Александр Самойленко - Жестокая параллель. Тайна горы Холатчахль. Приключенческий роман

– Катит, – согласно кивнул Пашка. – Давай, проводник, командуй! Топорик, конечно, не ахти какой, но зато острый! Нас пятеро мужиков, справимся часа за полтора, если никто сачковать не будет – думаю, на это никто не рискнёт…

Работа началась споро. Витька со знанием дела первым начинал рубку, потом его сменил Пашка, за ним другие, и так попробовали себя все по очереди. Кроме Пашки и, конечно, самого Витьки, остальные, чувствовалось, делали рубку неуверенно, топор то и дело срывался и они часто промахивались. Обе девушки тем временем сладко спали, частично восполняя, таким образом, потраченные на дорогу силы. Топор был, понятно, не для лесорубов – слишком мал, однако благодаря усердию пацанов уже вскоре дерево было срублено наполовину, и вот тут Витька, спохватившись, закричал:

– Мужики! Я ведь, бля, про толкач-то совсем забыл! Давай пока перекур сделаем, я схожу выберу.

– Это что ещё за толкач? – нахмурился Пашка. Разгорячённый тяжёлой, но нужной работой, он уже видел её окончание и, в связи с этим, заслуженное торжество.

– А то, Паша, шест, раздвоенный с одного конца, вот как обычная рогатина. По школе, может, знаешь – в прошлые годы с такими рогатинами крестьяне на войну ходили, да ещё на медведя. Ею, блин, ежели кого хорошо прижмёшь, так уже ни за что не вывернется, ну, конечно, и силушку тоже надо бы иметь… – Ещё не договорив, Витька уже поднимался наверх. Из леса скоро донёсся стук, и не успели пацаны выкурить по сигарете, как он вернулся с рогатиной и протянул её Пашке. – На, возьми, Паш, ты поздоровее всех будешь! Упри в ствол и толкай на реку. Пока не шибко сильно, уж ближе к концу будет, тогда сильнее…

С каждым взмахом топора дерево в месте рубки становилось тоньше. Вскоре заскрипело, закачалось…

– Поднажми, Пашка! – заорал Витёк и бросился в сторону, увлекая за собой Вадика с Воськой и Севку.

Дерево сперва наклонилось в сторону реки, а потом с громким треском рухнуло поперёк неё. Верхушка как раз легла далеко на противоположный берег, поскольку сосна была длинная и прямая.

– Ур-ра-а, ур-ра-а! – закричали пацаны. Звуки восторга разбудили девушек, и они, поддерживая их, тоже победно вскрикнули.

– Ну что, пошли на ту сторону? – вдоволь накричавшись, предложил Витька, но ему дружно возразили, попросив отсрочить ненадолго переправу, считая, что прежде надо настроиться.

– Вот разбогатею, сразу брошу к чёртовой бабушке вредный табак, спортом серьёзно займусь, костюм спортивный шикарный достану, кеды – все девки тогда мои будут! – задрав кверху лицо, опять размечтался Вадик.

– Да у тебя и так, по-моему, валом всего! – сказал Севка. – Мы ведь в одном подъезде живём, всё вижу. Небось девки все двери уже обоссяли, тебя карауля!

Ребята незлобиво посмеялись и некоторое время, подшучивая друг над другом, говорили похабщину, стараясь, однако, чтобы этого не слышали девушки.

– Всё, мужики, – поднявшись, сказал Витька и, помолчав, добавил: – Дальше тянуть уже некуда, засветло нужно нам перебраться. Ещё о-го-го сколь надо делов переделать! Костёр распалить, на ночлег палатку поставить, да и пожрать бы перед сном не мешало, я так думаю. Первыми девчат пустим, бояться нечего: дерево плотно лежит, крутиться не станет, а что касаемо веса, так не только нас, а ещё цельный трактор выдержит в придачу…

Ребята долго не совещались, поступили так, как посоветовал проводник, хотя Ася и Женя поначалу засомневались, стоит ли им идти первыми, но Витька быстро убедил их в безопасности переправы.

