Павел Маруненков - Сердце чудовища

– Я не буду апеллировать к вашим враждебным формулировкам, господин Стронгхолд. Да, в мире это будет первая операция. И она, несомненно, рискованная, опережу ваш следующий вопрос. Но неужели вы полагаете, что сможете вылечить Майкла, запихивая его в ваши тренажеры и пичкая не прошедшими должную проверку лекарствами?

Валентин не ответил.

Брюс Страйт гневно посмотрел на него, но, по всей видимости, сумел собраться.

– Могу я хотя бы надеяться, что вы разрешите господину Илнеру поговорить с нашими лучшими специалистами?

– Я должен изучить материал и ознакомиться с регламентом операции детально, – Валентин пристально поглядел на Брюса. – И в любом случае, это будет выбор Майкла.

Декан Страйт выдержал его взгляд и кивнул.

– Я понимаю. Это не положено, но вам будет представлена вся информация. Мой лучший хирург Брендон Чейн пришлет вам описание операции.

– Спасибо.

Валентин поднялся и протянул декану Страйту руку:

– Мне пора, Ваше Деканство.

Брюс крепко сжал ладонь Валентина.

– Могу дать вам профессиональный совет на прощание?

– Буду польщен, профессор.

– Не берите проблемы ваших пациентов близко к сердцу. Некоторые считают меня слишком холодным и равнодушным человеком. Но если бы они видели то, что довелось увидеть мне во времена войны… Короче говоря, если бы я плакал о каждом умершем пациенте, то мое сердце давно разорвалось бы.

Валентин уважительно склонил голову.

– Спасибо за столь ценный совет, Ваше Деканство. Вы настоящий врач. Но мое сердце такое крепкое, что будет биться даже после моей смерти, – беззаботно усмехнулся он.

Брюс Страйт с раздражением уставился на Валентина.

– Вы чрезмерно полагаетесь на спортивный образ жизни.

Валентин пожал плечами и промолчал.

Идя по опустевшим институтским коридорам, Валентин не мог выбросить из головы разговор с Брюсом Страйтом. Он мучительно размышлял, уйдя в себя настолько, что не заметил, как чуть не сбил с ног почтенного вида женщину.

– Валентин, – он вздрогнул от еще более знакомого, но гораздо более ласкового голоса, – стоило мне только начать искать тебя, как ты буквально сам летишь ко мне в руки!

Валентин мгновенно вытянулся по струнке и почтительно замер.

На него с улыбкой смотрела красивая дама, исполненная внешнего изыска и благородства. Несмотря на возраст, заключенный в тонких морщинках, чуть дряблой коже на шее и усталых глазах, она выглядела чрезвычайно модно. Валентина угораздило налететь на ректора института, Карлу Бэсфорд.

– Прошу прошения, Ваше Ректорство, – поспешно вымолвил он.

– Брось эту официальщину, – усмехнулась она. – Пойдем, у меня для тебя есть задание. Надеюсь, ты не спешишь.

– Не смею вам отказать.

– Ну и славно! – она подмигнула и завела за ухо тонкую прядь волос. – Я не отвлеку тебя надолго. Полчасика – и вернешься к своим факультативам по чрезмерному развитию мышечной массы…

Ректор направилась к своему кабинету. Валентин послушно зашагал следом.

– От вас ничего не скрыть, Ваше Ректорство.

– Довольно похвалы, Валентин. А если уж начал осыпать даму банальными комплиментами, то делай это правильно. Нам хочется услышать от такого красавца похвалу внешности, а не осведомленности, – произнесла она с легкой укоризною. – Или я слишком стара?

– Вы бесподобны, – честно ответил Валентин. – Но ум для милой дамы очень редкая и ценная вещь…

– Довольно, Стронгхолд. Пока я не поддалась твоей лести, перейду к делу. Сегодня я подписала приказ о назначении в твой Центр новой сотрудницы. Она будет работать в корпусе борьбы с зависимостями.

Это невинная фраза заставила Валентина вернуться к тому тревожному чувству, которое сопровождало его по пробуждении и было заметено дневными заботами.

– Да? – только и смог вымолвить судорожно соображающий Валентин. – Что ж, Уолтеру не помешают свежие силы…

– Доктору Грэндсу не помешает вспомнить, что он в данный момент своей жизни играет роль врача, а не пациента! – едко заметила Карла. – Впрочем, я принципиально не лезу в дела твоего Центра. Ты превратил реабилитационный корпус в гордость не только института, но и достояние всего округа. Поэтому, несмотря на все жалобы сотрудников медицинского факультета и прочих завистников, я не обращаю внимания на твоих подчиненных. Из них только Марк годен для своей должности, хотя и не имеет соответствующего образования. Про сомнительные методы Уолтера, про Льюиса, который мог быть в тысячу раз полезнее в другом месте, про Глорию, которая должна быть последним кандидатом на свою должность… не говорит только ленивый.

– Дайте нам сто лет, – пошутил Валентин.

– К сожалению, я столько не проживу.

– Наверное, раз вы приняли решение о назначении этой сотрудницы в корпус борьбы с зависимостями, она обладает психиатрической квалификацией?

– Не говори глупостей, Валентин, – поморщилась Карла. – Ни один нормальный терапевт с образованием не поедет в нашу глухомань работать в странном Центре, не имеющем официального отношения к медицине!

– Спасибо за такую откровенную характеристику, Ваше Ректорство.

– Не ерничай, Стронгхолд.

– Прошу меня простить.

Они бодрым шагом шли по мраморному полу первого этажа, уложенного большими черно-белыми квадратами, к кабинету ректора. В нескольких шагах от двери Карла остановилась и отвела Валентина в сторону.

– А теперь слушай очень внимательно, Валентин, – она понизила голос на несколько тонов. – Эта девчонка – дочка одной моей хорошей подруги, занимающей солидный пост в департаменте образования Императорской канцелярии. Она худо-бедно отучилась в академии, но вот с работой не заладилось. Ты должен понять, что у нее крайне непростой характер. Моя подруга решила уберечь непутевую дочурку от соблазнов столичной жизни, сослав ее в наш институт.

– Соблазнов? – эхом повторил Валентин.

– Да. Эта дурочка любит оторваться, если ты меня понимаешь. Так что ее назначение в корпус борьбы с зависимостями не случайно.

– Вы клоните к тому, что я каким-то образом должен убедить ее, что она сотрудница корпуса в то время, как ее реальный статус будет более походить на пациента? – осторожно уточнил Валентин.

– Ты очень догадлив! Понимаю твое удивление. Мне самой это кажется странным. Но ты же знаешь этих умов от образования. Моя подруга живет в мире теоретических понятий и концепций об идеальном диалектическом воспитании. Потому она подумала, что помощь людям, страдающим пагубными зависимостями, выбьет всю дурь из ее головушки.

– Это непростое задание, Ваше Ректорство, но я постараюсь справиться и дать доктору Грэндсу правильные инструкции…

– Наивный мальчик! – с сожалением посмотрела на него Карла. – Это еще не было заданием. А единственной правильной инструкцией для Уолтера, у которого из кармана вываливаются на ходу запрещенные препараты, будет вообще не приближаться к этой особе.