Светлана Рябова-Шатунова - По ту сторону жизни. Роман

– Не-не-не. Так не пойдет. Мы еще как следует и не поговорили. Разве тебе не интересно узнать немного о своем спасителе? Завтра после семи я буду свободен, так что выглядывай в окно, буду ждать тебя здесь, на этом же месте. Выходи.

Так завязалось у них знакомство. На следующий и другие дни, с алыми гвоздиками и кучей сладостей, он ждал ее возле дома, на улице Строителей.

***

Виктор, погруженный в воспоминания, не заметил, как к нему подошла эдакая светская львица. Хороша собой, элегантно одетая, она окликнула его.

– Виктор? Витя!

И не спрашивая разрешения, села рядом.

– О чем печаль, милый? Первый раз вижу, что ты пьешь один, да еще водку. Рассказывай.

Виктор и правда никогда не злоупотреблял, и поэтому его тут же развезло после третьей стопки, которую он, не глядя на даму, выпил. Долго смотрел на женщину, пока не выдавил из себя:

– Лора? У меня горе. Аннушка умерла, – тут же налив еще, выпил.

– Тише-тише. Хватит тебе. И так, не в себе. Поссорились, что ли?

– Я же тебе говорю, умерла. Сегодня похоронил. Сына родила, а сама умерла, – разрыдался пьяными слезами Виктор.

– Ну-ну. Давай вставай и пошли ко мне в машину, – успокаивала его Лора. – Надо же, умерла, ну что ж, это меняет планы. Давай держись за меня. Помогите, пожалуйста, – окликнула она охранника. – Муж перебрал немного, – улыбаясь, говорила ему Лора.

***

Анна какое-то время сидела около малыша, но видя, что всё с ним в порядке и детская сестра с теплотой и заботой относилась к нему, решила, что ей во чтобы то ни стало надо попасть домой к Виктору.

Она уже шла по улице, размышляя, как ей добраться до дома, который находился за сорок километров от города, в Лебяжьем поселке. Только электричкой.

В электричке на нее никто не обращал никакого внимания. Контролер с двумя рядом идущими дружинниками, проверяя билеты, даже не взглянули на нее. А она, переполненная стыдом и страхом, собиралась уже оправдываться перед ними. Тут она замечает, что в вагоне есть еще один человек, на которого никто не обращает внимания, в том числе и контролёры. Это был мальчик лет шести-семи, рыжеволосый, весь в веснушках, грязных каких-то лохмотьях. Он ходил по рядам и смотрел каждому в лицо, а люди, сидящие в вагоне, не замечали этого – каждый продолжал заниматься своим делом. Когда же он подошел к Анне, та спросила:

– Ты кого-то ищешь?

Для мальчика это был неожиданный удар. Вначале он так перепугался, что не мог какое-то время говорить и двигаться.

– Не бойся меня. Ты кого-то ищешь, да?

– Маму, – протяжно ответил он.

– Маму? А где она?

– Я не знаю, – заплакал он. – Я давно ее ищу.

Никто не обращал внимания на его плач. Это тоже подметила Анна, как большую странность.

– Садись рядом, – двигаясь, предложила она. – Садись, поговорим.

– Со мной никто не разговаривает, ты вот первая. Я только помню, как мама сидела рядом, а к нам подошли какие-то дяди и стали смеяться над мамой и мной. Называли нас бомжами. На маме порвали платье и стали лезть к ней. Я стал заступаться, и получил удар по голове. Когда очнулся, то уже было утро, в вагоне сидело много человек, а мамы не было. Вот я и ищу ее.

– Может, она сошла? – понимая абсурдность вопроса, все же спросила Аня.

– Не-а. Она бы меня не бросила.

– Хочешь, поедем ко мне, – предложила Аня.

– Не-а, я мамку буду искать. Не, теть, спасибо. Я уже привык. Да и мамка знает, что я только в этой электричке потерялся. Не, теть, буду мамку искать.

– Ладно, дружок, мне пора, – и она направилась к выходу. – Удачи тебе!

Он стоял и улыбался ей, а она шла и чувствовала всю трагедию его положения. Он был такой же, как она – зависший между небом и землей.

– Прощай малыш…

***

На удивление быстро она оказалась возле ворот небольшого, но красивого особняка. В Лебяжьем проживали, в основном, зажиточные люди. Никто и не знал, почему так назвали поселок, озеро было рядом, но никто никогда не видел здесь лебедей.

Особняки утопали в могучих соснах и елях. На краю стояло несколько простых крестьянских домов с подворьями, в которых проживали те, кто работал у этих самых зажиточных людей.

К Анне с Виктором тоже приходила женщина раз в день, после обеда, чтобы сделать уборку. Но почему-то сегодня Вера, так звали эту женщину, пришла не в три, а в шесть, как раз тогда, когда у ворот стояла Анна.

Она подошла к воротам, нажала кнопку домофона на столбе и попросила охранника войти. Аня прошла за ней. В доме кроме охранника и уборщицы никого не было. Анна поднялась в спальню, даже не пытаясь заговорить с Верой. Прилегла на кровать и уснула.

– Надо же, приведениям тоже хочется спать, – усмехнулась она сквозь сон.

Проснулась она от звуков, разносившихся за дверью, в коридоре.

– Ну же, заноси его в спальню, – злясь, говорила охраннику Лора.

– Что с ним? – поинтересовался тот.

– А тебе не всё равно? Пьяный он. Клади его на кровать, осторожней. Все, свободен. Совсем свободен. Я побуду здесь до утра.

– Как скажете. Я еще зайду.

Выключив свет, Лора начала раздевать Виктора.

Аня соскочила с кровати и попыталась оттолкнуть ее, но у нее ничего не вышло. Руки проходили сквозь Лору, не причинив ей никакого вреда.

Раздев Виктора донага, стала раздеваться сама. Легла рядом и попыталась растормошить Виктора, но тщетно, он уже крепко спал. Прижавшись к его красивому телу, она тоже уснула.

Аня сидела возле мужа и горько плакала. Как будто ей снился страшный сон, в котором она ничего не могла сделать. Отказываясь верить в происходящее, она плакала навзрыд.

– Аннушка, родная. Почему ты плачешь?

Аня вздрогнула, медленно подняла голову от своих ладоней и увидела, как Виктор, приподнявшись на локте, глядя на нее, снова спрашивал:

– Аннушка, ты почему плачешь? Что случилось, родная?

– Витя, ты меня видишь?

– Конечно, вижу. Тебе приснился страшный сон?

– Да, – качая головой, отвечала Анна. – Да. Мне приснился очень страшный сон.

– Я так соскучился. Знаешь, мне тоже приснился плохой сон. Будто ты умерла. Кошмар.

Он сел рядом, обнял Аню и стал целовать ее лицо.

– И мне тоже приснилось, что я умерла.

– Видишь, потрогай меня, это неправда. Иначе бы я тебя не целовал, – улыбаясь, глядя ей в глаза, говорил Виктор.

– Витя, я уже и не знаю, что буду тут говорить. Но скажу. На всякий случай. Завтра возьми Данилу домой, сына нашего. Привези и постарайся найти для него хорошую, добрую няню. Я, кажется, не смогу справиться одна.

– О чем ты говоришь. Конечно. Ты сама выберешь.

– Прошу тебя, береги его. Запомни, его зовут Даниил. Это моя последняя просьба. Береги его.

Виктор опять обмяк, его потянуло в сон, и он стал ложиться.

– Хорошо, Аннушка. Мы вместе, завтра…

– Я люблю тебя, Витя, и буду всегда любить.