Антон Кротков - Проклятие дома Ланарков

Впрочем, что касается убранства комнаты, то всё было просто шикарно. Особенно великолепна кровать – с основанием из чёрного резного дерева и столбами в форме античных богинь, которые поддерживали раму с балдахином. Интересно, сколько тайн может быть связано с этим местом. Тяжёлый и плотный балдахин из красно-золотой парчи позволял скрывать всё, что происходило в кровати, – от супружеских измен до убийств…

Кровать была огромная и величественная, использовать её лишь для сна было бы кощунством. Скалли с нетерпением ожидала мужа, чтобы забраться с ним под одеяло и прижаться друг к другу. В объятиях они быстро согреются. А чтобы время ожидания пробежало быстрее, молодая женщина взяла со стола толстую библию, открыла наугад и прочитала: « И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне ». Щенячий восторг в её душе как-то сразу приутих, вспомнилось, что по пути сюда она не встретила ни единой живой души. С книгой в руках Скалли задумчиво подошла к окну: темнеющий в ночном мраке лес вдали вызывал бессознательную тревогу. Перед этим диким лесом дом выглядел уязвимым. Во всяком случае, она предпочла бы провести ночь в цитадели за крепостными стенами…

Вернулся муж. От него пахло дорогими сигарами и коньяком. Оказалось, что кабинет хозяина поразил писателя не меньше, чем его жену спальня:

– Только представь себе, кошка, – взволнованно рассказывал Арчи, – за неприметной на первый взгляд дверью открывается фантастический вид, словно входишь в пещеру из восточной сказки. Или в древний храм, в пирамиду. Кабинет графа – настоящий путеводитель по его жизни, и эпохе имперских завоеваний. Я любовался бронзовым Буддой, которому больше тысячи лет! Рассматривал великолепные модели кораблей; трогал алтарь, на котором древнеегипетские жрецы ещё за пятьсот лет до рождения Христа приносили жертвы своему богу Ра (сэр Уильям финансировал раскопки гробницы фараона в Долине царей). На стенах кабинета развешено экзотическое индейское оружие, чучела убитых животных, повсюду видишь удивительные предметы, а вместе они повествуют о человеке невероятной судьбы. Если бы над моей головой пролетела тропическая птица, я бы не удивился!

Будто опасаясь, что жена начнёт его упрекать в мягкотелости и отговаривать, Арчи с несвойственной ему твёрдостью заявил, что намерен задержаться в имении, даже несмотря на то, что граф обошёлся с ним за ужином не слишком учтиво:

– Можешь смеяться надо мной сколько угодно, но переубедить меня тебе не удастся!

– Ну вот и отлично, – мягко улыбнулась Скалли и выразила желание выслушать в подробностях, как всё было.

Арчи стал рассказывать, как раскрыв перед ним коробку с кубинскими и манильскими сигарами, граф сказал:

– До вас порог моего кабинета не переступал ни один посетитель, который бы не принадлежал к избранному узкому кругу моих ближайших друзей и помощников. И конечно я не пущу сюда ни одного писаку. Но вы другое дело, – вы джентльмен! Поэтому я хотел бы просить вас об услуге. Дело в том, что я решил опубликовать кое-что из семейного архива, и мне нужна помощь в отборе документов.

У Вэй на языке крутился вопрос: отчего бы графу не поручить это своему секретарю. Но она не стала портить мужу настроение. Ведь Арчи обожал старые свитки и пергаменты.

– Ещё граф зачем-то спросил меня, владею ли я итальянским так же хорошо, как один из героев моего последнего романа – немного озадаченно вспомнил Арчи. – И я ответил, что к тому же ещё свободно говорю по-французски и по-немецки, а также знаю на приличном уровне древние языки, ибо в молодости хотел посвятить себя археологии и востоковедению. Этим я заслужил ещё большее уважение сэра Уильяма.

Арчи был страшно доволен и горд тем, что такой человек предложил именно ему, а не какой-нибудь архивной крысе из Оксфорда поработать в своей домашней библиотеке с бумагами, которые, несомненно, представляют собой большую историческую ценность:

– Ты должна понимать, что эти аристократы очень разборчивы, и можешь не сомневаться, что их благосклонность может заслужить далеко не всякий!

– Ну конечно, милый.

– Скалли, дорогая, ты только на минуту подумай, в какую настоящую сокровищницу я попаду волею счастливого случая! Наконец-то я чувствую запах тайны. Любой писатель мечтает о такой возможности и ждёт её – иногда всю жизнь. По сравнению с этим все обиды кажутся мелкими.

Молодая женщина мягко улыбнулась:

– У тебя доброе отходчивое сердце, ещё несколько часов назад я видела по твоему лицу, что ты готов вызвать шутника на дуэль.

– Поверь, я ни в коей мере не разочарован оказанным мне приемом, – заверил Арчи – Сэр Уильям весьма уважительно относится к моему творчеству и к моим взглядам на политику и историю Британии. Он разговаривал со мной необыкновенно любезно и даже сказал, что хотел бы видеть таких людей как я среди тех, кто вершит политику страны.

Вэй снисходительно смотрела на мужа, ведь если ты любишь мужчину, то надо принимать его со всеми его достоинствами и недостатками. Арчи же был простым парнем из шахтёрского Уэллса, которому просто повезло в юности вытянуть счастливый билет. Но быть просто модным писателем ему было мало. У мужа имелась слабость, которую Вэй про себя называла «Комплексом Вольтера», ведь известно, что великий философ, который любил подчёркивать собственную независимость от славы и денег, втайне просто млел от счастья, когда его обхаживали знатные персоны. Вот и её Арчи при всяком удобном случае был счастлив сойтись на короткой ноге с каким-нибудь титулованным господином. А заодно очень старался освоить манеру произношения и поведения, принятую в высшем английском обществе, чтобы в перспективе стать там своим. Поэтому то ещё он с такой охотой принял предложение сэра Уильяма подольше задержаться здесь.

– Главное, чтобы в голову графа не пришла идея новой шутки – иронично заметила Вэй.

Арчи пожал плечами:

– Сегодня мы расстались с графом друзьями, завтра я постараюсь ознакомиться с описью хранящихся в архиве бумаг и сосредоточусь на главном. Думаю, двух-трёх дней мне будет для этого достаточно. Быть может, немного погодя, я замечу ещё что-нибудь интересное, но самое ценное попытаюсь схватить сразу. Я ведь тоже понимаю переменчивый характер этого господина. – Арчи обнял жену: – Наши английские холода заморозили твои южные косточки. Я попрошу, чтобы тут как следует развели огонь в камине и принесли для тебя горячего молока. – Он собрался позвонить в звонок, чтобы вызвать прислугу, но Вэй игриво остановила его:

– Не стоит никого беспокоить. Лучше сам разогрей свою замёрзшую жёнушку в постели, милый!