Николай Антонец - Тёмные воды

Сознание вернулось ко мне с яростью боксёрского удара: отозвавшись во всём теле ноющей болью, реальность с головой окунула меня в воды горячего источника и тут же бросила влево – к бамбуковой перегородке. И только налетев на неё всем телом, я всё-таки смог окончательно прийти в себя, сообразить, где именно я нахожусь – и почему.

Голова моя гудела подобно медному колоколу, а на языке ощущался привкус крови. Ноги слушались неохотно – мне с трудом удалось сохранить равновесие и не погрузиться в купель снова – но все эти неудобства меркли в сравнении с тем обезоруживающим страхом, что мне пришлось пережить всего несколько секунд назад… Но… Откуда он пришёл?.. И чем был вызван? Я пока затруднялся сказать… В голове моей не осталось воспоминаний о последних минутах – только зияющая, страшная пустота, которая определённо скрывала что-то, но я даже предположить не мог – что именно…

– Юичи?.. – с тенью беспокойства в голосе окликнула меня тётя Мэй. – Что там случилось? Ты в порядке?

– Всё нормально, – произнёс я, надеясь обуздать участившееся от стресса дыхание. – Просто… перегрелся немного…

Вдова начала говорить о чём-то ещё, но я уже не слушал. Просто сидел, уткнувшись лбом в стенку, и прислушивался к собственным ощущениям. Место, на котором я оказался, чудилось мне на удивление знакомым – хотя в окружающем полумраке сложно было отличить один подводный камень от другого – и лишь бесконечную минуту спустя, подчинившись непонятному порыву, я провёл ладонью по неровной поверхности перегородки. Чтобы с лёгкостью обнаружить неровные края порезов, расходящихся в стороны от вертикального раскола в бамбуковом стволе.

Это была та самая надпись, о которую я поранил плечо. Надпись, оставленная кем-то, кто дожидался здесь своей кошмарной участи годы, а может и десятилетия назад…

Дурнота подступила к моему горлу нежданным порывом, и, успев закрыть рот ладонью, я вдруг представил, как подплывает ко мне из дальнего угла обезображенный, распухший труп, почти развалившийся на части в горячих водах источника и давно осквернивший их ядом своего разложения.

Тихонько вскрикнув, я дёрнулся с места и одним брезгливым скачком пересёк половину расстояния до каменистого борта купели.

Что это было?.. Откуда в моей голове взялись такие мысли?.. Что здесь произошло?!

Я смог добиться от собственного разума всего секунду на раздумья, после чего окружающая действительность взяла верх – и меня жестоко стошнило, скрутив изнутри стальными канатами.

Тётя Мэй закричала вновь – но слова её уходили мимо моего понимания.

Стараясь отползти как можно дальше от испорченного участка воды, я несколько раз терял равновесие и спотыкался. Поднимался вновь – и снова же падал. И спокойные объятия горячего источника вдруг начали казаться мне голодным зевом настоящего болота – или плотоядного чудовища, засасывающего свою жертву в ловушку из коварных зыбучих песков. Борьба с самим собой, с этими мыслями и одолевающей слабостью лишала сил – и я, по большей части, барахтался на месте, давясь слезами и пуская слюну…

Сознание вернулось ко мне без предупреждения, парализовав на месте, и я сразу же понял – что именно послужило столь сильным отрезвляющим фактором. Вода. Сорокаградусное содержимое природной купели всё более явно теряло свою прежнюю температуру тем быстрее, чем ближе я подбирался к спасительному настилу кафеля. Вскоре ноги мои начало заметно морозить, и я уже готов был, унимая беснующееся воображение, сделать последний шаг за пределы купальни, когда свет фонаря прервался, перекрыв мне путь к отступлению. Это затемнение длилось совсем недолго – не более двух секунд – однако в моей голове пронеслась как будто бы целая вечность, и я, замерев на месте соляным столпом, готов был поклясться, что свет не умер полностью – он просто не падал в том направлении, куда я смотрел.

Как если бы кто-то встал на его пути, бросив в мою сторону тяжёлую тень.

Голова моя сама собой дёрнулась вверх – животный инстинкт самосохранения заставил встретить угрозу лицом к лицу – но я потратил слишком много времени на последнюю догадку, и к моменту, когда мой испуганный взгляд поравнялся с отдалённым светочем фонарика – меж нами не находилось уже никого и ничего.

Тихо-тихо заскулив от ужаса, я дёрнулся к освещённому пятну стены и прижался к нему так, словно тот мог защитить меня от любых кошмаров и опасностей.

Но кто?.. Кто мог обнаружить меня здесь?.. Один из местных жильцов?.. Или?..

– Юичи! – громоподобный возглас Ямато-старшей заглушил даже мысли в моей голове, оставив после себя противный писк в ушах. – Что произошло?!

Подтолкнув себя чуть ближе к раздевалке, я открыл было рот, чтобы ответить тёте, но слова леденели в самом моём горле, обретая форму скомканного и сдавленного сипения. Я не мог ответит…

И тут в конусе света появилась она сама. Ямато Мэй, обеспокоенная и явно недовольная. Одетая в одну только мокрую рубашку и джинсы, женщина буквально ворвалась в мужскую раздевалку – но не успела сделать и нескольких шагов, как нашла меня в целости и сохранности.

– Ты!.. – ноздри вдовы раздулись от гнева. – Ты хоть понима..? Нет… Девочки, закройте глаза! Зажмурьтесь, быстро!

Выжигающий взгляд женщины метался по моему телу сверху вниз, и я далеко не сразу сообразил, что стою в луче фонаря совершенно голый, опираясь плечом и обеими руками о стену. Только сил на большее у меня уже не оставалось – даже на то, чтобы прикрыться. И потому, выбрав наименьшее из зол, я просто соскользнул на пол.

Тётя Мэй подлетела ко мне за секунду. Схватив со шкафчиков первое же попавшееся под руку полотенце, она рухнула рядом со мной на колени и, развернувшись так, чтобы не заслонять свет, принялась обтирать меня с ног до головы.

– Что за бессмыслица!.. – пробормотала женщина себе под нос тоном, в котором удивления было значительно больше, чем гнева. – Ты же весь холодный… Словно только из реки вылез… Ты что, так и не заходил в воду?! Но нет… Нет… Ты ведь мокрый… И голый… Юичи, что случилось?.. – с этими словами Ямато-старшая обхватила мои пылающие щёки ладонями и посмотрела мне прямо в глаза – внимательно, строго и как будто бы даже испытующе. Она хотела знать, что именно здесь произошло. И я не мог больше молчать.

– Тут… – слова давались мне с трудом. – Тут кто-то был… Кто-то загородил собой свет…

Резко отстранившись, Ямато Мэй бросила несколько быстрых взглядов в окружающую темноту. Её лицо напряглось, а уши дёрнулись вверх, совсем как у животного, догадывающегося о присутствии охотника.

– Девочки, – вдова уже не казалась столь же уверенной, как прежде. В её голосе послышалась скрытая агрессия. – Готовьтесь собирать вещи. Мы уходим…