Ольга Крючкова - Фрейлина Нефритовой госпожи

Комати сравнивали с легендарной принцессой Сотоори. Ки-но Цураюки [3] Ки-но Цураюки – японский поэт эпохи Хэйан, прозаик. Входит в число Тридцати шести бессмертных поэтов. Творил в жанре танка. Годы жизни ок. 866–945 или 946. говорил о ней: "Оно-но Комати сродни древней принцессе Сотоори. Её песни полны очарования, но в них нет силы. Это похоже на то, как если бы прекрасная женщина была снедаема печалью".

Сегодня насчитывается около 117 стихотворения Оно-но Комати, но авторство многих из них не доказано. Её стихотворения вошли во многие поэтические сборники Японии.

Имя Оно-но Комати в японском языке стало нарицательным для красавицы.

В книге, как в художественном произведении, изложена авторская версия жизни поэтессы, дополненная богатым художественным вымыслом. В произведении по-другому трактуется легенда о ста ночах, и многие другие события.

Золотистые лучи утреннего весеннего солнца мягким светом озаряли город. Он назывался Хэйан [5] Раньше так назывался Киото. Он был протяжённостью 4,5 километра с востока на запад и 5,2 километра с севера на юг. или Хэйан-кё, Столица мира и спокойствия. Известный также как «Мияко», что означает «Столица».

Столица японского государства был построен по образцу "сетчатой" застройки китайской столицы Чанъань [6] Нынешний Сиань. . Хэйан представлял из себя прямоугольник, окружённый земляным рвом.

Улицы располагались ровными рядами, деля город, словно, прямыми линиями на китайской бумаге. На первых линиях, в северо-восточном районе города, поближе ко дворцу микадо [7] Одно из названий японских императоров. располагались дома придворной аристократии. Они раскинулись между Первой и Второй линией, где улицы Цутимикадо, Коноэ, Накамикадо и Оимикадо пересекались с магистралями Хигаси-но Тоин, Ниси-но Тоин и Хорикава. Ещё с того далёкого дня, как была основана столица, сюда начали перебираться из провинций представители высшей знати. Ибо владение домом в Хэйане повышало их статус. Стоимость таких усадеб доходило до баснословных цен. Каждый аристократ, будь то столичный или провинциальный мечтал обзавестись родовым гнездом как можно ближе к императорскому дворцу. И многим это удавалось. Словом, Первую и Вторую линию населяли те сановники, аристократы или толстосумы, жизнь которых буквально удалась.

Начиная с Третьей линии и далее стоились дома более скромных чиновников и обитателей Хэйана.

…Усадьбы аристократов в Хэйане занимали огромные площади. Их просторные сады специально планировались так, чтобы в любое из времён года можно было найти живописный уголок для любования природой. Некоторые хозяева размещали в своих садах миниатюрные скалы или и вовсе устраивали во владениях ручьи, заводи с золотыми рыбками, и перекидывали через них изящные изогнутые мостики. Подле заводей хозяева возводили изящные павильоны для отдыха и рыбной ловли. Часто на поверхности воды колыхались бело-розовые лотосы. Порой неподалёку от воды виднелись семейные кумирни…

А последователи обретающего в последнее время всё большую популярность буддизма, размещали в садах каменные изваяния Будды, подле которых возносили молитвы и предавались медитации.

…Та придворная знать, что занимала земельные участки на севере столицы и вовсе сооружала богатые дворцовые ансамбли в стиле синдэн-дзукури. Он являл собой новомодное направление, пришедшее из Китая. Главное здание, синдэн, располагалась в центре участка. По бокам и позади него возводились вспомогательные постройки, которые соединялись между собой крытыми галереями. Примечательно, что от восточного и западного вспомогательных помещений шла крытая галерея на юг. Таким образом, получался замкнутый двор с садом и, зачастую, с павильонами.

Павильоны красили в красный цвет, а многие архитектурные элементы изготавливались из золота, лишний раз подчёркивая, состоятельность хозяина. Деревянные же части покрывали тонкой резьбой.

В восточной и западной частях города раскинулись два рынка, на которых горожане могли приобрести самые различные товары. В южной части столицы возвышались два храма. Остальные же религиозные сооружения находились за пределами города.

Весна приближалась к концу, стояла тёплая погода. В час Зайца [8] Японское деление суток см. в конце книги. город постепенно просыпался. По улицам начинали деловито семенить чиновники с крайне сосредоточенными лицами – им предстоял насыщенный день. Они стекались к многочисленным департаментам, расположенным на территории императорского дворца.

Купцы открывали свои лавки и проверяли: насколько привлекательно разложены товары. И чего только не было на прилавках в Хэйане! И отрезы шёлка, и украшения, и различные предметы роскоши, привезённые из Китая.

Прислуга из домов с первых линий, расположенных поблизости от дворца императора, с утра пораньше спешила за необходимыми покупками. К тому же, где почернеешь последние новости, как не на рынке?!

В самом же императорском дворце с рассвета уже вовсю кипела жизнь. Многочисленные фрейлины Яшмовой госпожи [9] Одно из уважительных обращений к матери императора. Катико [10] Татибана Катико – историческое лицо, жена императора Сага и мать императора Ниммё. Годы жизни 786–850. , императрицы и императорских наложниц, пробудившись в час Зайца, спешили привести себя в порядок, дабы приступить к своим ежедневным обязанностям.

Комати поднялась со своего скромного ложа, извлекла из сундука (стоявшего в числе множества сундуков младших фрейлин) чистые кимоно, и приступила к тщательному утреннему туалету.

На сей раз она выбрала: нижнее белое хлопковое кимоно, затем розовое, и в качестве верхнего – малиновое кимоно, расшитое лиловыми цветами. Завершал наряд лимонно-жёлтый пояс с искусными персиковыми узорами. Свои длинные чёрные волосы Комати убрала в хвост и украсила заколкой с янтарём.

…Родители Комати, Киёхара Томомори и его визитная жена Киёхара Токуко, покинули сей мир, когда она была ещё ребёнком. Токуко, мать девушки умерла родами, а отец скончался пять лет спустя от оспы. Незадолго до болезни, он смог устроить судьбу своей старшей дочери, Каори, которой на тот момент минуло четырнадцать лет, пристроив её младшей фрейлиной ко двору самой императрицы и удачно выдав замуж за служащего Судебного департамента, Оно-но Ацутада из рода Оно. Через несколько лет брака у них родилась дочь Ханако.