Андрей Звонков - Ворожея. Любовью спасены будете
- Название:Ворожея. Любовью спасены будете
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 5 редакция
- Год:2016
- ISBN:978-5-699-88430-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Андрей Звонков - Ворожея. Любовью спасены будете краткое содержание
Ворожея. Любовью спасены будете - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как выяснилось, шатенка оказалась дочкой заведующего подстанцией. Звали ее Вилена Стахис.
Носов с ней не знакомился до мая. Нет, конечно, они знали друг друга, здоровались, когда встречались, но поговорить им как-то не удавалось… Носов немного стеснялся ее и первым с разговором не лез… Они только переглядывались, как пассажиры в метро, если случалось в большой компании сидеть на кухне и пить чай…
Носов вышел на дежурство первого мая и с удивлением узнал, что к нему в бригаду записана В. Стахис… Он обрадовался и, когда они наговорились, вечером предложил ей съездить после дежурства куда-нибудь погулять, например в парк им. М. Горького. Вилена неожиданно и совершенно не ломаясь согласилась…
Покачиваясь от усталости после бессонной ночи и дневного променада, Виктор провожал ее домой и поцеловал в щечку у подъезда. Вилена, не кокетничая, взмахнула пушистыми черными ресницами и сказала весело:
– Пока! Если хотите, доктор Витя, можем завтра увидеться снова. Сегодня мы после дежурства, уставшие. Хотите?
Виктор хотел. Дома вдруг на него навалилась бессонница, и он проворочался до четырех, потом уснул, и ему снилась Вилечка Стахис, только у нее почему-то были волосатые отцовские руки и толстые короткие пальцы вместо изящной тонкой ладошки, которую Носов держал сегодня весь день и не мог отпустить…
Виктор жил с мамой и собакой колли по кличке Дина. Он был поздним ребенком. Ну, наверное, все-таки относительно поздним. Его маме Анастасии Георгиевне было всего тридцать два, когда она второй раз вышла замуж и у нее родился Витя.
К этому времени она успела овдоветь и потерять дочь. Ее первый муж – врач, профессор-морфолог Михаил Яковлевич Исаковский, известная в медицинском мире сороковых-пятидесятых годов величина, – был подметен делом врачей и скончался от сердечного приступа в Бутырке.
Чем не угодил властям врач, специалист по раку? Невозможно объяснить. Зависть, злоба человеческая, мало ли причин и способов для устранения неугодных? А через год по нелепой случайности, купаясь в Клязьме, утонула ее дочь Таня. Поехала с подругами отдохнуть на водохранилище. Что толку описывать горе Анастасии Георгиевны? Как она пережила то время? Одному богу известно.
Прошло время, раны утрат понемногу затянулись, и тут за ней стал ухаживать молодой и красивый Вася Носов, фронтовик, инженер-технолог и мастер золотые руки. Анастасию только-только реабилитировали, она избавилась от ярлыка «жена врага народа». Ее восстановили в прежней должности конструктора в секретном НИИ. Там же появился и Василий. Они встречались меньше года, Вася сделал предложение, и Анастасия Георгиевна согласилась, но с одним условием: что сохранит фамилию первого мужа, которого продолжала любить и помнить после смерти.
Вася все отлично понимал. Анастасия была старше его на пять лет и никогда ничего не говорила ему о любви, но Васиных чувств с избытком хватало на двоих. Жили мирно. Не скандаля и не ругаясь. Заботились друг о друге, понимая, что нет у них больше никого.
Спроси в то время Анастасию о любви – вряд ли бы ответила. Внешне ничем она не выдавала пепла в душе. Всегда приветлива, любезна, очень интеллигентна. И слез ее никто не видел. Мужа всегда называла Вася. Спешила домой вечерами, готовила ужин, непонятно, но как-то находили общий язык и общие интересы.
Через год родился Витя, и у Анастасии Георгиевны появился объект для искренней любви. Василий Васильевич дожил до пятидесяти пяти лет, сильно располнел и, уже когда Виктор учился в институте, на почве увлечения рюмочкой однажды жарким днем схлопотал инсульт, из которого еле-еле выбрался, а в больнице, за день до выписки, его накрыл второй, еще более тяжелый удар, и спустя неделю Анастасия Георгиевна овдовела во второй раз. И опять горела внутри, не выдавая горя и слез не тратя.
– Тогда держи. – И друг извлек из сумки рыжего щенка, похожего на лисичку, с белой стрелочкой по носу.
Виктор смерть отца перенес тяжелее матери. Он очень остро ощущал свое бессилие, перелопатил горы книг по неврологии, поднял всех друзей и знакомых, доставал дефицитные препараты, даже сверхдефицитный церебролизин, вечерами сидел у отца в больнице, подменяя мать, и мыл, и перестилал, и выносил, умом понимая, что надежды нет.
А после института распределился на «Скорую». Вообще-то его не особо и спрашивали – почти весь курс загнали на 03. В памяти сохранился месяц работы фельдшером до армии. Каких-то специфических интересов за время обучения Виктор не обрел, поэтому динамичная работа на машинах пришлась по сердцу.
Через год после смерти отца к Виктору однажды вечером приехал старый армейский друг с большущей сумкой на «молнии». Из сумки доносилось сопение и повизгивание. Друг поставил сумку и, видя недоумение Носова, спросил:
– Ты кого больше любишь – блондинок или брюнеток?
– Ну, блондинок, – с опаской сказал Виктор.
– Тогда держи. – И друг извлек из сумки рыжего щенка, похожего на лисичку, с белой стрелочкой по носу. Щенок, расползаясь лапами на линолеуме, тут же присел и напрудил. – Кличку придумаешь на букву «Д», отца Дарьялом звали. Я потом позвоню, скажешь, как назвал. Это нужно для родословной.
Носов удивился, присел на корточки, погладил щенка.
– Это так серьезно? Именно на «Д»?
– Очень серьезно. Но только не Джесси, Долли или Дженни, их сейчас много по Москве. Придумай пооригинальнее.
Друг процитировал из «Гусарской баллады»: «Цыганка нагадала любить шатенку мне…»
– А ты, значит, блондинок предпочитаешь?
Носов отмахнулся:
– По мне все хороши, лишь бы человек хороший попался. Шатенки тоже вполне…
Так в доме появилась огненно-рыжая Динка, а вместе с ней драные обои, изгрызенные ботинки, перекушенные провода и обточенные остренькими щенячьими зубками ножки стульев.
Носов не был мизантропом или женоненавистником, не имеющим интереса к противоположному полу, пожалуй, наоборот, изрядно погулял на первом и втором курсах, дело чуть не дошло до отчисления… Но ректор пожалел его, и ограничились лишением стипендии на один семестр да выговором без занесения в личное дело по комсомольской линии…
За время учебы у него было несколько подружек, по очереди. Тянулся короткий шлейф разбитых сердец…
За время учебы у него было несколько подружек, по очереди. Тянулся короткий шлейф разбитых сердец… Одновременно он нескольких романов не заводил, и к концу интернатуры ничего более прочного, чем ночное дежурство с ординаторшей под одним одеяльцем, в личной жизни не было. Все его подружки пытались воспитывать Виктора, делали это обычно весьма грубо, а он этого терпеть не мог и, как только замечал попытки манипуляции, прерывал дружбу.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: