Гай Орловский - Ричард Длинные Руки. В западне

Гевекс спросил скептически:

– А смысл? Рыба и в реках водится…

– У морской иной вкус, – заверил я. – И вообще в море не только рыба. Кальмаров не пробовали?.. Кстати, по всему побережью Черро добывают поистине чудесный жемчуг. А еще там ископаемые, которых нет в империях Германа и Скагеррака, потому что далеки от морского побережья. Даже морская соль нежнее каменной.

Альбрехт взглянул на меня испытующе.

– Но на самом деле цель иная?

Все повернулись к нему, Альбрехт в неудовольствии пожал плечами.

– Разве не очевидно? Сэр Ричард не станет интересоваться жемчугом или солью. Его величеству подавай размах!.. А размах даст только строительство могучего флота, что начнет бороздить все моря и океаны, откроет острова, а также земли на Западе и Востоке. Судя по разным намекам, там тоже огромные континенты, а населены они незнаемо кем и чем.

От последних слов повеяло угрозой, Палант передернул зябко плечами и сказал храбро:

– Багровая Звезда защитит…

Я ощутил на себе взгляды, подумал, подбирая ответ помягче.

– А как вам то, что Багровая Звезда может стать тем же, чем здесь были Великие Маги?.. Люди разучились даже работать!.. Молчу уже о таком благородном деле, как воевать!.. Полный застой. Потому нужно жить так, словно Маркуса нет вовсе.

– Но он есть, – пробормотал Келляве, – всяк понимает, что в случае большой беды ваше величество с его помощью испепелит любую армию противника!

Я сказал зло:

– Тогда придется от Маркуса избавиться… Человек либо живет в полную силу, либо не живет вовсе. А теперь всё, я решение принял… Куда поднимаетесь? Что, в нижнем зале снова пир?.. Нет уж, еще одна проблема, с которой точно Маркус не справится, а придется вам. Как, не знаю.

Альбрехт первый уловил, что сейчас последует самое сложное, сказал кратко:

– Давайте, ваше величество. Пусть затрещат спины.

Я оглядел все очень серьезные лица строгим взглядом.

– Мы в самом деле в очень опасной ситуации. Чрезвычайно.

Сэр Келляве вскинул руку и мощно хлопнул широкой, как лопата, ладонью по рукояти топора за спиной.

– Будет битва?.. Наконец-то!

Я сказал примирительно:

– Дорогой сэр Гастон, вы теперь за нашего кроткого сэра Растера? Битва будет, и не одна, но не сейчас. В данный момент нам нужно если не победить, то хотя бы выжить в самой нелегкой битве, какая у нас еще не случалась никогда раньше.

На меня смотрели непонимающе, Альбрехт сказал сдержанно:

– Ваше величество, вам стоит разъяснить подробнее. Я хоть рядом с вами оказываюсь чаще всех, но тоже почти не понимаю. Видимо, никто из нас с такой проблемой не сталкивался?

Я кивнул, продолжая рассматривать притихших соратников.

– Как вы знаете, я старые книги читал. Там примеров уйма, как победоносная армия захватывала огромные страны с богатым населением и… через одно-два поколения растворялась в нем без следа. Знаю только один пример, когда армия Вильгельма Завоевателя, был такой в старину, захватила Англию, его армия больше ста лет говорила на своем языке, но потом и она растворилась среди туземного населения. Остальные завоеватели в больших и богатых странах исчезали гораздо быстрее. Без войн, без сражений… Просто перенимали обычаи местных, их нравы…

Палант вскрикнул:

– Что? Да мы никогда…

Я резко вскинул руку, запрещая перебивать вождя.

– Еще в древности пытались. Александр Великий сам женился на дочери покоренного императора и своих полководцев побуждал брать в жены местных принцесс, чтобы удержать завоеванное. Но не получилось. Как вы поняли, это меня пугает больше, чем любая битва!..

Альбрехт поинтересовался настороженно:

– Ваше величество… не может быть, чтобы у вас еще не было решения?

Я ответил с усилием:

– Признаться, нет. Мы впервые в такой ситуации. Впервые у нас противник, который ну совсем не сопротивляется! Все, напротив, распахивают перед нами все ворота.

Сэр Рокгаллер пробормотал в наступившей тишине:

– А я все думал, что мне так не по себе… Все оглядывался, откуда вдарят… А оно гляди как… Еще хуже!

Тишина стала еще гнетущее, Альбрехт наконец сказал со вздохом:

– Мне ничего не лезет в голову. Разве что призвать сюда армию священников.

Я бросил в его сторону острый взгляд. Эта идея все чаще приходит и мне в голову, хотя я предпочел бы призвать их попозже.

– В общем, – сказал я и поднялся, – задача вам ясна. Ищите варианты, как решить без особой крови. Продумывайте, как укрепить такие связи, чтобы на благо, а не как у нас чаще всего да еще с дурными песнями!

Бобик, как чуял, примчался со всех ног, я потрепал его по башке, чувствуя себя так, будто глажу башню танка, поискал взглядом арбогастра.

– А Зайчик где?.. Видишь, понимает, черномордый, что я весьма занят. А тебе все по фигу…

Он завилял хвостом и даже задом, подтверждая, что ему в самом деле по фигу, чем я занят, хочет лежать у моих ног то на пузе, то на боку, то вовсе свернувшись калачиком, и даже на спине, это так здорово, когда кверху лапами, хошь покажу?

– Не хочу, – ответил я. – Я отлучусь ненадолго, обещаю. Тебе в Маркусе будет скучно.

Он в обиде подпрыгнул на всех четырех, как это скучно? Ему нигде не бывает скучно! И вообще что такое скучно?

Когда я отбивался от его просьб взять с собой да куда угодно, в сторонке возник размытый силуэт в длинном плаще и в широкополой шляпе с обвисшими краями. Судя по мерцающему воздуху, защита от посторонних взглядов достаточно мощная.

– Сэр Ричард, – донесся шепот, – срочные вопросы…

– Некогда, – ответил я, – отлучусь надолго. Хотя можете со мной.

– Спасибо.

Маркус выдвинул и опустил трап уже без задержек, не опустил, а почти выстрелил, повторяющиеся действия усваивает быстро, а затем внес меня наверх, как на скоростном эскалаторе.

Карл-Антон успел вскочить на трап тоже, а когда оказались в Маркусе, торопливо отошел в сторону.

– Прекрасно, – сказал я с чувством, которое Маркус, надеюсь, уловил, – я тебя люблю! Мне с тобой хорошо и здорово. Мы с тобой прекрасно соуживаемся.

Хотел сказать, что и взаимопомогаем, но ему какое от меня помогание, так что игра пока в одни ворота. Возможно, это рудимент, остаток программы, когда должен быть с человеком, в смысле, с более высоким разумом, хотя, возможно, это не рудимент, а ощущение, что с более развитым разумом надежнее существовать, тот вовремя заметит опасность и успеет предупредить, а то и вовсе спасет.

Карл-Антон вышел из незримости, я предупредил:

– Только не пускайтесь во всякие тут исследования!.. В самом Маркусе.

– Ваше величество, – сказал он торопливо, – это же какие возможности!

– Знаете, сколько здесь горячих голов сгинуло? И жаба не кумкнула. Есть места, куда и мне лучше не соваться. Маркус сожрет и не заметит. Не сам сожрет, а его желудок или иммунная система. Мы для него меньше, чем пара микробов.