Дмитрий Захаров - Зона прокаженных

© Дмитрий Аркадьевич Захаров, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Голый человек припал к земле, в руке он сжимал сучковатую дубину, на спине вздулись бугры мускулов. Вепрь был огромным. Зеленая шкура лоснилась на солнце, как расплавленные изумруды, с желтых клыков стекает клейкая жидкость. В межсезонье яд хищника мало токсичен, на размеры и мощь превращают его в опасного противника. Зверь издал оглушительный рев, от которого задрожала земля, и кинулся навстречу людям. Ола охнула и упала на землю, золотая кожа покрылась алой сепию, девушка потеряла сознание. Вепрь мчался вдоль глубоко рва, намереваясь атаковать противника с тыла. Короткие уши прижаты к треугольной голове, крохотные глазки утонули в складках бугристой кожи. Он налетел на голое деревце, и вырвал его с корнем. Растение жалобно вскрикнуло, из ямки сочилась густая оранжевая кровь. Мужчина перехватил дубину – слабое оружие для встречи такого монстра! Ола тихо прошептала что-то неразборчивое, и перевернулась на спину. Золотые скулы мерцали ровным свечением, обморок перешел в глубокий сон. Ждать нападения вепря на открытой местности – равносильно самоубийству, монстр набрал скорость, дубина разлетится в щепы о каменный череп! Единственное уязвимое место на теле чудовища, это горло – тонкие переплетения синих вен едва прикрыты нежной детской кожицей. Однако зверь хитер. Он прижимает голову к груди, нагнув могучий череп, угрожающе выставляет короткие наросты над глазами, скалит длинные клыки. На черных губах закипает розовая пена, вепрь плюется как верблюд, это скорее жест угрозы, чем акт реального нападения. Однако, если слюна попадет в глаза, она разъест роговицы в считанные минуты. Человек быстро взвалил тело девушки на плечо, и побежал наперерез хищнику. Монстр сбавил шаг, в маленьких глазах светилось недоумение. Этот гигант, похожий на обычных людей, с розовой, как у енотов кожей, и густой шерстью на голове, задумал что-то необычное! Вепрь остановился, фыркнул, ударил острым копытом по земле. Человек замахнулся дубиной, и громко закричал. Голос у него звонкий, как у горных леших, но лешие худые, сутулые, и запах издают резкий и неприятный. Зверь втянул носом воздух. Незнакомец пахнет также, как обычные люди. Вот он остановился, положил дубину возле ног, и широко улыбнулся, обнажив ряд блестящих ровных зубов. Вепрь неуверенно топтался на месте – приступ ярости прошел, зеленая шкура на спине покрылась голубым налетом. Он махнул коротким хвостиком, громко фыркнул, развернулся на месте, и потрусил к высоким деревьям.

Ола открыла глаза.

– Ты дрался с ним?

– Нет… он убил дерево, и ярость ушла.

– Дерево… – тихо повторила девушка. – Смерть лишила вепря злобы. Чужая смерть забирает злобу. – Она глубоко вздохнула, золотое свечение коснулось оголенного черепа.

Нам пора… – тихо сказал он.

– Лешие?

– Скоро ночь, ты знаешь…

– Идем.

– Я могу нести тебя на руках…

– Нет! Ты – сильный, но путь далекий. Ола идет сама… – она встала на ноги, и люди двинулись вслед уходящему солнцу. В небе мерцали яркие фиолетовые зарницы – мужчина ускорил шаг. Ночью могла начаться гроза, лешие предпочитают ненастье. Люди шли по голубому полю, розовые деревья протягивали ветви, с узких листьев стекала темная, пряно пахнущая смола. Ола попробовала ее на вкус, забавно сморщилась, золотое свечение на щеках девушки покрылось рябью.

– Горько… – она прижалась к спутнику. – Будет гроза. Деревья плачут, боятся…

Радужный диск клонился к закату, черные тени неотступно следовали за беглецами. Ола скакала на носочках, пытаясь подстроится в лад размашистой ходьбы мужчины. Она запыхалась, и словно ребенок повисла у него на руке.

– Ты быстрый и сильный, но Ола устала… – девушка застенчиво опустила длинные ресницы. Мужчина, не замедляя ход, подхватил ее на руки как пушинку, и перешел на легкий бег. Девушка восхищенно присвистнула, в лучах заходящего солнца ее череп горел как расплавленная медь. По долине пронесся порыв свежего ветра, деревья заплакали, спешно покрывали черные кроны пушистой листвой. Ола прижала лицо к плечу спутника.

– Гроза! – шептала она. – Идет гроза…

Сумерки быстро окутывали землю темным плащом. На горизонте угрожающе темнел горный массив. Оттуда раздалось приглушенное шипение, раскатистый хохот, который вдруг резко оборвался, и воцарилась тишина. Несколько минут царило безмолвие, его нарушал нескончаемый плач деревьев.

– Лешие… – едва слышно прошептала Ола. – Они нас почуяли. Они идут за Олой следом, они поймают Олу, бедная, бедная Ола… – девушка готова была опять лишиться чувств.

– Черта с два! – прошептал мужчина. Он оглянулся, на западе сгущалась черная вязкая туча, похожая на уродливого бегемота. Она уверенно спускалась с гор, пожирая слабые лучи заходящего солнца. Внутри облака змеились голубые молнии, беззвучно вонзающиеся в земную твердь, а по склонам карабкались кривые фигурки долговязых уродцев. Чудовища неторопливо шагали в долину, раскачиваясь как танцующие дервиши. Они подбадривали друг друга громким шипением и раскатами пронзительного хохота. Солнечный диск одарил землю робкими брызгами золотого дождя, и исчез за линией горизонта. Деревья рыдали в голос. Ола всхлипнула, и потеряла сознание. Мужчина стиснул зубы, отбросил дубину, взвалил бесчувственное тело на плечо, и помчался что было сил. Звук его шагов по твердой земле разносился в ночном воздухе. Лешие дружно зашипели, и выкатились на равнину, голубая молния вонзила трепещущее жало в крону одинокого деревца, ствол покрылся накипью густой крови. Дерево охнуло в предсмертной корче, и затихло. Лешие кинулись к вязкой лужице, и приникли к ней бледными ртами. На небе выплыла багровая луна. Ночь уверенно вступала в свои права. Долгая, холодная ночь…

День выдался жарким, вечер сулил долгожданную прохладу. Горячий воздух прилип к оконному стеклу, сквозь распахнутую форточку втекал шум автомобилей, девичий смех, рокот катеров, носящихся по свинцовой глади Невы. В этом году выдалось теплое лето, столь редко радующее ласковым теплом жителей северного города. В воздухе плыли белые тополиные пушинки, как крохотные парашютисты они приземлялись на асфальт, сбивались в кучки невесомой пороши возле каменных стен высоких домов. Высохли лужи в скверах и городских парках, утомленные жарой томно урчали голуби.

Виктор бросил тоскливый взгляд на улицу, солнечный луч бился, накрепко схваченный глухими шторами. Такой погожий день следует провести на природе, вдали от городской толчеи. Тучный мужчина перехватил взгляд молодого человека, подбежал к окну, и наглухо задернул портьеру. Комната погрузилась во мрак.