Ирина Котова - Королевская кровь. Расколотый мир

Мхи мягко пружинили под ногами девушки, хлюпала вода, голова кружилась, и в глазах темнело от голода и слабости. Принцессу повело в сторону, и она едва не свалилась, но устояла, юркнула за толстый папоротник и застыла.

Паук с тонким присвистом прошел мимо – она подождала немного, выглянула. Он топтался неподалеку, раскачиваясь на мохнатых ножищах и словно принюхиваясь. Принцесса тихонько юркнула обратно… услышала близкий присвист, подняла глаза и замерла, сползая по стволу на землю: прямо перед ней стоял второй паучище, еще крупнее первого. Он булькнул что-то – наверное, молитву своему паучиному богу за нежданную добычу, – раскрыл челюсти, чтобы схватить, разорвать, сожрать! Алинка попыталась завизжать, но горло от ужаса свело, и она засипела, вжимаясь в дерево, – как вдруг паука протаранили в бок, и вторые гигантские челюсти с хрустом выломали ему одну из ног.

Лес заполнился раздраженным свистом и клекотом. Чудовищные насекомые то разбегались друг от друга, то сталкивались, с остервенением отрывая друг другу лапы, куски брони, пытаясь попасть в сочленения внешнего скелета. Пару раз мохнатые туши проносились совсем рядом с принцессой, которая осторожно отползала назад, пока не оказалась достаточно далеко от увлеченных дракой арахноидов и не припустила по лесу вдоль реки.

Бежала Алина, оглядываясь на далекий рев и свист, тяжело вдыхая влажный воздух и припадая на раненую ногу, по которой лилась кровь, – от страха не заметила на пути пенек от папоротника с острыми краями и пропорола ее. Принцессе казалось, что за ней гонятся уже оба чудовища, и остановилась Алинка только тогда, когда в лесу наступила тишина. То ли убежала достаточно далеко, то ли кто-то победил, то ли можно надеяться, что оба сдохли… в любом случае больше бежать она не могла – согнулась пополам, восстанавливая дыхание. Сердце стучало как ненормальное, в груди болело, все тело было мокрым.

– А если тут еще один паук живет? – она со страхом огляделась, посмотрела вверх, пытаясь разглядеть зеленоватую паутину. Зеленый и черный, похоже, были преобладающими цветами местной фауны. Но паутины не было, и Алина похромала к воде. Смыла кровь, которая текла не переставая, сорвала мха, приложила к ране. Напилась, жадно глядя на собравшихся на ее кровь рыб. И побрела искать убежище.

Алинке повезло: шагах в тридцати от реки лежал поваленный папоротник. Ствол оказался толстым, полым, и не под силу никакому пауку было прокусить его или забраться внутрь. Принцесса еще пошурудила внутри палкой – вдруг там живет какой-нибудь младший собрат паука или иная живность. Но там было пусто.

А еще здесь очень знакомо и вкусно пахло грибами. Алина даже слюну сглотнула, обошла ствол и облизнулась, падая на колени. Из-под начавшей подгнивать древесины росли высокие, сморщенные, похожие на рудложские сморчки грибы. Целый подстволок грибов.

Она сорвала один, осторожно попробовала – и застонала от удовольствия. Ни горчинки, ни кислинки, приятный грибной вкус. Принцесса сорвала штук двадцать грибов, прижала их к голой груди и, памятуя о пауках, полезла внутрь ствола. И там уже жадно, захлебываясь и задыхаясь от голода, съела их все. Не остановил ее ни хрустящий на зубах песок, ни мысль, что не стоит так наедаться после голодания. И только когда последний гриб был доеден, а в желудке наконец-то поселилась сытость, Алина растянулась внутри ствола и стала думать.

Она, оставшаяся в этом страшном и странном мире, не понимала, что с ней происходит. И воспринимала себя как Алину с Туры – вся память была при ней и все знания. Но в то же время как, как могло быть так, чтобы она одновременно находилась и здесь, и там? Может, это все-таки странные сны? Или кто-то ее заколдовал?

Сломав голову и так и не додумавшись до чего-то вразумительного, Алинка повернулась набок, вдыхая сыроватый запах подгнивающего папоротника, подложила руки под щеку и, прикрывшись пушистым крылом, продолжила думать.

Факт есть факт: она находится здесь, и ее могут ранить, а значит, и убить тоже. Поэтому попытки понять, что происходит, оставим на потом. Сейчас нужно оценить ситуацию, в которой она оказалась. И как быть дальше? Рано или поздно она наткнется на какое-нибудь чудовище, как эти паучища, и не успеет убежать. И что?

Алинка вытерла снова покатившиеся из глаз слезы и тяжело вздохнула. Меньше эмоций. Анализируй, Богуславская.

Пауки – крупные, хищные, конкурирующие друг с другом за добычу, стремящиеся уничтожить собратьев по виду. Вряд ли на охотничьих угодьях одного из них может обитать другой крупный хищник. Хоть в этом можно быть спокойной. И даже если они не поубивали друг друга, то оба искалечены – каждый лишился нескольких лап как минимум. Значит, передвигаться быстро не могут. И слава богам. Хоть тут немного повезло. А дальше… надо выживать. Выживать, изучать место, в которое она попала. И думать, как спастись. Может, здесь есть еще такие, как она?

Грибов хватило на несколько дней. Алинка понемногу изучала окрестности, ела все, что могло быть относительно съедобным. И каждую секунду ждала, что вот-вот все решится. Что кто-то придет и спасет ее.

Ей снились сны. Там, в этих снах, она-с-Туры готовилась к экзамену, участвовала в возвращении Полины, завтракала за восхитительным, полным готовой еды столом. Там она была не одна. Точнее, та-Алина была не одна. А она, та-что-здесь, получается, никому не нужна? Ее забирать не нужно?

Надежда сменялась тоской и слезами, слезы – глухим отчаянием. Она так и жила в стволе: в нем оказалось хорошо прятаться от набегающих мощных гроз, из-за которых река разливалась почти до ее убежища, а папоротники раскачивались так, что, казалось, сейчас обрушатся и похоронят ее под стволами. Алинкино существование свелось к первобытному поиску еды и избеганию опасностей. Принцесса нашла еще грибные полянки, выполола чуть ли не все водные растения вдоль берега, натыкалась на ягодные кусты, неоднократно видела и жирных птиц, и мелких оленей, и каких-то зверьков, похожих на грызунов, и крупную рыбу, и странных ящериц – на двух задних лапах, размером с гуся, с крыльями, которыми они, однако, не пользовались.

Один раз вдоль реки, спасаясь от дождя, прошло стадо тха-охонгов, и она тряслась в своем стволе, ожидая, пока опасность минует. Несколько раз ее убежище прошивали чудовищные лапы, и только чудом принцессу не задело.

Не видела Алина только людей. Но и пауков, слава богам, тоже видно не было.

В момент, когда она-вернувшаяся-на-Туру вновь «выпала» сюда, ее оставшаяся здесь половинка как раз отправилась на очередную разведку. В окрестностях она уже попаслась так, что выела все съедобное и условно съедобное дочиста, и в животе снова было пусто. И на заросли ягодных кустов Алина-оставшаяся-здесь набрела буквально за пару минут до того, как половинки снова объединились…