Артур Аскеров - Нью Эйдж и миф «Аполло»

Поэтому Крисстал сделал мрачное лицо и спросил:

– Вас зовут Мишель?

– Да, но какая разница?.. Ты такой смешной задумчивый нерешительный и ты мне так нравишься, – она подошла к нему уже совсем близко и Крисстал уже смог почувствовать ее прекрасный запах.

– Я просто хотел с вами поговорить о том, чем вы занимаетесь.

– Вот сюда, – она показала на небольшой моноблок, лежащий на столе, – 30 юнитов.

И тут Крисстал уже полностью решился атковать, ведь 30 юнитов для него было слишком большой ценой за час сомнительного блаженства. Надо отметить, что наш герой не был расточителен.

– Я пришел не затем, что бы с вами чем-то заняться, а только, что бы поговорить. Мне стало известно о вашем роде деятельности и признаться, я считаю, что вы абсолютно несправедливы к себе, занимаясь столь унизительной и мерзкой работой.

Тут лицо Мишель скривилось, а губы ее злобно сжались. В глазах же ее Крисстал заметил вдруг возникшую апатию и безразличие.

– Если вы пришли со мной просто говорить, то убирайтесь, – громко произнесла она.

После этих слов она улыбнулась и сказала:

– Как я не смогла увидеть в вас сумасшедшего фанатика, помешанного на всякой чепухе?!

Крисстал от такой реакции не просто покраснел, а даже побагровел; и при этом с трудом мог проговорить хоть что-то.

– Послушай меня, давай выясним, – попытался он направить разговор в правильное русло, но Мишель была настойчива и тотчас, размахивая своими руками, возразила:

– Ты попусту тратишь мое время.

– Да я могу заплатить, если ты о деньгах.

– Пошел из моего дома, – злобно сказала она, а потом вплотную подошла к Криссталу с недовольной гримасой, но ничего не смогла сделать.

Крисстал встал с кресла и посмотрел ей в глаза. Воцарилась неловкая пауза и, они стали заглядывать в глаза друг друга, словно ожидая, кто первый произнесет слово. Тишину конечно же прерывал нетерпеливый Крисстал:

– Разве вам не хочется поговорить о том, как изменить свою жизнь?

– Я вызову полицию, – почти крича произнесла Мишель.

Вдруг из другой комнаты послышался детский крик. Мишель тотчас рванула из комнаты, а Крисстал смог лишь выкрикнуть ей вслед:

– Ты поступаешь несправедливо к самой себе. Неужели ты этого не поймешь?

Оставшись один в этой дурацкой комнате, походившей на клетку, Крисстал во всю начал вкушать эту неприятную болезненную горечь, которую своими словами и жестами принесла ему эта презренная девица. После ее недоброжелательного поступка только одна мысль осталась у него в голове: «И кто я такой, что бы судить или советовать этой девице? Я ведь своих родителей то полгода не навещал». Вспомнив о родителях, он расстроился и, его душу тотчас стала разъедать совесть; она будто говорила ему, что ты слишком отвратителен, тем, что пытаешься решить чужие проблемы, при этом совсем позабывая о проблемах собственных. Поэтому Крисстал исступленно захотел поскорее выбраться из этого развратного дома и отправиться к родным.

Но просто уйти он не мог, все та же совесть не давала ему это сделать. Он зашел в комнату, откуда на всю квартиру раздавался противный детский крик и откуда был слышен мягкий спокойный голос Мишель. Там он увидел бледного худенького мальчика с редкими волосиками, который лежал на кровати и безумно кричал; Мишель же гладила его по головке, целовала, а он только лежал и кричал, хлопая выпученными глазами; она так пыталась его успокоить, что совсем не заметила стоящего посредине комнаты Крисстала. А вот мальчик, как только заметил большой силуэт незнакомого мужчины, сразу же успокоился и перестал истошно реветь.

После этого Мишель все-таки заметила Крисстала и сердито сказала:

– Говори уже и убирайся.

