Евгений Мисюрин - Варадеро не будет

Напрягало отсутствие хлеба и специй, но сделать пока с этим было ничего нельзя. А ещё деятельная натура снова молодого человека требовала занятия. Даже будучи стариком, Моторин никогда не сидел сложа руки, а уж получив кипучее энергией юное тело, совершенно не собирался просиживать весь год без интересного дела.

Сначала он задумал установить на ручье водяное колесо для зарядки батарей. Даже прикинул расход алюминия, подшипников, проводов и прочих материалов. Но снова решил не вступать в возможный конфликт, поэтому потратил целую неделю на то, чтобы собрать конструкцию из дерева. Уверенность в правильности решения придал тот факт, что дуб совершенно не подвержен разлагающему действию воды, а наоборот, проведя в ней долгое время, становится тёмным и твёрдым. Так что из контейнера пришлось взять только подшипники и провода. Даже шестерни получилось вырезать дубовые.

Батарейки охотно заряжались и ещё через неделю можно было не опасаться остаться без электричества. Что-то нужно было делать дальше. И тогда Моторину пришла в голову гениальная идея.

Если в начале лета ехать в город рано, а осенью поздно, то стоит съездить сейчас. Например, продать самородок, а заодно присмотреться. Пашка открыл карты и радостно отметил, что в двадцать первом веке совсем рядом, всего в паре сотен километров, расположен город Чаттануга. В голове сама собой заиграла знакомая с детства джазовая мелодия, и в Чаттанугу захотелось ещё сильнее. Судя по данным из ноутбука, основан он в середине девятнадцатого века, а сейчас, может, там уже и знаменитый «чу-чу» ходит. Правда, по реке до города придётся добираться сквозь лабиринт притоков и проток, поэтому надо как-то отмечать пройденный путь.

На следующий день были готовы двадцать досок с указателями в виде стрелок. Моторин планировал прибивать их к деревьям там, где русла будут сливаться, чтобы на обратном пути точно знать, в какое из них заворачивать. Ещё день ушёл на изготовление уключины и винта. На надувной лодке был транец, но рассчитанный на обычный подвесной мотор. Которого, по старой русской традиции, в контейнере не оказалось.

Зато нашлась аккумуляторная дрель, переоборудованная под графеновые батарейки. Расчёты показали, что трёх аккумуляторов инструменту хватит на семьсот двадцать часов работы с полной нагрузкой. Целый месяц. А значит, можно вставить в дрель метровый шток, на конец ему приделать винт, а к транцу прикрутить уключину с подшипником. И лодка готова.

Винт был отлит из алюминия. На уключину пошла стальная полоса. Три часа работы и, казалось бы, можно отправляться. Но только если не задумываться о питании. Так что следующий день Моторин посвятил копчёному мясу. Много брать не стал, пяти килограммов должно хватить за глаза. Тем более, хоть оно и копчёное, на жаре долго не хранится.

Лодка была надута в шесть утра, ещё полчаса ушло на сборы, и вот уже Пашка выписывает кренделя вдоль излучины, примеряясь к ходу моторки. Убедившись, что ничего не забыл, включая самородок, термос, аптечку, молоток, и указатели, Моторин запер контейнер на навесной замок и отправился в путь.

О том, что не взял в дорогу сачок, молодой человек пожалел уже через час. Вспугнутая мотором рыба, так и норовила сама запрыгнуть в руки. Одним сачком, без снастей, можно было сразу решить проблему питания. А так вечером осталось довольствоваться двумя голавлями, правда, каждый с локоть длиной. Первый запрыгнул в лодку сам, причём сзади, а второго Пашка ловко сбил на лету кулаком. Впрочем, на вкусе рыбы удар не сказался.

Следующий день был отмечен тремя указателями, прибитыми в местах впадения сначала ручья, потом речушки, а дальше уже более или менее реки. Моторин не посмотрел, как называется эта водная артерия, но был уверен, что напрямую то, что он проплыл за световой день, можно было пройти за пару часов, настолько река петляла. Только ближе к закату, когда в лодке уже лежали целых три голавля, река одумалась, выправила русло и разлилась на пару сотен метров.

Течение угомонилось. Казалось, река, приняв проверку Моторина на управление лодкой в сложных условиях, успокоилась. Теперь она демонстрировала путешественнику всё величие местного неба, обрамлённого кружевом деревьев по берегам. Ни волны, ни звука. Даже рыба бьёт крайне редко, боясь нарушить красоту заходящего солнца в отражении.

И только одинокий человек, стоя на прибрежном утёсе, внимательно всматривается в лодку, приложив для верности ладонь ко лбу козырьком.

Человек? Почти против солнца видно плохо, но сомнения нет. Заметив ответный взгляд, наблюдатель плюхнулся на скалу и, судя по судорожному движению кустов, куда-то отполз.

Моторин тут же свернул к берегу. Подвесить лодку к дереву, вещи в рюкзак, на виду лишь нож на поясе, да самострел за спиной. Пять минут альпинизма, и вот он уже на том самом утёсе.

Место наблюдателя оказалось неплохо оборудовано. Навалена небольшая копна травы, чтобы мягче было сидеть, ветки в двух местах аккуратно подрезаны. Человек здесь стоял явно неслучайно. Тем более, от скалы вглубь берега шла едва заметная тропинка.

Которая вскоре привела путешественника к вырубке. Кто-то очистил от леса довольно большую площадь и поставил на ней… Моторин даже протёр глаза. Точно, классические индейские вигвамы, которые на самом деле называются «типи». Деревянные конусы, обшитые шкурами. Самый большой стоял ближе всех к тропе, следом за ним виднелись ещё два. Ближе к деревьям темнело приземистое деревянное здание с плоской крышей. Пашка остановился на открытом месте и огляделся.

– Есть кто живой? – громко спросил он.

Серый меховой полог, похоже, из волчьей шкуры, откинулся, и к нему, пригнувшись, вышел немолодой мужчина. Длинные чёрные волосы, заплетённые в свободную косу, загорелое обветренное лицо, внимательные карие глаза. И кто сказал, что индейцы краснокожие? Нормальный мужик с обычным цветом лица человека, живущего на природе. На щеках тонкие тёмные морщинки, ни усов, ни бороды, нос прямой и длинный, брови густые. Людей с подобными лицами в России на дюжину двенадцать. Ростом он оказался чуть выше Моторина, да малость пошире в плечах, одет в кожаные штаны швами наружу, меховые тапочки и кожаный жилет. Стоит, смотрит, молчит.

– Hi, – попытался обратиться Пашка на английском. – I’s going by you and saw the man on the rock. I’m just voyager and will not hurt you.

Индеец внимательно вслушивался, но никак не отреагировал на английскую речь. Постоял ещё мгновение и скрылся в вигваме. Тут же появился вновь и приглашающе махнул гостю рукой. Оказалось, с противоположной стороны жилища горел скромный костерок, а рядом, прямо на земле, был расстелен широкий кожаный дастархан.

Правда сперва походный стол пустовал, но стоило мужчинам на него присесть, как невесть откуда появилась молодая девушка в длинном, почти до пят, светлом кожаном платье без рукавов, тоже, кстати, швами наружу. Лицом она настолько походила на хозяина, что в их родстве сомневаться не приходилось. Явно дочь. В руке девушка держала глиняную крынку и стопку лепёшек. Она грациозно присела, не спуская с Моторина смеющихся глаз, поставила продукты перед отцом, и тут же ушла, бросив напоследок на гостя ещё один хитрый взгляд.