Александра Седых - Башня континуума. Владетель. Том 1

– Лорд Ланкастер? Как ваше самочувствие?

– Не могу поверить… вы… все спланировали?

– Да. Каторжный труд, смею заверить. Чрезвычайно профессионально работает ваша служба безопасности. Немного жаль, что пришлось устроить такое шумное пиротехническое шоу, но, увы, другого способа подобраться к вам не было.

– Вы взяли меня в плен?

– Зачем же. Кто говорит о плене? Нет, дражайший сэр. Вы наш самый дорогой и желанный, самый почетный гость.

Кит ясно представлял свое ближайшее безрадостное будущее и не питал иллюзий на сей счет. Будут избивать. Пытать. Держать взаперти. Морить голодом. Запросят колоссальный выкуп. Или не запросят. Получат деньги. Или не получат. Не суть важно. Все равно, закончится тем, что ему отрежут голову и отправят на блюде благому Василевсу, Императору Константину. Полюбуйтесь, мол, что мы сделали с вашим обожаемым монархическим прихвостнем, любимым мальчиком на побегушках и троюродным племянником, между прочим.

– Вы кто вообще такой.

– Как же, милорд. Ведь вы сами изъявляли желание побеседовать со мной. Именно, вчера, когда вы встречались с генерал-губернатором Фареллом и господином бургомистром нашей некогда цветущей столицы, вы изволили спросить, почему на встрече отсутствует директор местного департамента Отдела Благонадежности. Кстати, раз уж подвернулся удобный повод, позвольте полюбопытствовать, откуда столь живой интерес к работе нашего скромного ведомства.

– Просто интересовался… местными культурными достопримечательностями, вот и все.

– Ваша тяга к культуре весьма похвальна, сразу видно благородного джентльмена из высшего общества. Смею надеяться, я из первых рук сумею удовлетворить ваше любопытство.

– Вы… директор… местного отделения ОБ?

– Да, милорд.

Сногсшибательное признание, в сущности, не особенно потрясло его. Это здесь носилось в воздухе, он ощутил это в самые первые минуты, когда нога его ступила на эту истерзанную войной землю. Они здесь все были заодно, а, если кто-то был не заодно, его уничтожали, физически или иными способами. Взять хоть генерал-губернатора Дезерет, Фаррела. Заслуженный боевой генерал, человек безукоризненной морали, мужества, доблести и преданности, железной рукой он начал борьбу с повстанцами, приверженцами низвергнутого мятежного губернатора Сэйнта. И потерпел крах. Последние годы генерал-губернатор Дезерет влачил жизнь запойного, тяжело больного, алкоголика, абсолютно отрезанного от действительности и реальной власти.

– Как можете вы быть заодно с этими убийцами…

– Вы предубеждены, милорд, что куда хуже, дезинформированы по поводу происходящего здесь. Что до сотрудников Отдела, то мы поддерживаем законно избранного и незаконно смещенного с должности губернатора Сэйнта.

– Убивая невинных людей? Имперских солдат? Рабочих? Что вы такое несете?

– Гниды эти сотрудничали с оккупационным режимом, коллаборационисты, гниды, – отозвался из угла хриплый молодой голос.

Занятно. Занятно вдвойне, поскольку согласно имперским военным сводкам рабочие числились пособниками повстанцев. Именно поэтому принадлежавший «Ланкастер Индастриз» заводской комплекс подлежал закрытию по прямому и недвусмысленному указанию лично государя Императора. Именно поэтому сиятельный лорд Ланкастер прибыл с официальным визитом на Дезерет и предыдущие два дня провел, заверяя прессу, что Бог и государь покарают восставших нечестивцев, сепаратистов и еретиков. Когда прогремел взрыв, сиятельный лорд Ланкастер, то есть он, как раз объявлял рабочим, что лавочка прикрывается до лучших времен. Теперь становилось до кровавой рвоты понятным, что лучшие времена на этой мятежной земле наступят нескоро. Чрезвычайно нескоро.

– Вы все…

– Милорд.

– Сидите у меня в печенках!

– Почему мы просто не прикончим эту капиталистическую гниду? – спросил из угла неприятный молодой голос.

Человеку с фонарем приелись невразумительные реплики с мест, раздался хлопок и тоненький, заливистый, захлебывающийся в агонии, визг. Труп без сантиментов на полном ходу вышвырнули из брюха механо.

– Так на чем мы остановились, милорд. Ах, да. Вы не совсем правильно поняли ситуацию. Мы не собираемся убивать вас. Или торговаться за вашу голову с Корпорацией или же с имперскими властями. Нет. Вы встретитесь с господином Сэйнтом и побеседуете с ним.

– Зачем?

– У господина Сэйнта имеется к вам предложение о сотрудничестве.

– Какое, к чертям, предложение?! Убийцы! Твари! Вы мне ответите за это! – крикнул он.

Нет. Ничего такого он не крикнул, потому что рот ему заткнули кляпом, и остаток пути пришлось провести в гробовом молчании. Он едва заметил тот момент, когда его грубо выволокли из непроглядной темноты и снова втолкнули в непроглядную темноту. Вежливый голос на ухо любезно предупредил их милость, чтобы он оставил всякие мысли о побеге.

– Вы интересовались местными достопримечательностями, милорд, так вот, сейчас вам представится великолепный шанс посетить одну из них. Наши прославленные Джет-шахты. Добыча Джет началась на Дезерет девять веков тому назад, еще в эпоху Старой Федерации, и прекратилась пятьдесят семь лет тому назад, в 456 году Освобождения. Необычайно захватывающе, не правда ли?

Кит все равно не мог поддерживать беседу из-за кляпа во рту.

– Хмм.

– Да, вы правы, именно к этому я и клоню, милорд. Шаг влево или вправо, и вы навеки затеряетесь в лабиринтах выработанных Джет-шахт. Пройдут долгие десятилетия, прежде чем обнаружат ваш охладевший труп. Если вообще обнаружат. Так что не валяйте дурака. Просто спокойно идите вперед.

Хорошо им было говорить. Его соглядатаи, оснащенные приборами ночного видения, двигались в затхлом мраке легко и уверенно, а он не видел ничего. Время от времени чья-то рука хватала его за плечо, разворачивала и подталкивала в нужном направлении. Шли они долго, никак не меньше двух, а то и трех часов, и, в конце концов, Кит почти начал испытывать благодарность за то, что рот ему заткнули кляпом. Мгла, гробовая тишина и навязчивые мысли о нависших над головой сотнях тысяч тонн горных пород так болезненно воздействовали на нервы, что, если бы не кляп, он бы уже давно, наверное, заходился тоненьким девчачьим визгом. Несколько раз за время пути тьма переставала быть абсолютной, разжижаясь исходящим невесть откуда зеленоватым мерцанием, но лучше от этого не становилось, совсем нет. Киту начинало казаться, будто стены и своды пещер и галерей двигаются и дышат, как живые. Вид живых стен вызывал тошноту, и оттого он крепко зажмурился, и остаток пути проделал с закрытыми глазами.

Контраст между тьмой и светом оказался необычайно резким, внезапным и совершенно ошеломил, резанув глаза даже сквозь плотно сомкнутые веки.