Вея Руспринг - Плен. Роман

– Дара везут к нам, Грожит Вирович, – закончила на низкой ноте секретарша.

– Снять защиту по всему воздушному периметру, отменить старты, включить режим экстренного приема судов. Подготовить барокамеру. Подготовить операционную. Реанимационную бригаду в приемник. Пять литров заменителя крови поставить в резоклаву. Вызовите Звягова и Дергачеву. С р о ч н о!!!

Экран мгновенно погас, но ошарашенный отец все еще продолжал стоять, согнувшись над столом. Он перевел взгляд на лежащие ладони. Вокруг них образовались мутные пятна пота. Грожит поднял правую руку и отсутствующим взглядом смотрел, как она предательски дрожит.

Что есть силы он ударил о стол кулаком. На паркет закапали густые капли крови.

Постин без промедления проверки безопасности влетел на территорию клиники.

С реанимационной бригадой сам Грожит встретил скорую, чем вызвал не малый интерес будущих пациентов. Все слышали о великом таланте этого человека. Счастьем было попасть в его клинику, а рассчитывать на операцию под его руководством могли единицы, а похвалиться тем, что сам бог хирургии прикасался к их телу, здесь не надеялся никто, впрочем, как и просто увидеть гуру медицины.

Грожит поторопился осмотреть сына. Увиденное оптимизма отцу не прибавило.

– Пап, где Светгора? – попытался встать Дар.

Отец остановил движение сына и спросил, как можно ласковее:

– Какая Светгора, сынок?

Дар снова попытался встать, но отец его удержал.

– Здесь нет никакой Светгоры.

– Грожит Вирович, – позвал реаниматолог, – здесь вторая.

– Куда её?

– В областную?

– Пап, это Светгора, – застонал Дар, – спаси её.

– У тебя еще сотни таких…

Отец осекся и произнес привычную фразу:

– Везите пациенту в хирургию.

Смотря на заметавшегося сына решительно заявил:

– Я буду оперировать.

– Остановка дыхания, – выпучив глаза сообщила медсестра, крепящая капельницу к каталке Дара.

– В реанимацию! – взвыл Грожит.

«Сто девять, сто восемь, сто семь» – мысленно считал отец уходящие с каждой секундой капли жизни из тела сына. Руки что-то делали, голос что-то говорил, а в голове маятник отбивал: «Сто. Девяносто девять…».

«Аппарат Козырева» монотонно пищал.

Никогда этот звук не приносил столько боли врачу, ежедневно встречающему смерть. Грожит зажмурился и все его существо стало непроницаемой тишиной, старающейся разорвать монолитный сигнал окончания жизнедеятельности.

– Грожит Вирович! Грожит Вирович! – медсестра неуверенно прикоснулась к предплечью руководителя.

Хирург посмотрел на «Аппарат Козырева», тот поприветствовал его прерывистыми звуками.

– Продолжаем? Давление в норме…

– Продолжаем! – заорал владелец клиники.

Весь персонал замер. Дергачева подошла вплотную к начальнику:

– Грожит, тебе лучше покинуть операционную. Мы с Иваном справимся. Он будет оперировать, а я вести. Все будет хорошо.

– Нет! – взвыл Грожит так, что медсестра уронила пинцет и он, пружиня «заплясал» по кафельному полу.

Расчетливый ум хирурга в несколько секунд победил эмоции, и руководитель клиники добавил четко и взвешенно:

– Ты будешь оперировать, а Звягов вести.

– Хорошо, – согласилась женщина-врач.

Выйдя из операционной, минуя широкие холлы, хирург направился кротчайшим маршрутом в кабинет. Там у него есть выход в сеть клиники, и он сможет наблюдать за ходом операции.

Не понимая всего происходящего, солнце лапало ядовитыми лучами натуральные березы. Те, как отпетые проститутки радовались вниманию и всеми своими частями колыхались в любовном экстазе. От этой вакханалии по больничному коридору скакали радужные пятна.

Хирург наступил на одно из них, конечно зная, что оно упадет на полированный до блеска ботинок и тогда он пнет его со всей силы. Но этого не произошло. Широкая тень дежурного хирурга легла плотной полосой преграждая путь гуру медицины.

– Грожит Вирович, как поступаем с девушкой? – спросил видимо подготовившийся к операции подчиненный.

Зная непредсказуемый и заносчивый характер начальника вопросы персонал старался задавать крайне редко, а два подряд только в случае крайней необходимости. Помолчав хирург использовал лимит и задал второй вопрос:

– Вы будете оперировать?

Владелец клиники посмотрел на выросшую перед ним фигуру подчиненного. Это он – рядовой хирург спас – это дурацкое пятно от расправы. Сейчас на его спине их десятки скачут и радуются… Радуются…

– Нет, – спокойно ответил Грожит, – оперируйте Вы.

Обойдя врача, как круизный лайнер риф неожиданно сам для себя хозяин клиники добавил:

– Я Вам доверяю.

– Хорошо, – потерявший бдительность из-за внезапной похвалы строго начальника разговорился дежурный хирург, – мы уже проводим переливание…

– Какое переливание? Кто разрешил? Вы еще импланты ей поставьте! Зашить и под раствор глюкозы! Что стоите? Идите свою зарплату спасайте! Я проверю сколько литров заменителя крови Вы потратили!

Войдя в кабинет первым делом хозяин клиники перевел кресло в рабочее положение. Роскошный предмет мебели выпустил роговые подлокотники, ножки из слоновой кости и твердо встал на паркет.

Не обращая внимания на так полюбившуюся экзотическую красоту Грожит включил экран. Появился общий вид со всех камер. Оставил два в операционных. Убедился, что девчонку отключили от аппарата переливания крови и выключил второй. На весь экран осталась операционная, в которой его сын – носитель биоматериала пригодного для имплантации своему создателю боролся за жизнь.

Точными движениями пальцев, несмотря на пульт управления, врач перевел режим на хирургический план рассчитанный новейшей системой ВРС. Сравнил работу хирургического аппарата и действия ведущего хирурга. Отступлений не было. Опытным глазом заметил два мелких сосуда, которым система дала минус риска. В это же время Дергачева зажала один из них. Второй не рискнула.

«Чтобы не дала сбой система, выполняющая основную хирургическую работу и не терять время на перепланировку.

Ладно. Согласен. Хорошо», – мысленно комментировал руководитель клиники работу подопечных, спасавших его сына, а по сути – самого работодателя.

Умирающий закат окрасил кабинет в багровые тона. Проститутки березы сникли.

«Завтра. Завтра еще погуляете», – размышлял Грожит с благосклонностью к недавно ненавистным деревьям, отгоняя свойственное только людям предчувствие, свербевшее мыслью о перемене настроения.

Операция закончилась три часа назад. По всем показателям успешно. Состояние Дара стабильно-тяжелое. Что значит стабильно? Он стабильно подвергся радиации. Да, его доставили в течение десяти минут, обработали в барокамере, заменили кровь, усилили регенерацию кожных покровов. Усилили, но не произвели имплантацию. По распоряжению Дара он запретил всякое вживление ему искусственных, инородных тел в том числе частей тел других людей. Отцу этого и не надо было. Ему нужен был чистый материал – пригодный для пересадки. Теперь в его распоряжении был не только донор, но и объект для исследований.