– Главное – не спешите, девушки, смотрите чаще под ноги и крепче держитесь за толстые ветки, – напутствовал он напоследок, когда уже те, повизгивая от страха, ступили на дерево. – На воду лучше не смотреть! Вода, она свойство такое имеет – притягивать, зазеваешься – и тама!

– Головы бы только у них сейчас не закружило, блин, – по-видимому, переживая за удачный исход, ругнулся Пашка. – Как ты думаешь, Витёк, не закружится башка?

– Тут высоты-то всего метр до воды, с хера ли она закружится, если, конечно, сами долго глазеть на течение не станут… Да они вон больше половины уже прошли, река тут, всё одно, как большой ручей. Исток ведь недалеко отсюда, где-то у подножия гор. Не успела река ещё наводниться, широкой-то стать. Это уж тамока, дальше вниз по течению, нам бы такую-то вот переправу не наладить, деревьев длиной в ширину русла у берегов не отыскать было бы.

– Мальчики, а мы уже здесь! – с радостью сообщила Ася. – Не тяните резину, переходите быстрее к нам!

– Давайте, мужики, давайте! – поторопил Витька.

– Ага, хорошо им налегке, прыг-скок – и на той стороне, – проворчал Вадик, с опаской ступая на дерево.

За ним следом пошёл Пашка, а потом Севка и последним Витька. Воська с упрямством сказал, что пойдёт после них – видать, пока не мог ещё справиться с трусостью. Дождавшись, когда пацаны благополучно переберутся, наконец решился и он.

– Эх, зря Воська рюкзак скинул, рука-то одна теперь занята! – обеспокоился Витька.

Пашка же высказался в циничном духе:

– У него очко играет, он боится, что если сорвётся, то рюкзак утянет его сразу на самое дно…

Воська пробирался между ветвями слишком медленно. Прежде чем переступить, ощупывал ногой бревно, будто проверяя его на прочность, и тянул рукой на себя каждую очередную ветку, перед тем как полностью довериться ей. Ребята, наблюдая за ним, уже теряли терпение, громко и зачастую грубо выкрикивая Воське обидные замечания. На них Воська реагировал бурно, огрызался, отвечая порой друзьям матерщиной. Возможно, это обстоятельство и сыграло с ним ту злую шутку, едва не закончившуюся смертью. В какой-то момент, видно потеряв чувство опасности и решив доказать друзьям свою смелость и пренебрежение к происходящему, он отпустился от ветки, помахал свободной рукой, поскользнулся и – о ужас! – полетел вниз головой в стремительно бежавшую реку, оставив рюкзак на дереве. Течение, подхватив его, понесло, и, несмотря на отчаянные попытки сопротивляться ему, Воську уносило от переправы. Девчонки и пацаны в ужасе закричали. Растерялись все, но за считанные секунды Витька пришёл в себя и, мгновенно рассчитав направление реки на этом злосчастном участке, побежал не разбирая дороги, иногда черпая сапогами воду, туда, где река должна была круто повернуть и там быстрина должна была приблизиться к двум-трём метрам от берега.

– Воська, Воська, держись! – истошно кричал он, заодно на бегу пытаясь давать советы неудачнику. – Не борись с течением, не теряй силу! Ты только плыви по нему и чуток руками подгребай к берегу, тебя сейчас на мель понесёт, и я тебя там поймаю!..

Ругаясь нещадно, Витька успел-таки раньше к спасительному повороту. Ему было очень страшно, река здесь, словно назло им взбесившаяся, грозно рычала, дыбилась, переворачивалась пластами, но, однако, он, соединив волю с природной хваткой и ответственностью, смог подавить это естественное, присущее нормальному человеку чувство, с ходу бросившись в ледяную воду. Широко расставляя ноги, сколько возможно, брёл, пока нутром не ощутил, что ещё, может быть, сделать всего один шаг, и тогда ему уже будет не совладать с озверевшей рекой, его собьёт с ног.