Василий Лягоскин - Серая Мышка. Первый том о приключениях подполковника Натальи Крупиной

Пассажиры, скорее всего, об этом не догадывались; большинство из них уже нырнули руками в сумки, карманы – за кошельками. А один из двух передних действительно закричал, хоть и не так цветисто, как предполагала Наталья:

– Сидеть! Сидеть! Сидеть!..

Очередь из «Бизона» почти вся ушла прямо вверх, прошив крышу. Лишь две визгнули, затерявшись в задней части вагона и заставив Леху опять матюгнуться, а потом скривить физиономию в пренебрежительной улыбке – так же, как и двух молодых бойцов-курьеров. Так они отреагировали на бросок Крупиной под сидение своей лавки. Она сейчас собрала своей курткой всю грязь, что не успели вымести уборщики, и один из двух парней процедил сквозь зубы:

– Подстилка!

– Зато я сейчас практически вся в мертвой зоне, и контролирую и вашу четверку, и весь вагон – по ногам, – ответила ему мысленно Наталья, едва удержавшись от улыбки.

Она сейчас не сомневалась, что Волчара отметил ее стремительный нырок под сиденье, и задаст себе потом вопрос: «Что за тетка здесь такая, умеющая двигаться как опытный боец?». Если, конечно он вообще будет в состоянии задавать и себе, и другим какие-то вопросы.

Тройка курьеров была готова к бою. Крупину они не то, чтобы вычеркнули из всех списков; просто посчитали, что уж с ее-то стороны им ничего не грозит.

– А зря, – подумала Наталья – время подумать на отвлеченные темы пока было, – в лучшие годы подполковника Крупину в рукопашной могли одолеть разве что четверо противников – вместе; да и те были не самыми последними рукопашниками Комитета. Теперь нет ни Комитета, ни вообще Союза Советских… И из тех четверых остался в живых только один, оказавшийся заклятым врагом.

О нем она не хотела вспоминать все эти долгие семь лет; постаралась выкинуть его из головы и теперь. Тем более, что качок – потрошитель кошельков – неумолимо приближался ко второй половине вагона. Вот его ноги задержались рядом с другими – в фирменной джинсе и добротных полуботинках, явно принадлежащих «хвосту». Последний дернулся – опять таки судя по ногам – но быстрее отреагировал на эту попытку вскочить бандит у дверей. Его палец очевидно уже готов был нажать на курок автомата, и выполнил команду даже быстрее, чем ее донесли нервные окончания. «Бизон» тихо, как швейная машинка, прострекотал, и Наталья увидела «хвоста» целиком – от джинсы и полуботинок до искаженного болью лица и руки, зажимающей куртку там, где расползалось большое темное пятно.

Дело у потрошителя пошло быстрее, судя по тому, как шустрее он стал продвигаться по проходу. Наконец его тяжелые башмаки миновали последний ряд скамеек, занятых пассажирами, и ускорились, направляясь теперь прямо к четверке и невидной для него Крупиной. Секунды стремительно бежали, приближая электричку к следующей остановке – туда, где должны были высадиться победители.

– Или победитель, – поправила себя Наталья, наконец-то увидевшая бандита целиком.

Парень ее вниманием не удостоил; он почти опустил руку с автоматом к полу. Даже к такому легкому, по сравнению со многими другими, стволу надо было привыкнуть. Парень же, как правильно отметила еще раньше Крупина, взял его в руки впервые. В другой руке он держал сумку, унизительно тощую для такой грозной физиономии, и еще более грозного оружия. Наталью качок так и не заметил, или не захотел замечать. Он сразу остановился напротив четверки, и начал поднимать руку с «Бизоном», который держал как пистолет. В следующий момент он дернулся, напоровшись грудью на два сухих выстрела.

Волчара даже не попытался договориться с парнем.

– Совершенно правильно, – одобрила его действия Крупина оттуда же, с пола, – хотя с такого расстояния хватило бы и одного выстрела.

Тогда пистолет успел бы остановить не только автоматчика, рванувшегося к ним от передней двери, но и Леху, который секунды полторы изображал из себя застывший столб. А потом он все-таки успел, раньше Волчары. Леха нажал на курок, и не отпускал его, пока не начинил маленькими злыми пульками сначала Серегу с Пашкой, один из которых и должен был держать его под прицелом. Вместо этого парни тупо переводили взгляды с пистолета Волчары на парня, упавшего к их ногам. Потом они уже ничего не переводили, потому что из их глаз, как и из здоровых молодых тел жизнь вытекла – быстро и безвозвратно. А стальной град переместился на Волчару, так и не успевшего повернуть к нему ствол пистолета. Они отбросили тело командира курьеров на скамью, и нашли новую жертву – «якоря». Жертва эта была большая, удобная и не требовала много времени для прицеливания.

«Якорь» умер мгновенно, прошитый остатком очереди в грудь и лицо. И тяжелая сумка, в которую он вцепился в последние мгновения своей жизни, не помогла – пули пронзили тело чуть выше ее. Будь этот курьер поменьше размерами, сумка могла бы спасти его, потому что Наталья поняла – по звуку – что в ней находится что-то очень напоминавшее бронированный кейс. Впрочем, несколько пуль попало и в изумленное багровое лицо, которое тут же стало страшным, рваным. Но Крупина не отвела взгляда в сторону; видела когда-то картины и поужасней. Она автоматически фиксировала все, что видела из-под своей скамьи, и прежде всего – Лехины ноги.

Наконец он двинулся вперед. Наталья сначала увидела его побелевший палец, застывший на курке «Бизона», который сейчас был не опасней любой другой железяки, равной ему по весу и размерам. Затем показалось и Лехино лицо – по-прежнему белое, с вытаращенными глазами. В них сейчас не было ничего разумного; метался лишь тупой безграничный ужас.

Согласно тем же законам видеожанра, он должен был сейчас браво подойти к одному из мертвых противников, и тупым носком ботинка перевернуть безвольную голову с одной стороны на другое. И еще процедить что-то сквозь зубы. В реальной же жизни он не успел сделать ничего. Не пожелал, а скорее, не успел. Потому что Наталья решила, что пришло ее время. Ее рывка из-под скамьи не заметил никто в вагоне, включая Леху, к которому этот рывок был направлен. В этом было высшее мастерство; прыжок должен быть не сильным, не эффектным – но точным и максимально эффективным.

Удар в вытянутую к месту кровавой бойни шею качка был еще больше стремительным, а для Лехи еще и милосердным, почти ласковым. Парень не упал, не умер на месте, как можно было ожидать. Его просто повело в сторону, как после мощного алкогольного удара по мозгам. Такого потерявшего всякие ориентиры человека можно было легко вести перед собой, подталкивая в спину; таким он и был нужен Крупиной. Наталья легонько толкнула парня на скамью, где сидела раньше сама. Электричка в это мгновение, наконец, остановилась, зашипев воздухом, который открывал двери. Значит, у Крупиной было не больше минуты, чтобы завершись все свои дела в вагоне номер пять. Ей еще нужно было разобраться с единственным участником разборки, который остался невредимым, если конечно не считать ее саму. А может и меньше минуты – если у «хвоста» в соседнем вагоне, по всем правилам, был напарник. Очередей из «Бизонов» он мог и не слышать, но товарищ Макаров говорил гораздо громче.