивный разговор, – уважительно произнес я и вернулся в комнату. За нашим вояжем молча наблюдала вся таверна.

Трактирщик еще больше вспотел, и теперь по его и без того грязному лбу и волосам струился пот, попадая в глаза, что заставляло его постоянно промокать лицо фартуком.

– Замечу, не я предложил десять долей, – подняв для важности палец, начал я, – мне такие копейки, в общем-то, и не нужны, я больше за правду боролся.

Трактирщик тяжело вздохнул, переживая за свои барыши.

– Господин, таверна едва-едва позволяет мне жить, конкуренты совсем забрали всех клиентов.

– А что мешает улучшить меню, пригласить барда, чтобы играл вечерами, улучшить качество выпивки и цены сделать чуть ниже, чем у конкурентов?

Трактирщик вытаращил на меня глаза, думая, что я шучу. Но я был вполне серьезен.

– Но, господин, ведь на это нужны деньги, а где их взять бедному трактирщику, едва сводящему концы с концами? – прошептал он.

В голове у меня созрел план.

– Вот что, любезный, предлагаю вам деловое партнерство.

Наверное, если бы метеорит упал на землю рядом с ним, трактирщик был бы удивлен меньше, чем услышав предложение дворянина о партнерстве. Все же он быстро оправился от шока и осторожно произнес:

– Что вы хотите предложить, господин?

– Ну, скажем так: я вкладываю в развитие вашего предприятия некоторые средства, на время раскрутки заведения ссужаю деньги для проведения рекламной акции, а потом, когда прибыль станет стабильной, буду забирать две пятых прибыли, – закончил я.

Хоть из моей речи он понял едва ли треть, но основное все же уловил. Глаза трактирщика расширились, и он стал заикаться.

– В-в-вы, б-б-бла-г-гор-р-родный господин, вложите деньги в-в мой т-трактир?

– Именно вложу, любезный, – с улыбкой ответил я.

Я нисколько не сомневался, что и до, и после раскрутки дела трактирщика нужно будет проверять и проверять: глядя на его хитро бегающие в ожидании обещанной суммы глазки, я нисколько не обманывался в его честности. Даже мой первоначальный взнос он может припрятать и сказать, что ничего не получилось.

– Но будет это на моих условиях, – добил я его. – Завтра я пришлю к вам человека с деньгами, который будет должным образом проинструктирован, и он будет выдавать деньги под конкретные улучшения, чтобы вы, любезный, не приведи вас Единый к греху, не растратили мои деньги.

Столь категоричное заявление сбило спесь с колобка, который, вероятно, уже в уме подсчитал, сколько он получит от меня халявных денег.

– А вообще, – внезапно сказал я, – вы мне не нужны. Сломаю трактир и построю новый, за свои деньги и на своей территории. Смысл мне вкладываться в чужой карман?

Сказав это, я встал из-за стола и пошел на выход. Трактирщик сначала остолбенело застыл, а потом, когда до него дошел смысл сказанного мною, повторилась недавняя сцена с хватанием за рукава.

На этот раз я вышел из трактира, чтобы показать свою решительность. Трактирщик прибег к последнему методу: упал на землю и обнял мой сапог.

«Блин, что у них тут за привычка такая дурная, – внутренне брезгливо вздрогнул я, – чуть что – сразу на землю и к сапогам, сначала староста, теперь этот».

– А у вас дети есть? – внезапно спросил я трактирщика, вспомнив удачный опыт применения такой тактики в отношении старосты.

Трактирщик недоумевающе поднял на меня глаза и ответил:

– Сыночек, надежда моя и опора.

– И сколько этой опоре лет?

– Двадцать пять будет этой зимой. – Трактирщик все еще не понимал, к чему я клоню.

– Значит, вот что. Сынка твоего я забираю к себе в замок, будет у меня служить. Жалованье ему положу, как полагается, да под рукой будет, если его отец вздумает со мной шутки шутить.