Роман Барнет - Хор в законе

Тип открыл глаза. Зрачки его стали менять цвет, губы зашевелились. Одна рука взметнулась вверх.

– Во-о-о-т. Это уже интересно.

Светлана с ужасом завопила. Тип медленно поднимался в воздух. Тело его стало прозрачным, превратилось в дрожащий холодец. Было видно, как внутри шевелятся кости. Пульсирующее сердце стало огромным, вены нитями опутали желеобразные органы. Мышцы напомнили Валере собачьи консервы.

– Вот такое же мутное дерьмо. – бомж взглянул на Светлану: – Ну ладно. Пошли вниз.

Валера посмотрел на висящее в воздухе тело.

– Хотя нет. Обожди.

Вскинув руку, Валера разрядил остаток обоймы. Желеобразные ошметки разлетелись, заляпав с ног до головы Светлану. Блондинка с брезгливым визгом закрылась руками. Валера опустил руку с пистолетом. Вороненая сталь приятно грела ладонь.

– Эхх… хороший гад. Жалко прям. – Валера посмотрел на дымящийся ствол: – С собой, что ли, взять?… – с секунду подумав, Валера отшвырнул пистолет в ров с водой: – Вот теперь точно всё. Пошли.

Рыдая, Светлана зашагала к лестнице.

Выйдя на улицу, Валера зажмурился от яркого солнца. Эх, одежду бы сменить. С тоской поглядев вдаль, посмотрел на Светлану:

– Ну ладно. Прости, что вот так всё… сама понимаешь, по другому нельзя было.

Блондинка вытерла слезы. Согласно кивнула. Достала из сумочки салфетку:

– Поедем, умоешься хоть. Да из одежки дам тебе что-нибудь.

– Муж ведь не поймет?

– Нет у меня больше мужа.

Обмахнув салфеткой грязное платье, Светлана подала знак таксисту. Машина тут же подлетела к обочине.

– К дому на набережной.

В зале ожидания было немноголюдно. Николай Трофимович взглянул на табло. До отправления поезда оставалось 37 минут. Открыв кейс, профессор достал свежую газету. На главной полосе красовался портрет известного писателя, почившего накануне. С грустью вздохнув, Николай Трофимович перевернул страницу. Пестрили светские новости, репортаж о драке в Госдуме, сообщение о родах у какой-то певички, и много другого, к чему был абсолютно равнодушен ректор Литинститута. Перелистнув еще три страницы, профессор устало снял очки. Протер стекла.

– Как могут они после этого говорить о воспитании юного поколения.

Водрузив очки на нос, профессор застыл от ужаса. Перед ним медленно плыл открытый гроб. Неказистый мужичок спокойно катил саркофаг на больничной каталке. Мимо, не обращая на мужика никакого внимания, сновали отъезжающие. Грязный саван в гробу был усеян искусственными цветами, из которых торчало синее лицо старухи с подвязанной челюстью. Глаза умершей были полураскрыты. Не веря тому, что видит, Николай Трофимович оглянулся. Люди в зале были заняты своими делами. Кто то читал, кто то играл с детьми, кто то говорил по мобильному. На задних сиденьях страстно целовалась влюбленная парочка.

Профессор открыл рот, но мужичок сам обернулся к нему:

– Дорого нынче. На крышку вот и не хватило… – мужик громко высморкался: – Закурить есть?

– Н… не курю… – только и смог прошептать онемевшими губами профессор.

– Ладно.

Мужик спокойно покатил гроб к выходу на платформу. Николай Трофимович проводил его взглядом.

– Вы уронили, мужчина. – уборщица подняла с пола газету.

– Оставьте себе… – подхватив кейс, ректор быстро зашагал в сторону буфета.

Залпом осушив стакан минералки, ректор посмотрел на часы. В громкоговоритель объявили подачу состава.

– Отлично. Скорее бы убраться отсюда.

Фирменный поезд прибыл без опозданий. Сверившись с билетом, профессор подошел к девятому вагону. Путь до Москвы был неблизким, Николай Трофимович чувствовал усталость. «Сразу ложусь, будем отсыпаться».

Кивнув проводнику, ректор проследовал в седьмое купе. На удивление, он был единственным пассажиром.

– Тем лучше! – довольно улыбнувшись, профессор закинул кейс и снял пиджак.

Через полчаса он мирно храпел на нижней полке.

Стук колес убаюкал пожилого профессора. Ему снилось детство. Первая школьная любовь, танцы в вечернем клубе. Прощание у подъезда. Первый поцелуй. Даша обняла и сильно прижала его к себе. Прижала так, что Николай Трофимович вдруг ощутил необъяснимую боль в груди, стало трудно дышать…

Разлепив веки, профессор закричал от ужаса.

На нем лежала какая то девка, играющая с ребенком. Втроем они почему то были на верхней полке. С трудом отпихнув девку, ректор слез на пол. Перед ним за столом сидела пожилая цыганка. На газете были порезаны колбаса и помидоры. Старуха неспешно чистила яйцо. Оно было огромным, размером с футбольный мяч. Под волосатой скорлупой яйца шевелился сморщенный уродец.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.