– Наедине, без твоего сына.

– Я же с ребенком.

– Я подожду, – сказал Крисстал и тут же шмыгнул из комнаты.

Он вышел в прихожую и стал пристально рассматривать там красивую картину, на которой были изображены двух обнаженные девицы, распластавшиеся в шатре, в прекрасном солнечном саду. Темно- зеленые и желтые краски как фон для изысканных белоснежных тел красавиц переносили нашего героя в какое-то неведомое место, где царило спокойствие и свобода от страха и боли. Крисстал вдруг даже вспомнил про тот рай, который, по мнению Роузи, вот-вот должен прийти с приходом Мессии.

Когда Мишель пришла в прихожую и увидела Крисстала, созерцавшего прекрасную картину, она мягким тоном произнесла:

– Давай говорить, о чем хотел…

Крисстал перевел на нее свой сверлящий взгляд и не увидел в лице Мишель никакого сходства с этой роскошной райской картинкой. Теперь наш герой легко смог заметить уставшее лицо этой девушки и ее совсем безразличные апатичные глаза, в которых была видна усталость от жизни.

– Тебе нужно изменится, – твердо проговорил Крисстал.

– В смысле? – с совсем глупой гримасой спросила она.

– Перестать заниматься такой мерзкой деятельностью. Ты губишь себя и тех, кто к тебе ходит.

В ответ она посмотрела на него какими-то полубезумными и в тоже время притягательными глазами. А потом таинственно сказала:

– Странно, а ты сначала показался мне приятным парнем и, я думала, что ты хочешь просто удовлетворить свою страсть. Так ведь ведут себя все нормальные парни – они все хотят от меня только удовлетвориться. Но ты какой-то другой – ненормальный, шизоидный. В твоей голове творится не пойми что. Это меня пугает! Я тебя боюсь, ты ведь можешь убить меня. Я знаю: ты способен на убийство… Эти холодные глаза – они смотреть сквозь этот мир и, они будто совсем безразличны к переживаниям этого мира… В твоих глазах живет неистовая звериная злость, но ты сам этого даже не понимаешь.

Крисстал выслушал это с непроницаемым лицом и, будто бы согласившись со всем, что сказала Мишель, продолжил гнуть свою линию:

– Скоро с тобой начнут бороться и с такими, как ты… Не слышала про указ Короля? Создается новый департамент, он может заняться тобой в ближайшее время. Знай, что перед ликом системы все мы бессильны, а поэтому может прийти время и никто тебе не поможет.

– Да мне плевать! Мне не привыкать к этому унижению. Через эту грязь я иду всю жизнь. А занятие свое я не брошу. Что бы ты от меня поскорее отстал, скажу, что сын мой болен и без лекарств не проживет и недели. А вот правительство не собирается оплачивать его лечение.

Тут на лице у нашего героя появилась гримаса сострадания и он очень мягко спросил:

– Что с сыном и чем он болен?

– Его зовут Мик, ему 7 лет. В своей бурной молодости я вела такой зажигательный образ жизни, что тебе и не снилось, – сказал она очень ярко, будто бы возжелав разжечь в сердце Крисстала огонь зависти. – Ты даже представить этого не можешь, потому что таких как ты уже отучили от простой парнухи… Жизнь казалось мне кладезью удовольствий и, я не заметила, как забеременела… Я пила алкоголь, снималась в запрещенных фильмах и при этом вынашивала плод своего мальчика. Однажды, отдыхая у одного друга, я почувствовала сильную боль в спине. Вызвали врача, отправили меня в больницу. Там мне сказали, что я на восьмом месяце. Об аборте не могло быть и речи; да и легче было бы родить, а потом убить ребенка. В общем: потом роды и очень нездоровый мальчик. Куча всяких болезней у него, ходить он не может и при этом постоянно болеет. У него все болит и живет он с рождения в сильном мучении. И на всем этом лежит моя вина.