Рин Чупеко - Костяная ведьма

– Чары, – бросила через плечо леди Микаэла, не отрываясь от книги.

Чуть позже я узнала, что читать на ходу было у нее в привычке. Она и со мной поделилась книгой из своей коллекции, но очень скоро от езды на лошади я натерла бедра, и боль все время мешала чтению.

– Слабейшая из магий. И по большей части безвредная. Позволяет людям потешить свое самолюбие, однако мы, аши, видим их истинные лица.

Мы проехали мимо разноцветных флагов и ярких перьев. Рынок утопал в многочисленных запахах: от свежего мятного благоухания растений в горшках до дразнящих ароматов жареной еды и горячего хлеба. В эту минуту живот напомнил мне, что за последние несколько часов я не ела ничего, кроме полоски вяленой говядины. Каждую дверь украшали вывески с обещаниями процветания и удачи. Проезжали телеги. Дети пробегали мимо стариков с охапками вещей. Временами проплывал богато украшенный экипаж, пассажиры которого едва поворачивали головы в нашу сторону.

Я предполагала, что леди Микаэла поведет нас в гавань. По ее словам, самый быстрый путь до Киона – отчалить на корабле из одалийского порта в Ниве. В отличие от него дорога по суше займет целый месяц. Когда она миновала улицу, ведущую к причалу с рядами кораблей, и повернула к замку Одалии, я удивилась.

– Ночь по просьбе короля Телемайна мы проведем во дворце, – сказала аша. – Наступает весеннее равноденствие, и каждый год я рисую руну Сердца для детей Нива. Отплываем мы завтра рано утром на первом корабле до Киона. Говори, Фокс. Я же вижу по твоему лицу, что ты хочешь что-то спросить.

– Госпожа, не хочу вас обидеть, но многие одалийцы считают плохой приметой предлагать кров, даже на ночь, Костяной ведьме. А для правителя Одалии такое решение станет погибелью. Как вам удалось убедить короля?

– Он сам предложил. Убедил королевского канцлера и управляющего дворцом, пусть и не сразу, а больше о нашей договоренности никому не известно. – Она слабо улыбнулась. – И предвосхищая ваш вопрос: нет, я не принуждала его. Рисовать руну Сердца для большого числа людей – утомительное занятие, но я делаю это в знак благодарности его величеству.

Я не знала, как относиться к королю, которого считала ответственным за гибель Фокса, однако мой брат, пожав плечами, сказал: такова солдатская участь, и если обвинять короля в каждой ране, убийстве и смерти, то в королевстве не останется армии.

– Но разве так не будет лучше? – спросила я, когда мы спешились. К нам тут же подбежали королевские конюхи, чтобы принять поводья лошадей. – Нет армии – нет войны.

Внезапно Фокс рассмеялся, его грудь при этом даже не дрогнула.

– Глупышка. Ты еще не стала ашей, а уже разбираешься в королевских играх? Я уж точно нет.

В это время года замок был открыт для всех желающих – таков обычай, как и празднование весеннего равноденствия. С помощью магии жители города подводили себе брови. Заклинаниями подкрашивали губы алым и делали их полнее, щеки покрывали румянами. Я чувствовала чары, вплетенные в их одежду. О некоторых заклинаниях мне рассказала леди Микаэла, чтобы я могла запомнить свои ощущения от них. Некоторые дамы придавали изящества своим шляпкам, а мужчины – важности своим фракам. Так, одна женщина попыталась свою вычурную шляпу сделать более элегантной. Но на меня ее чары не действовали. Я видела перед собой кучу перьев, словно в прошлой жизни она напала на неуклюжую утку и теперь носила ее кожу. От этой мысли я засмеялась.

– Для чего они так делают? – спросила я у Микаэлы. – Зачем тратят на это магию?

– Таковы прихоти богачей, – ответила она, пожав затянутым в шелк плечом. – Они заказывают в мастерских наряды и называют это модой или просят аптекарей разукрасить им лица и зовут это красотой. Ты родилась в деревне, а потому не понимаешь городских порядков. Городские богачи не похожи на пчел, которые вместе работают в улье и делят мед на всех. Они как обезьяны в джунглях красуются своими красными задами и бьют себя в грудь, потому что боятся быть изгнанными из стаи, если проявят слабость. Для такого рода магии подходят даже самые плохие рунные ягоды, так что мы им не препятствуем.

– Поэтому вы не используете магию, как они?

Леди Микаэла усмехнулась:

– Использую, но совсем немного. С одной лишь разницей: она настолько тонко вплетена в мое хуа , что ее невозможно различить.

В этой части города ведьму тоже узнавали и тут же расступались перед нами. Я шла с опущенной головой, разглядывая землю под ногами с большим интересом, чем самих горожан. Леди Микаэла уже привыкла к молчанию, а потому держала голову высоко поднятой, на ее губах играла загадочная улыбка. Шествие замыкал Фокс и не обращал никакого внимания на шарахающихся от него людей.

У ворот замка гостей встречали король и его сын. Король Телемайн оказался крупным мужчиной необычайно высокого роста. Его легче было представить в пылу сражений или после кровавого поединка, чем в богатых атласных одеждах фиолетового цвета и с короной на два размера меньше головы. Большая черная борода закрывала тонкий, как нитка, рот, а ярко-зеленые глаза были скорее проницательными, чем мудрыми. Размер стеклянного сердца тоже был под стать: в два раза больше моего, но на его массивной груди смотрелось уместно. Рядом с ним стоял юноша на год или два старше меня, с небольшой короной на голове. Несмотря на все сходство, глаза сына отличались от отцовских, подобных твердому непрозрачному нефриту. Словно глубокие добрые изумруды, они улыбались вопреки серьезному лицу. Без сомнения, красивее мальчика я не встречала. Когда он перехватил мой взгляд, я тут же отвела глаза, отчаянно стараясь не краснеть.

– Леди Микаэла, – вышел вперед король Телемайн. Его большие руки накрыли ладонь аши, спрятав ее от взоров окружающих. – Большое спасибо, что вы, как и всегда, посетили нас.

– Для меня это честь, как и всегда. Сегодня собралось много людей. Сколько здесь детей со стеклянными сердцами?

– Всего четыреста восемьдесят.

Я вздрогнула. В Найтскроссе год считается удачным, если в день весеннего равноденствия собирается более двадцати детей тринадцати лет.

– Тогда нам точно не стоит откладывать начало. Уже темнеет. Кстати, это моя ученица, Тия Пехлеви, и ее брат Фокс.

– Я очарован.

Король Телемайн был опытным правителем. Его стеклянное сердце на долю секунды вспыхнуло оранжевым. Меня охватило беспричинное негодование, и я тут же позабыла о смущении:

– Вовсе нет.

Король Телемайн и Микаэла обернулись ко мне: мужчина смотрел с любопытством, аша – предостерегающе.

Еще можно понять его безразличие по поводу появления в королевстве очередной Костяной ведьмы, но Фокс – совсем другое дело.