Анатолий Королев - Дом близнецов

– Фарро, будь любезней к профессору, подними-ка свою задницу, корифей.

Певец подчинился, привстал и кивнул, слегка развернув к новичку свою скучную физию. Но изобразить любезность не смог.

– Сядь, невежа, – сказал фон Борисс и продолжил представление гостей. – Наискосок от вас, профессор, наша домашняя пифия, ее настоящего имени мы не знаем, вот почему ей разрешено носить маску. Хотя, согласитесь, сидеть в маске во время ужина некрасиво. Потому мы наказали пифию немотой. Говорить за нее будет моя внучка Катя по прозвищу Кукла. Вместе они составляют единое тело пифии. Голову и рот. Эта двойка – самая важная пара за нашим столом. Они воплощают нашу цель – избавить человечество от тайных мыслей. Вскрыть черепа лжецов и отменить все тайны мира.

«Ого!» – насторожился Валентин-Клавиго.

– Пифии принадлежит право пророчества и делопроизводство малого суда. Не спешите попасть ей на язык, профессор. Это всегда сюрприз.

«Если есть суд малый, значит, есть и большой», – подумал обманщик и втайне поежился.

Немолодая высокая дама в венце из стекляруса, в горжетке из перьев, в бархатной полумаске любезно кивнула гостю и обняла рукой в перчатке прелестную большеглазую девочку лет семи с большим белоснежным бантом на круглой макушке. Только алый горошек сменился черным.

«Так вот кто пробежал утром мимо окна», – сказал себе Валентин.

– Ты настоящий профессор? – важно спросила Кукла.

– Да, – ответил детектив как можно приветливей.

– Жаль, лучше бы ты был шпионом, – сказала девочка.

Все рассмеялись, а князь погрозил пальцем.

– Итак, дон Клавиго, мои падчерицы-близняшки Герда и Магда, мой певец Аир Фаринелли, моя Пифия в двух лицах – это мой малый двор. Моих верных слуг я уже назвал. А это наш дружеский круг. Знакомьтесь. Художник Гай Розов. Его задача – закончить, наконец, портрет малого двора. Мы стоим группой в большой зале. Там осталось дорисовать только мое лицо. Увы, я не умею позировать. Эта храбрая девушка – фотограф Катрин Аис, она снимает альбом интерьеров нашей виллы и парка для издательства «Галлимар», а заодно шлепает репортаж о клинике для журнала «Шпигель». И, наконец, беллетрист Даниил Протей, который делает для издательства «Ферлаг» книгу моих интервью. Она будет называться «Лекарство от рака, или Диалоги успеха».

– Диалоги триумфа, – поправил беллетрист.

Валентин бегло отмечал про себя: художник – бледнолицый юнец в стиле готов с губами вампира, в шлеме авиатора; фотограф – бритоголовая девушка-панк с тату на плече, писатель – человек без примет, с шеей красного индюка.

– Там наш связник, бравый солдат Курц, – показал князь в сторону, где у стеклянной стены за столиком сидел радист в наушниках из черного эбонита. Перед ним громоздилась нескладная военная рация 20-х годов, сам он был в новенькой форме с пилоткой, просунутой под матерчатый погон.

Связник сдернул наушники, вскочил и щелкнул каблуками сапог.

– Напомню, друзья, у нас сегодня на календаре 21 мая 1927 года, мы находимся в восточной Пруссии, в гостях у прусского общества немецких охотников. Так, Курц?

– Так точно, ваше сиятельство! – отчеканил солдат.

– Вольно, вольно, дружище.

Было видно, что вышколенная свита идеально вписана в причуды хозяина.

Тут князь поднял палец.

– Внимание, шутки в сторону, не будем обижать дона Клавиго, но вот центральная фигура нашей сегодняшней встречи. Мой палестинский гость, равви Барух Кац.

Так прояснилось присутствие за столом внушительного хасида в широкополой шляпе. Он невозмутимо сидел на другом конце прямоугольного стола прямо напротив князя, и уже самим местоположением создавал некий вызов хозяину.

– Барух, можно я буду так тебя называть?

– Да, Виктор, да…

Первый раз прозвучало напрямую имя хозяина.

– Равви Кац, мой давний друг, автор исследований по еврейской мистике. Комментатор книги книг «Сефер иецира», «Шаарей Кдуша», автор монографии «Цфат и испанская каббала Авраама Абулафии», автор трактата о рабби Леоне и рабби Ицхаке Луриа. Кстати, он наш бывший клиент. С приездом, дорогой Барух, ты из тех, кто не хнычет, ты господин тайны.

Господин в шляпе хасида прошел к хозяину, с пылом раскинув руки, они сердечно обнялись и расцеловались, после чего гость вернулся на свое почетное место.

Судя по всему, список гостей назван полностью, а близнецы так и не появились.

– У Баруха была саркома легких, но мы ему помогли…

– Мы – это ты и Всесильный, да будет он благословен, – добавил хасид.

– Не возражаю рукопожатию творца, ребе, но все же замечу. Барух получил отказ клиник США, Германии, Иерусалима, а мы, провинциалы из глухого немецкого леса, тут, в русской Пруссии, на окраине мира, мы справились. Как ты?

– Анализы устойчивы. Рецидивов нет. Я работаю на всю катушку. Правда, наша клиника в Израиле утверждает, что ее диагноз был поставлен ошибочно.

– Ну, еще бы. Твоя опухоль весила 370 грамм. Четвертая стадия. Ты еле дышал. Но это был, конечно, обман зрения. Фантом рентгенографии. Ошибка сканера. Поддельные анализы. Да этим сукам просто нечем крыть.

– Их можно понять и простить, – заметил хасид.

– Всех можно понять и всех можно простить, но кому по силе такая ноша амнистий? – бросил князь.

– Есть один Сильный, которому все ноши по силе, потому что он сам ноша мира. Да будет он благословен.

– Что ж, Барух. Подхватим и мы непосильную ношу. Постараемся стать близнецами Бога… Итак, дорогой гость, – обратился хозяин к новичку, – наверное, мой прием кажется немного экзотичным, но скоро, дон Клавиго, вы привыкните. Никаких секретов в нашем времяпровождении нет. Просто мы все кроме, пожалуй, Фарро, не выносим скуки и хотим со вкусом, изобретательно тратить деньги, которые мне приносит клиника. В печь их. Ату. Кусай. Гори огнем.

Огромный смоляной ньюфаундленд, лежащий у ног, настороженно поднял голову.

– Фу, Клавиго, фу… Все спокойно.

– Клавиго… – встрепенулся наш герой. – Вашего пса зовут Клавиго?

– Ну конечно! Когда он родился, я же позвонил вам в Ватикан и попросил взаймы ваше имя…

Он пристально посмотрел на Валентина.

Слишком пристально.

– Хм. Вы и это забыли? Но мимо. Сейчас позвонит секретарь, и все объяснится. Кто вы есть, полуночник, человек без лица и как вас звать. А пока расслабьтесь. Итак, мой дорогой гость, у нас за ужином происходят самые чудесные вещи в мире. Разговоры, встречи. Очные ставки. Игры. Шарады. Плюс блюда из кухни моего французского повара. Он прилетает к нам из Парижа вместе с нашим парикмахером. За такие прихоти приходится много платить. Но. Друзья, ради вас я хочу умереть нищим, а для этого нужно успеть потратить целую гору золота.

– Папа, мы поможем! – в один голос сказали близняшки.