Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фехтгенерал

– Ну и наделал ты дел, парень, – приговаривал он, аккуратно отмачивая бинты. – Ладно, ладно… Не ты – так не ты. Мне все равно. Дым и зарево даже отсюда видны. Хорошо хоть форты далеко от города. Если Дурбан и захватило, только краешком.

– И поделом им. Снобам чертовым… – хмыкнула Пенелопа.

– Негоже, мисс, такому радоваться, – осуждающе глянул на нее капитан. – Хоть они и бритты, сволочи, все равно негоже.

– Это война, герр Курт, – зло сказал я. – Англичане с бурами особо не церемонились. И не церемонятся. Они ни с кем не церемонятся. Вы это прекрасно знаете.

– Так-то оно так… – охотно согласился капитан и, заглянув мне в глаза, неожиданно мягко посоветовал: – Но ты, парень, помолился бы про себя… Во искупление грехов, значит. Война войной, а о душе тоже надо подумать. Ну вот… В общем, отделался ты глубокой ссадиной и контузией. Выживешь.

– Выживу, – согласился я с ним. Попробовал прислушаться к себе, и с ужасом обнаружил, что не чувствую никакого сожаления. Зараза, не чувствую ничего, кроме удовольствия от хорошо проделанной работы. Что же я за ублюдок такой? Ей-богу, лучше бы меня в первый день переноса крокодилы сожрали!

Впрочем, приступ самобичевания очень быстро прошел, и я стал подсчитывать британский ущерб. Рвануло около полутора тысяч тонн взрывчатых веществ – это вам не шутки. Добавим погреба на крейсерах, склады в фортах… М-да… Помнится, нечто подобное случилось в порту канадского городишка Галифакс. Так вот, этот городишко потом отстраивали заново. Одна надежда на то, что Дурбан стоит поодаль, да еще за холмами. Стоп…

– Мисс Пенни, а что слышно о наступлении британцев?

Хорошенькое личико девушки зло скривилось.

– Сегодня к обеду взяли Ледисмит, – буркнула она. – Но потери у них жуткие. Все госпитали в городе заполнены. Раненые валяются прямо на улицах, а за городом устраивают новое военное кладбище.

– А перед взятием, – мрачно добавил Курт, – город был стерт с лица земли артиллерией. Буры ушли из него из-за местных жителей. А иначе им всем бы был конец. Долбаная война.

Я чуть не выматерился в голос. По плану Ледисмит должен был держаться до последнего, играя роль нашего опорного пункта в Натале. Впрочем, не все так плохо. Бриттам еще надо будет пройти перевалы в Драконовых горах. А это не так просто. Да и я здесь вроде как времени зря не теряю. После этой диверсии из-за нехватки боеприпасов наступление, возможно, затормозится… Возможно, ибо снабжение бриттов идет не только через этот порт. Чего бы еще такого учудить?

Но ничего умного в голову так и не пришло. И немудрено, эта самая голова болит так, что я вообще ни черта не соображаю.

Перевязав меня и порекомендовав «чуточку бренди» для поддержания сил, Курт ушел, оставив нас с Пенелопой вдвоем.

– Хотите, я вам поиграю? – неожиданно поинтересовалась она, поставила свой бокал на столик и достала из шкафчика футляр со скрипкой.

– С удовольствием послушаю… – здорово покривил я душой, потому что больше всего на свете хотел спать. Но и отказать ей будет форменной невежливостью. Все-таки спасительница. Дважды спасительница. Так что сами понимаете.

– Вариации на тему «Ди танти пальпити», автор – Никколо Паганини, – четко продекламировала Пенни и тронула смычком струны…

И в следующее мгновение я забыл обо всем. Она играла как богиня… нет… она была фурией, увлеченно терзающей инструмент. В глазах девушки пылал огонь, грудь бурно вздымалась, казалось, она проживает произведение, а не играет. Я никогда не был любителем скрипки, мало того, совсем не понимаю такую музыку, но это… Черт побери, прямо мурашки по коже побежали. А сама Пенни… Господи, сколько страсти в этой девушке!

Я даже вскочил, забыв о всех своих болячках.

Прозвучал последний звук. Пенелопа опустила смычок, прерывисто и хрипло вздохнула, облизала пересохшие губы…

А в следующее мгновение мы оказались в постели.

Южная Африка. Наталь. Дурбан. Яхта «Золотая Звезда»

16 июня 1900 года. 06:00

– Кажется, я уже придумала свое второе желание… – тихо муркнула Пенни и поудобнее устроилась на моем плече.

– На войну я тебя все равно не возьму… – шепнул я ей на ухо, за что удостоился чувствительного тычка кулачком.

– Какая война, Майкл? – возмутилась девушка. – Я еще не сумасшедшая. Что я там забыла?

– Тихо-тихо, ты меня сейчас искалечишь!

– Нет… – смутилась голландка. – Не хочу калечить, хочу любить… любить… любить…

Я слушал ее и не понимал, что со мной творится. После Лизхен и Франсин я зарекся вступать в серьезные отношения с дамами, но Пенни… Эта девушка поглотила меня и растворила в себе без остатка. Каждое мгновение рядом с ней казалось блаженством. Восхитительно неопытная и восхитительно страстная, она… Черт побери, у меня даже мелькнула мысль бросить всю эту чехарду и уехать в Америку вместе с ней.

Впрочем, эта мысль быстро пропала.

– Хочу любить… – Пенни затормошила меня, вырвав из размышлений. – Но… но не могу… Ну… ты понимаешь… Все-таки… – Она хмыкнула, а потом заразительно расхохоталась. – Все-таки я только что положила свою девственность на алтарь нашей любви. И теперь… кажется… даже ходить могу с трудом. Вот уж не думала, что это когда-нибудь случится… Я до тебя испытывала просто патологическую брезгливость к мужчинам. Ну чего ты молчишь? Скажи что-нибудь. Только без банальностей. Я тебя умоляю.

– Думаю, как быть, – честно сказал я. – Не хочу расставаться с тобой даже на минуту, но… но должен.

– Я знаю и принимаю это. И не собираюсь тебя удерживать, – серьезно сказала Пенелопа. И неожиданно попросила: – Расскажи мне, зачем тебе все это?

– Так получилось. Теперь это моя война.

– Но ты же не бур. А кто? Вот во мне, к примеру, намешано много разной крови. Даже славянская. Прабабка была русской. Софья… фамилия такая трудная… – Пенни смешно наморщила лоб и по слогам произнесла: – Ра-ди-ще-ва. Вот! А еще во мне есть датская, прусская и даже итальянская кровь. Вот такой салат получается.

– Надо сказать, очень вкусный салат. – Я убрал прядь волос с лица Пенелопы.

Вот оно что… Чистые голландки в подавляющем большинстве – серенькие мышки. Редко среди них попадаются красавицы. Впрочем, русская кровь все объясняет.

– И ты вкусный… – Девушка застенчиво покраснела. – Знаешь… я очень не хочу тебя терять. Как мне быть?

– Ждать меня. Я вернусь. Обязательно… – Я произнес эти слова машинально. А потом уже задумался. М-да… И куда это тебя опять заносит, мистер Игл?

Но мысли опять смешались, к тому же Пенни нашептала мне кое-что на ухо, а потом решительно, но неумело приступила к некоторому действу, о котором придется умолчать из цензурных соображений.