Иоланта Ламарр - Шарнирные куклы. Мир под стеклом. Исторический детектив

От неумело завуалированной лести, прозвучавшей в словах собеседницы, Сирша Валентайн, казалось, несколько оттаяла, но всё же сдаваться так просто не собиралась.

– А ты подумала о моей работе, глупая? – проворчала она, поправляя тёмный локон, который то и дело выбивался из её сложной прически. Он с завидным упорством падал девушке точно на левый глаз. – Сколько мы пробудем в этом, как его, Туманном Обрыве?

– В Туманном Утёсе, – терпеливо поправила её Алина, стараясь не закатывать глаза. – И мы останемся на острове до тех пор, пока не найдём убийцу.

– Так это еще и остров! – как-то не в тему возмутилась Сирша, отвлечённо потирая правое запястье, которое показалось Алине слегка припухшим.

Тут взгляд темноволосой красавицы метнулся в сторону распахнутой входной двери, через которую вошли в помещение несколько человек. Девушки стояли за колонной, так что их не было видно тем, кто находился в зале, но всё же актриса вдруг резко побледнела и, кажется, даже занервничала, хотя последнее и было почти что незаметно.

– Ну, хорошо, я сыграю роль твоего муженька-служебника, – неожиданно легко согласилась Сирша, наигранно вздыхая и делая мученическое выражение лица. – Всё-таки я не из тех жалких личностей, что не могут сдержать собственного слова. Пойдём в мой будуар: будем собираться в дорогу. И да, ещё нам придётся где-то раздобыть обручальные кольца.

На небе сгущались мрачные, свинцовые тучи. В тяжёлом, душном воздухе витало предчувствие беды. Казалось, что нечто опасное поджидает путников не за тем, так за другим поворотом, точно коварный, умудрённый опытом хищник, который притаился в засаде.

Одинокий крытый экипаж ехал по загородной трассе навстречу неизвестности. На открытом пространстве, где не было ни гор, ни каких-нибудь искусственных построек, чувствовалось осеннее, пронизывающее до костей прикосновение ветра. Деревья, чьи макушки упирались в небо, точно мощные колонны в крышу, мерно раскачивались в такт. Их сморщенные листья – грязно-золотые, бурые, тёмно-коричневые, даже кроваво-красные – причудливо кружась, опадали на землю, чтобы тут же присоединиться к своим собратьям. От этого чарующего зрелища Алине всегда становилось почему-то невыносимо грустно.

– Так что же произошло на том острове? – поинтересовалась актриса грубоватым низким голосом, рассеянно наблюдая стремительно меняющийся вид из окна.

Сирша Валентайн

Сейчас никто не смог бы признать в ней красивую светскую кокетку: Сирша Валентайн выглядела как типичный молодой господин среднего достатка. Она приклеила тёмные накладные усы и бакенбарды, даже сделала в местной парикмахерской удлинённую мужскую стрижку. На закономерный вопрос своей «жены», почему бы ей просто не надеть парик, девушка возразила, что всё должно выглядеть максимально правдоподобно, и внезапно отвернулась, пряча подозрительно подрагивающие уголки губ. Алине пришла тогда в голову ехидная мысль, что, наверное, одна из главных постояльцев Дворца Талантов сама не может поверить в то, что пошла на подобную авантюру.

– В грамоте сказано только то, что за последние два месяца в окрестностях городка было убито четыре человека, – припомнила девушка, оценивающе разглядывая обручальное кольцо, которое красовалось на безымянном пальце её левой руки.

Признаться, Алина находила его несколько безвкусным: ей не нравились эти бледно-жёлтые топазы, даже несмотря на то, что они были выполнены с таким поразительным мастерством.

Сирша почему-то бросила на неё странный взгляд.

– Знаешь, Алина, что меня больше всего в тебе удивляет? – вздохнула актриса и, наклонившись вперёд, доверительно понизила голос: – Скажи, милая моя, ты хотя бы представляешь себе, как ведётся расследование? Может быть, уже делала подобное раньше со своими родственниками-служебниками?

– Разумеется, представляю. Я знать наизусть от корки до корки все дядины отчеты, – ничуть не смутилась Алина. Внезапно она прищурила свои чуть раскосые светло-зелёные глаза: – А откуда тебе вообще известно, что мои дядя и кузены работают в Службе?

– Да так, – уклончиво пробормотала Сирша, но, видя настойчивый взгляд девушки, всё же решила пояснить: – Одно время (ты только не подумай ничего лишнего: это было очень давно) я дружила с Жуаном Лайтером. Кстати, никогда бы не поверила, что однажды мне придётся им притворяться.

Алина рассмеялась, но смех её получился несколько натянутым: упоминание о похождениях кузена, как всегда, сильно подпортило ей настроение.

– Допустим, тебе и вправду удастся найти убийцу – в чём я глубоко сомневаюсь, – начала актриса поучительным тоном. – Наставишь на него пистолет, защёлкнешь наручники, возможно, даже довезёшь до столицы. Но что потом? Позволишь своему двоюродному брату-бездельнику присвоить все твои заслуги?

Алина досадливо поморщилась: она не загадывала ещё так далеко. Больше всего на свете ей хотелось поскорее убраться из города, пока кто-нибудь из родственников не заметил пропажи областной грамоты, а заодно и самой девушки. Бабушке она написала небольшую извинительную записку, в которой сообщала, что ей нужно было срочно уехать к родственникам матери примерно на месяц (те жили в соседней стране). Девушка понимала, что поступает не очень-то хорошо по отношению к единственной родственнице, которая её искренне любила, но успокаивала свою совесть тем, что будет слёзно вымаливать прощения, после того, как возвратится домой.

– Нет, я расскажу им всю правду и потребую, чтобы меня приняли в Службу, – неожиданно для самой себя сказала Алина.

Впрочем, признаться, сейчас она понимала, что глубоко в душе планировала это с того самого момента, как увидела грамоту.

Сирша закашлялась и шокировано округлила светлые глаза: было видно, что подобного не ожидала даже она, закоренелая авантюристка.

– Что ты на меня так смотришь? – неожиданно разозлилась Алина. – Пойми, я больше не могу жить, как раньше. Довольно с меня! Всю свою жизнь я чувствовала себя так, будто играю чужую, навязанную кем-то роль. И знаешь, всё это глубоко мне уже опротивело.

– Ты можешь выйти замуж, – заметила актриса, проводя рукой по непривычно коротким волосам.

Алине стало интересно, жалеет ли её спутница о том, что так жестоко обошлась с некогда завидной причёской. К примеру, сама девушка никогда не смогла бы отрезать свои длинные светло-русые волосы.

– И продолжить влачить то же жалкое существование, только теперь ещё рожая и воспитывая детей в перерывах, – с сарказмом возразила на её предложение Алина, закатывая миндалевидные глаза.